мысли, что гладить дикого зверя вот так запросто — безумно приятно.

— Как мы попадем в город?

Мне кажется, что волк очень по-человечески ведет плечами.

“Ты притворишься анималой и войдешь. Эти люди пугливые, к магии непривычные: заметив такую красавицу, верхом на волке, они подумают, что к ним сама богиня войны явилась”.

– “Анималой”? Повелителем животных? Но ведь… лишнее внимание…

“Не волнуйся, мы тщательно скроем свои следы и двинемся в путь еще до восхода. Вот посмотришь, все будет хорошо”.

Волк упирается лбом мне в поясницу и настырно толкает вперед, вынуждая сделать несколько шагов к городу.

— А если они что-нибудь спросят?!

“Доверься мне, ну!”

— Подожди, я так не могу!

Волк недовольно рычит и толкает сильнее, даже грубо, отчего коленки подламываются и я падаю в снег, сгребая ледяную колкую крупу ладонями.

“Тебе нужно туда попасть, — в голове колет и громыхает, раздраженный голос заволакивает собой все мысли, рвет их и разбрасывает по сторонам. — Тебе нужна подходящая одежда, припасы. Мы не задержимся надолго, а в этих тряпках в Таселау не выжить”.

— Ладно… ладно! — я поднимаюсь на ноги и зло зыркаю на волка. И так все на мне до последней нитки промокло и заледенело, зачем в снег еще пихать?

Зверь кивает на свою спину и припадает к земле.

— Ты расскажешь мне…

“Все, что захочешь, — мысль поспешная и раздраженная. — Но для начала мы укроемся за стеной”.

Стражник останавливает меня у самых ворот. Здоровенный детина, держащий руку на рукояти клинка и смотрящий на волка без тени страха, хотя зверь такого размера мог нагнать жути даже на самого смелого из мужчин. В светло-серых глазах — застаревшая усталость.

— Имя и причина визита! — рявкает стражник так, что у меня невольно сжимается желудок и к горлу подкатывает волна удушливой паники.

— Я — анимала Тэлиса из Нереха! Прибыла сюда…

Имя срывается с губ само собой — первое, что на ум пришло, но недовольства волка я не чувствую, значит, пока все идет, как надо.

“По просьбе кагара Ралона, — гремит в голове. — Это связано с его дочерью Ликоль”.

Без запинки повторяю за волком и понижаю голос до шепота на последней фразе, чтобы напустить таинственности.

Стражник смотрит недоверчиво и, повернувшись к стене, что-то кричит. Это гортанное, неприятное слуху наречие Таселау — и я невольно морщусь, с тоской вспоминая мелодичный язык родного острова. Там слова растягивают, как раскаленный мед, перекатывают буквы на языке и мягко выталкивают изо рта. Здесь же крики рваные и грубые, стремительные, как взмах клинка, и такие же острые для восприятия.

Стражник хмурится и потирает лоб рукой.

— Кагар сегодня уже принял одну анималу. О второй речи не было.

Грудь сжимает ледяной обруч страха, но я стараюсь держаться прямо и не подавать виду, что внутренний голос орет во все горло разворачиваться и бежать прочь, куда глаза глядят.

Но я не могу вот так просто отступить! Если я сейчас не попаду в город, то так и сгину от голода и холода. И кто тогда защитит матушку? Кто тогда спасет ее от Альгира?!

— Может, тогда позовем кагара лично, чтобы он разъяснил, какого хрена я проделала путь через два великих моста?!

Мужчина застывает, смотрит на меня неуверенно и переминается с ноги на ногу. Волк подо мной напрягается — он сможет унести и себя и меня, если разговор повернет в совсем уж неправильное русло.

“Воу, — тихо присвистывает Халлтор. — Не перегни палку”.

— Так что? Кто из вас доложит кагару о том, что за воротами топчется промерзшая насквозь анимала?! Кто из вас будет держать ответ, если его дочь не получит помощь вовремя?

Стражник бледнеет, как полотно, и снова поворачивается к стене. По тону понятно, что приказания отдает. Через несколько долгих, бесконечных секунд ворота расходятся в стороны, открывая вымощенную белоснежным камнем дорогу и кукольно-игрушечные разноцветные домики, тесно прижатые друг к другу.

Гордо вскинув голову, я подталкиваю волка, и мы въезжаем внутрь и ловим на себе зачарованные взгляды детей, крутящихся стайкой у самых ворот.

Представляю, как мы смотримся со стороны. Это и правда похоже на какую-то ожившую сказку. Дева на волке въезжает в город — подходящее начало для какой-нибудь баллады.

Если только эта дева не валится с ног от холода, усталости и постоянного страха, что вот-вот кто-нибудь обязательно придет под стены и потребует выдать беглянку. Одна только мысль об Альгире вызывает в теле неудержимую дрожь, а спину прошибает холодным потом.

— Это был самый отвратительный из возможных планов, — шиплю недовольно, а волк бредет в сторону массивного бревенчатого здания, которое сильно выделяется на фоне общей “пряничности”.

“Ты была так хороша, что я даже забыл, что хотел сказать, — в голосе волка отчетливо сквозит смех. — И тебя пустили. Что еще нужно?”

— А что не так с дочерью кагара?

Халлтор долго молчит, мне даже кажется, что он и вовсе не собирается отвечать, но голос, зазвучавший в моей голове полон тоски и злости. На себя, на весь мир вокруг.

“Она — оборотень. Ралон созвал магов и повелителей животных сюда в надежде, что ее «исцелят». Наивный дурак”.

— У меня дома оборотней не было. — Пальцы так сильно стискивают шерсть волка, что я опасаюсь не разогнуть их, когда потребуется. — Я только истории слышала о великой охоте, когда почти всех зверей перебили.

Волк дергает головой и утробно рычит.

“Его дочь могла бы исцелиться, если бы папаша не совал нос в дела, в которых ничего не смыслит!”

— Значит, лекарство есть?

“Какая ты догадливая! — едко протягивает Халлтор. — Рождение ребенка от предназначенного человека. Все очень просто”.

Пытаюсь переварить услышанное.

— Но на это могут уйти годы. Вон сколько людей вокруг! Как она найдет своего?

“Я же тебя нашел”.

Замираю и слышу только, как грохочет сердце в груди и пульсирует кровь в висках. Мне не слышится?

“Оборотни «награждены» долголетием, — продолжает Халлтор. — Мы не состаримся и не умрем, пока не обретем продолжение в своих детях, а их мы можем получить только от избранных женщины или мужчины. Вот такой у Галакто — нашей любящей богини, да сгорит ее задница на сверкающем троне, — способ проучить те души, что плохо себя вели при жизни”.

— И что ты такого натворил в прошлой жизни? — не могу удержаться от смешка.

“Я был проклят, со мной все иначе, — невозмутимо отвечает волк. — А вот дочь кагара родилась оборотнем, но исход один. Лекарства, привычного для обычных людей, не существует, когда ты и зверь — единое целое”.

Он ловко взлетает вверх по лестнице и останавливается, позволяя мне спуститься на дощатое крыльцо, залитое закатным багрянцем.

В трактире шумно, душно и пахнет жареным мясом и наваристой похлебкой. В животе предательски урчит, и я только радуюсь, что вокруг такой гомон и никто не услышит возмущение моего желудка.

Посетители провожают нас удивленными взглядами и открытыми ртами, шум падает

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату