Я невольно улыбнулась. Море я очень любила и, хотя в последний раз видела его, когда была ребенком, до сих пор помню эту синюю безбрежную гладь, увлекающую, зовущую в неведомые дали. Я не знала, что там, на другом берегу, но всегда верила, что там что-то есть — нечто такое же незабываемое, как и само море.
А затем… смерть родителей, Академия девиц и, наконец, суровая школа жизни. И ничего, и живу как-то, не жалуюсь. Некому просто. Да и не хочется.
Я поднялась в комнату и уселась на кровать. Дождь тихо стучал по крыше, навевая сон. Где-то мелькнула мысль, что нужно сходить и проведать Гори — мой друг может обидеться, если не проявить должного уважения, — но она была настолько неважной, настолько маленькой, что я отмела ее и прикрыла глаза, чувствуя под своей щекой мягкость подушки.
Когда я открыла глаза, было уже темно. Дождь не перестал, мало того, он припустил активнее и грохот в комнате стоял знатный. Потянувшись, я все-таки вынудила себя спуститься в зал, оплатить еще одну ночь и, выпросив у трактирщика зонтик, сходить к Гори.
Скармливая другу вытребованную на кухне морковку и кусочек сахара, я потрепала его по шее, сообщила о ближайших планах — в том числе и о том, что на пару месяцев мы остаемся в Оорске, — и вернулась обратно. Хозяин тут же поманил меня пальцем.
— Новая партия новостей, — склонившись ко мне, шепнул он.
— Сколько на этот раз? — Иллюзий в его бескорыстии я не испытывала и была немало удивлена, когда трактирщик замотал головой.
— Оплата единоразовая, — заявил он.
— Тогда давай новости, — сразу изменила свое о нем мнение я.
— Герцог вернулся в Оорск, — просветил меня Бир.
Мне немалых усилий стоило сдержаться и не вздрогнуть. Но удалось. Поставив себе высший балл за старание, я повернулась и смерила мужчину равнодушным взглядом.
— Супругу ищет, — хмыкнул тот, — днем заезжал в таверну с карточкой.
— И что за карточка? — поддержала разговор я.
— Щачло — во! — Трактирщик показал на себе, а затем обтер лицо ладонями и сдул воображаемое «щачло» куда-то в направлении камина. — Страшенная, как крот! И что он в ней нашел?
— Ну, мало ли. Вдруг любовь? — хмыкнула я.
— Да какая любовь? — В этот момент мне в голову пришла мысль, что Биру, видимо, просто не с кем поговорить, вот и отыгрывается на мне. — Наш хозяин вообще любить не приучен. Ну там лошадок или собак — эт да, души не чает. А вот людей…
— Понятно. — Я показательно зевнула. Увидев это, мужчина тут же засуетился и предложил отужинать. Вспомнив, что и сегодня я ничего с утра не ела, согласилась на вареную курицу с чесноком и вареные же клубни картофеля. Поковырялась вилкой без особого аппетита, но все-таки съела, запив это все дело стаканом клубничного компота — для разнообразия.
И отправилась в номер. Вроде как досыпать, но ненадолго задержалась перед зеркалом.
Волосы однозначно надо остричь. Темные пряди почти достигали талии, вызывая у меня жгучее желание раздобыть где-то ножницы. Решив завтра же разобраться с этим вопросом, я добралась до кровати, переоделась и плюхнулась, подобно кулю с сеном. Блаженно потянулась — кра-со-та!
Ночью я опять проснулась, ощущая странное, какое-то глухое раздражение, будто бьешься о невидимую стену, а дальше пройти не можешь. Пришлось вставать и ходить по комнате, глубоко дышать, поминая незлым тихим словом, мать его, гребаное полнолуние. И опять эмоция стихла, уступив место привычной сонливости.
Но в этот раз спать я не торопилась. Хрен там! Распахнув окно, я устроилась на подоконнике и предалась размышлениям. А размышления были очень мрачными.
Во-первых, как бы мне ни хотелось верить в обратное, луна сегодня уже шла на убыль — об этом наглядно свидетельствовал круглый блин с отрезанным краем, паривший меж туч. А это значит, что задница, в которую я попала, была глубже, нежели предполагалось.
Что я знаю о браках? Да абсолютно все, ведь эта моя работа!
А что я знаю об одобренных браках?
Полной грудью я вдохнула ароматный воздух. Поморщилась — он явно отдавал лошадиным духом, и не только, ну да ладно. Гораздо неприятнее был тот факт, что об одобренных браках я не знала ровным счетом ни-че-го. Да что там говорить — это было такой редкостью, что информация могла быть разве что в храмах…
А ведь это идея!
В Оорске храм был, один из древнейших в королевстве. Воображение сразу нарисовало величественное здание с колоннами и тонким шпилем. Наверное, именно так должна выглядеть одна из старейших обителей божественной пары. Наверняка храмовники смогут просветить меня по поводу одобренных браков.
«Ну или выдать тебя, дорогуша, прямо в лапы Рейграну», — хмыкнул внутренний голос.
Ой-ей, а вот это уже нежелательно. Совсем-совсем нежелательно. Ибо сдаваться без боя я не собиралась (да что там говорить, я вообще сдаваться не собиралась), а кровопролития мне герцог не простит. Если выживет.
С этими мыслями я покинула гостеприимный подоконник и передислоцировалась на кровать. Укуталась легким одеялом и, размышляя над тем, чего я вообще хочу в жизни, как-то незаметно для себя заснула.
Глава 3
ПЛАН
Когда утром я открыла глаза, у меня был готов план. Ну как план — так, огрызки. Но решимость наплевала на это и заставила меня вскочить с кровати и, напевая что-то жизнерадостное, открыть окно.
А пусть герцог меня ищет, мне-то что! Как будто я не бывала в передрягах еще пострашнее этой — ну, например, два года назад, когда, прячась от одного из первых клиентов, мне пришлось пару дней жить на дереве. К концу я одичала и даже точила зуб на какую-то особо аппетитную шишку двумя ветками выше. И ничего, выжила же.
А в планах у меня было посетить храм. Нет, ну а что? Оденусь как прихожанка, тем более платьев «приличных» мерзких расцветок у меня было аж два, да и послушаю новости. Должно же что-то
