- Сложно... - вздохнул пленник, - и как теперь ваша Демократия выглядит?
- Обычная делёжка власти! - ответил Кнут. - За время правления Экологи всегда успевают запретить что-то полезное, но неэкологичное. Защитники, когда к власти приходят, сначала воруют, а потом, ближе к выборам на оставшееся пытаются восстановить испорченное, объясняя социальной значимостью для жителей планеты, которые, между прочим, тоже являются частью Животного Мира.
- Получается? - с надеждой в голосе поинтересовался землянин.
- Не очень... - грустно ответил охранник. - За время правления Экологи многое успевают испортить, а Защитникам никогда времени не хватает, чтобы новые заводы построить. Делают вид, что стараются, а толку всё равно никакого!
- Ломать - не строить! - вставил пленник знакомую фразу.
- И я про это! Да что говорить попусту, ты ведь сам видел Экологическую полицию. Раньше на красивых машинах с мигалками ездили, а сейчас - верхом на мурлах.
- Сломались машины?
- Если бы... Эконормы по выхлопу приняли такие, что транспорт самостоятельно передвигаться уже не смог, - грустно поведал Кнут, - вот и скачут, как... Стыдно, честное слово!
- Вроде бы ты в полиции служишь? Разве можно ругать власть?
- Так ведь скоро выборы и Защитники снова к власти придут! - обрадовано ответил Кнут. - Я при них егерем служу. Работа на свежем воздухе, интересная, к тому же, жалование щедрое платят.
- А сейчас, значит, тюремщиком служишь?!
- Мир несовершенен, - ответил Кнут, - может и изменится что-то в нашей жизни. Жить нормально от выборов до выборов сложно, вот и приходится гибкость проявлять.
- Слушай, друг, - произнёс осторожно пленник, - может, ты отпустишь меня? Вроде бы нормальный, не то что другие... С порядками не согласен, это... оппозиция что ли?
- Верно говоришь, не согласен... - произнёс охранник обречённо. - Взлёт с планеты без разрешения - это серьёзное преступление, подстрелят ракетой и разбираться не будут. При Защитниках отпустил бы, даже задумываться не стал, а у Экологов разговор короткий - чуть что, сразу на удобрения, в переработку значит! Кто мою семью кормить будет, жену, детей?
- Понятно всё с тобой! За высокими идеалами скрываешь свою мелкобуржуазную сущность!
- Сам придумал? - восхищённо поинтересовался Кнут.
- Что ты?! - рассмеялся землянин. - Фильм смотрел про героев-подпольщиков, вот и запомнил. По телевизору показывали, а у меня знаешь память какая?!
- Так у вас и электричество есть? - восхищённо спросил охранник.
- Даже пылесосы! - заверил пленник.
- Цивилизация... - с уважением в голосе произнёс гуманоид. - Лет пятьдесят назад у нас тоже всё было, дед рассказывал...
- И что вам мешало жить?
- Сами виноваты, - ответил Кнут, - сначала действительно планету загадили изрядно. Экологи тогда власти не имели, но разговаривали толково. К ним сперва народ прислушиваться начал, а потом и власть пригрела. Первым налог на космические перевозки ввели, как самые экологически грязные. Невыгодной межпланетная торговля стала, а с тех пор как фабрики позакрывали, к нам вообще перестали летать из других систем. Оказалось, что любое производство природе вредит и поэтому уже двадцать лет как последнее предприятие на планете закрыли. Потом и машины ездить перестали, потому что по Эконормам они должны на выхлопе воздух иметь чище, чем на вхлопе. Кто имел возможность сбежать на экологически вредных космических кораблях, на лунную станцию переселились, а другие вообще за пределы системы улетели. Вот и получилось, что все кто остался, постепенно в животных превращаются.
- Разве такое возможно? - удивился землянин.
- Конечно! - ответил Кнут. - Но не у всех на это есть средства. Но я не теряю надежду на лучшее. С нетерпением ожидаю, когда снова егерем при Защитниках буду, попробую денег на взятку скопить, чтобы подешевле получить статус животного.
- Зачем это?
- Неужели не понятно? - отвечает взволнованно охранник. - Чтобы жить нормально!
Землянин медленно переваривал полученную информацию. Удивительно, но больной мозг принял такие нелепые сведения достаточно легко. По всей видимости, охранник окончательно расстроился, и продолжать беседу не торопился. Некоторое время он ворочался за плетёной стеной, потом перестал. Пленник попробовал на ощупь найти дверь, но Кнут негромко рявкнул, и человеку ничего не оставалось, как окончательно выбросит из головы мысли о бегстве из плетёной тюрьмы. Поворочавшись немного, он задремал.
Леон спал, и ему опять снились одноклеточные бактерии размером с небольшой дом, которые скрежетали огромными зубами, и шарили перед собой клешнями с острыми металлическими наконечниками. Он бежал по пустыне к ближайшему магазину, где по заверениям рекламы, развевающейся огромным красочным полотнищем над головой беглеца, должен продаваться чудодейственный тюбик со средством, уничтожающим все существующие микробы, и даже те, что науке пока не известны. Решив, что огромные вирусы как раз относятся к тому самому - незнакомому виду, оставалось надеяться только на правдивость рекламы. И вот, когда вожделенный тюбик уже почти обрёл своего счастливого владельца, неприятного вида мохнатый продавец, произнёс:
- Эй, инопланетник! Как тебя там... Леонардо, просыпайся!
Яркая красочная картинка начала размазываться, затем торговый зал пропал в серой дымке, которая увлекла вслед за собой микробов вместе с их металлическими клешнями.
- Проснись ты, наконец, - послышалось вновь, и землянин вернулся из своего радужного сна в суровую реальность.
Открыв глаза, пленник тут же их закрыл. Сильно зажмурившись, он снова попробовал, сначала левый, а потом правый глаз, и с ужасом произнёс:
- Всё, приехали! Ослеп!
- Да ну? - прошептал Кнут удивлённо. - Интересно, как ты это определил в полной темноте?
- Правда? Тогда всё нормально! - облегчённо произнёс человек.
Глаза постепенно привыкли к слабой освещённости, и теперь стало ясно, что за время сна статус пленника значительных изменений не претерпел.
- Напугал... - облегчённо произнёс Кнут, - я уж думал, что мой план рухнул, так и не начавшись.
- Ты решил меня отпустить? - с надеждой спросил пленник.
- Сначала выслушай, а потом... - прошипел охранник, - у тебя есть космический корабль, я правильно понимаю?
- И что?
- Давно вынашиваю в голове одну мысль, но случая подходящего никак
