Богумир опасливо потупился и подумал, что было бы неплохо выведать у Яги прото сражение. Но Милана строго-настрого запретила ему разговаривать, и волхв не посмел это правило нарушить.
— Молчишь?! — с усмешкой произнесла привратница. — То-то же! А кто это там с тобой?..
Яга заглянула за спину Богумира и расплылась в улыбке.
— Ага, вона какая гостья пожаловала. Здравствуй, Змиулана. Что ж, вижу, дождалась ты, доченька, своего суженого. Долго он до тебя шел, ох, как долго…
— Здравствуй, Яга Виевна, — не своим голосом произнесла Милана.
Ей, полубогине, было дозволено обратиться к мачехе.
— Догадываюсь, зачем вы прибыли, — поведала привратница. — Но не привыклая сдаваться без боя. Да и скучно здесь: тоска смертная… Чем нареченный твой меня порадует?
— Чем прикажешь, — мягко произнесла Милана.
Подобострастный тон невесты заставил Богумира занервничать. Судя по всему, Змиулана уважала Ягу и слегка побаивалась. «Какие-такие «радости»?! — возмутился про себя волхв. — О том уговора не было».
Меж тем Яга продолжала приглядываться к Богумиру.
— На поединок не вызовешь — еще зашибу ненароком, где потом другого-другого-то отыщешьИ на ложе не затащишь — ты ж, дочка, поди, против будешь?
— Буду! — неожиданно резко заявила Змиулана.
Яга совершенно по-девичьи захихикала. И решила подзадорить падчерицу. Откинула назад волосы, выпятила грудь, перевернула юбку так, чтобы сквозь разрез виднелась здоровая нога.
— А ну, глянь-ко на меня! — приказала она Богумиру. — Нравлюсь? Говори, не бойся — разрешаю. В моей власти позволить живому посетить сие место. Ну?
Волхв смело вздернул голову, изучающе осмотрел привратницу.
— Очень даже ничего… Но живые мне больше по душе.
— А ты дерзкий! — вскинув черную бровь, заявила Яга. — Люблю таких, охальников. Вот скажи, волхв, кабы не был ты со Змиуланой обручен — запал бы, а?
— Возможно… — уклончиво ответил Богумир.
Яга приложила пальчик к тонким губам, задумчиво покусала ноготок.
— Знаю! — выдала она спустя пару минут и громко хлопнула в ладоши.
На ее зов прибежала дюжина прислужников — не то черных котов с поросячьими пятаками, не то пеньков-переростков, покрытых шерстью. Странные создания притащили гусли.
Богумир нервно поежился.
Яга указала ему на деревянную лавку возле стены.
— Докажи, что ты достоин великого дара, потешь меня, старушку.
Привратница изобразила на лице вселенскую скорбь и притворно скрючилась, ухватившись за поясницу.
Богумир недоверчиво смерил «старушку» взглядом, хмыкнул. Опустился на лавку, положил гусли на колени.
С какого конца-края к ним подступить, он не знал, а потому решил действовать наобум. Ловкие пальцы волхва легко пробежали по натянутым струнам, заставляя их трепетать и вздрагивать.
Когда-то один знакомый сказал, что обращаться с музыкальными инструментами нужно как с женщиной — касаться их твердо и одновременно нежно. Легко представив на месте гуслей Милану, Богумир вдохновенно приступил к исполнению.
Застывший в вечности мир преобразился, наполнился яркими оттенками: живыми, пробуждающими скованные льдом желания. Струны стонали и ныли, подвластные руке гусляра. Темп мелодии все нарастал, ввергая слушателей в пучину страсти.
Краем глаза Богумир наблюдал за реакцией Яги — он все верно рассчитал: именно таких аккордов желала привратница. Богиня лунного пантеона стояла, прижав руку к груди в том месте, где не должно быть сердца. Ланиты Яги вспыхнули, красноречиво сообщая, что не все в этой прекрасной даме мертво.
Привратница прикрыла глаза и начала покачиваться в такт мелодии. Рука ее оторвалась от груди, проделала путь к низу живота. Ноги богини плотно сомкнулись, выдавая возбуждение.
— Остановись!.. — простонала Яга. — Достаточно.
Грудь привратницы напряглась, силясь вспомнить, каково это — дышать. Яга распахнула глаза: зрачки стали совершенно темными, как самая черная ночь.
Богиня обернулась к Змиулане, тряхнула пышной гривой роскошных волос.
— Повезло тебе, ничего не скажешь. Кабы не явилась ты вместе с ним, доченька, так и я б не сдержалась.
— Он заслужил право получить вторую часть ключа? — слегка ворчливо поинтересовалась Змиулана.
— Пущай берет, коли удержит! — громко хохотнула Яга и вновь хлопнула в ладоши.
На этот раз явились иные слуги. Со всех углов избы повеяло сквозняком, и тысячи бестелесных тварей посыпались со всех сторон. Они теребили Богумира, оттягивали ворот его рубахи, ерошили волосы на голове.
— Уймитесь! — осадил их гневный окрик Яги. — Принесли что надобно?!
В тот же миг в раскрытые ладони привратницы опустился серебряный треугольник — перевернутая копия того, что висел на шее волхва.
Привратница весело прищурилась и протянула предмет Богумиру.
— Бери свою награду. Пусть две части сольются воедино!
Волхв протянул руку, сжал в ней треугольник и едва тут же не выронил из рук: от второй половины ключа исходил адский холод.
Богумир не отступился — плотно стиснув челюсти, удержал предмет. Свободной рукой вынул из-за пазухи недостающую деталь. Золотой треугольник раскалился, угрожая испепелить ладонь волхва.
Глядя на то, как перекосилось лицо Богумира, Яга расхохоталась.
— Не думал же ты, что все будет так просто?..
Богумир не ответил — все его силы уходили на то, чтобы соединить две части ключа. Золотой и серебряный треугольники стали страшно тяжелыми, хотя на вид были не крупнее куриного яйца.
Крякнув от натуги, волхв приложил детали друг к другу. Половинки ключа срослись так, что было не понятно, где заканчивается одна и начинается другая. Гексаграмма перестала «кусаться». Стала легкой, как перо ангела.
Привратница зааплодировала и залихватски присвистнула, засунув в рот большой и указательный пальцы.
— Молодец, волхв, справился!
— Ты позволишь нам теперь вернуться в мир яви? — спросила у мачехи Змиулана.
— Можно подумать, что вас мое мнение интересует, — поморщилась Яга. — Ступайте, чего там…
Повинуясь взмаху руки хозяйки, дверь избы распахнулась.
Пятясь как рак, Богумир сделал два шага назад. Привычный мир был так близко.
Со стороны прохода почудился аромат благовоний. Не веря себе, волхв поводил носом, но нет — запах чувствовался не обонянием, он приникал в самую душу, вгрызался в сознание.
Забыв о предостережении Миланы, Богумир оглянулся: прямо за дверью плескалась река Смородина. Облизывала жгучими языками бревенчатые стены избы. Из ее раскаленных глубин и доносилось упоительное благоухание.
Околдованный навьей прелестью, Богумир занес ногу, дабы окунуться в разъяренный фимиам, навсегда забыть о тревогах и печалях.
Милана успела поймать суженого в последний момент. Ухватила его за рукав рубашки и что есть силы потянула на себя.
Пара выкатилась прямо под ноги привратнице, надрывающейся от хохота.
— Что это ты, Яга Виевна?! — упрекнула мачеху Змиулана, поднимаясь с пола.
Привратница стерла с лица улыбку, помогла гостям встать.
— Будет сердиться — уж и пошутить нельзя…
Больше забавляться Яга не стала. В следующий раз дверь открылась в нужное место.
Теплый порыв ветра подхватил пару и вынес ее в мир яви.
Глава 32
Кто не способен к великим свершениям, тот презирает великие замыслы.
Люк де Клапье де Вовенарг
Сразу после того, как Богумир заново научился дышать, он стиснул нареченную в объятиях и приник к ее устам в томительном поцелуе — диком, почти болезненном. Его губы обжигали интимными ласками, язык
