Однако пришедшие с востока великие торхи были приучены брать сильные каменные крепости еще в древней Чине. Рогора же к моменту нашествия кочевников представляла собой не единое и сильное государство с централизованной властью и многочисленной обученной ратью, а ряд враждующих между собой княжеств, чьи силы были представлены малочисленными дружинами.
Бату, внук Чигиза, легко крушил одну за одной дружины князей (двенадцать из восемнадцати уцелевших семей позже стали предками современных владетелей), пока не подошел к стенам Кии. В древней крепости укрылись сразу три князя с дружинами, подошли и уцелевшие воины, кто желал еще ратоборствовать с врагом; оружие в руки взял каждый боеспособный мужчина, от мала до велика. И теплилась еще тогда надежда, что Кия, белокаменная Кия выстоит, что о ее твердыню разобьется степное нашествие…
Но Бату имел иное мнение. В считаную седмицу окружавшие древнюю столицу леса были вырублены, и вокруг города был возведен крепкий частокол, что свел на нет любые попытки вылазок и лишил обороняющихся шанса нанести внезапный ночной удар. После чего кочевники приступили к обстрелу белокаменных стен из катапульт. Как только был обнаружен наиболее слабый участок стены, торхи стали забрасывать его огромными валунами из трибушетов. На седьмой день обстрела стена рухнула…
К пролому бросилась целая тумена[1] торхов и две из трех дружин поспешили к кочевникам навстречу. Выстроив стену щитов и подняв длинные копья, они остановили врага – бой в проломе длился целый день! Степняки попеременно бросали в бой целых три тумены – и не добились успеха!
Однако Бату был хитер и коварен. За частоколом, скрытно от защитников крепости, он возвел пять подвижных штурмовых башен и, когда рогорцы уже поверили в победу, двинул башни на штурм с противоположной стороны обвода стен. Одновременно на штурм пошла еще одна тумена со штурмовыми лестницами, прикрывали же атаку тысячи лучников.
На стенах врага ждали не профессиональные дружинники, а простые ополченцы с топорами, палицами да рогатинами. Они с мужеством приняли бой и на равных сражались с торхами, но последних было больше, гораздо больше… Враг уже затопил стену, уже черной была она от бесчисленных торхов в темных бронях, но в этот момент князь Роволд, признанный старшим из князей, бросил в бой последний резерв – собственную дружину. И рогорские ратники отчаянной контратакой выбили врага из города, очистили стену и сожгли штурмовые башни!
Бату же разъярился до безумия. До того он не желал разрушать Кии – он жаждал забрать богатства города и сделать его собственным данником. Но, рассвирепев от мужества рогорцев, он приказал стрелять по Кии зажигательными снарядами из трибушетов. Они перелетали через стены и подожгли город. До последнего защитники стояли на стенах и в проломе – но в огне гибли их родные и любимые, а пожар грозил уничтожить деревянную Кию. И тогда многие бросили стену и пошли тушить огонь, не внемля приказам Роволда.
Князь же, осознав, что битва проиграна и Кия обречена, вывел остатки трех дружин за стены и ударил навстречу врагу. Всю ночь шла жестокая сеча, тьма обернулась днем – огонь, как говорят старцы-былинщики, достигал небес. Забрав с собой сорок сотен торхов, пал Роволд с дружинниками, и торхи хлынули в крепость…
Но Кия еще жила и еще боролась. Деревянные ее стены были во многом разрушены огнем, но многие и уцелели. Выжившие на пожаре защитники сражались яростно, уже не думая о собственной жизни. И когда торхи прорвались во внутренние замки, что защищали семь холмов, рогорцы сами подожгли остатки города со всех им доступных сторон. Второй пожар уничтожил и Кию, и целую тумену торхов, застрявших в огненной ловушке, и последних ее защитников, и жителей… Жар огня был столь страшен, что оплавил древние стены, заставив их обрушиться. Уцелели лишь древние «золотые врата» из не поддавшегося пламени известняка». (назад к тексту)
2 Выдержка из свитков Андруса, придворного летописца-хроника короля Когорда:
«С штурма Львиных Врат[2] началась война за освобождение Рогоры. Неприступная крепость с постоянным гарнизоном в четыре тысячи воинов и вооруженная ста пятьюдесятью орудиями пала за одну ночь. Руд – воин короля, много лет прослуживший в Львиных Вратах под чужим именем, – провел подземным ходом горцев вождя Вагадара, числом две тысячи. Горцы же открыли ворота и впустили еще тысячу воинов из числа бойцов степной стражи[3], что до того выдавали себя за торговый караван и расположились за небольшую мзду рядом с крепостью.
Несмотря на многочисленность и хорошее вооружение, достойное сопротивление лехи смогли оказать лишь у пятой казармы крепости, а общие потери штурмующих составили около восьми сотен – три сотни воинов Когорда и примерно пять сотен горцев Вагадара. Захват крепости обеспечил тактическое преимущество Рогоры – король сумел провести армию сквозь горный проход и дать битву лехам в Сердце гор. Кроме того, захваченные в крепости трофеи позволили перевооружить королевскую армию, что во многом обеспечило победу в битве». (назад к тексту)
3 Выдержка из свитков Андруса, придворного летописца-хроника короля Когорда:
«Замок Волчьи Врата[4] был взят внезапным ночным штурмом вскоре после битвы в Сердце гор и засады в узком ущелье. Группа переодевшихся шляхтичами всадников приступила дождливой ночью к воротам и представилась гонцами погибшего гетмана юга, князя Разивилла. Как только ворота были открыты, они схватились со стражей, одновременно дав сигнал кирасирам принца Торога, наследника престола, возглавившего штурм крепости. Принц ворвался во внутренний двор внешних укреплений, где две сотни его воинов вступили в схватку с бойцами гарнизона, спешащими к воротам. В конце схватки кирасиры ввиду своей малочисленности были вынуждены отступить к воротам, после чего Торог предпринял попытку захвата соседних башен, когда и был ранен. Но поспевший на выручку с лучшими своими мечниками Вагадар сумел прорваться к внутренним воротам цитадели и занять их, отрезав путь отступления для большей части гарнизона, после чего горцы полностью захватили цитадель. Когда же дождь закончился, стрельцы Рогоры заняли стены и, открыв беспощадный огонь в упор по скученным во дворике лехам, вынудили их сдаться». (назад к тексту)
4 Выдержка из географического сборника путешественника и писателя Конрада Мазовского:
«Сердце гор – практически идеально ровная долина диаметром пять верст примерно посередине горного прохода – единственного торного пути через Каменный пояс[5]. Справа ее пересекает река, что низвергается со скал
