Купцы внимательно слушали.
– Если бы я этого не сделал, то мои слова для многих так ничего и не значили бы. Дворяне не желают вести дела на равных с теми, кто, как они считают, ниже их. И им все равно, что вы или я достигли всего этого своим трудом, но никак не полосой своих предков. Тем не менее, мир не справедлив. Когда кому-то приходится горбатиться по двенадцать часов в сутки, кто-то получает весь результат лишь за то, что родился знатным. Как мы теперь видим, вас это раздражает так же, как и меня. В этом мы с вами похожи. Самое же неприятное во всей этой системе, что талантливые люди просто не имеют шансов занять положение, которого они заслуживают по праву. Исключения бывают, но они насколько редки, что их можно не учитывать. Именно это я считаю главной несправедливостью сложившейся системы. Кто-то может мириться с этим, кто-то же нет.
– А что вы предлагаете, Ваше благородие? – осторожно спросил владелец аккуратной бородки, по фамилии Дуйс. Рядом внимательно ждали ответа Крупс и Зоргс.
– Я предлагаю изменить сложившуюся систему, дав тем, кто реально работает, занять подобающее им место. Купцы и промышленники, вот те, кто двигает прогресс вперед и улучшает нашу жизнь семимильными шагами. Не будь вас, рыцари бы дрались деревянными дубинами, прикрываясь оборванными шкурами.
Купцы заулыбались от пришедшей аналогии. За время разговора их настроения менялись сразу несколько раз, чего и добивался Вальтер, поэтому они просто не знали, чего ждать от главы Тайной службы.
Слишком уж он был непредсказуем и поэтому опасен. Даже если бы купцы попробовали бы сдать его королю, то, во-первых, им не факт бы что поверили. А во-вторых, на них у Шмидта было в разы больше компромата.
Да и к тому же, они и впрямь хотели, чтобы то, что рассказывал Вальтер было правдой.
Землянин уже довольно давно умел говорить то, что приятно было слышать собеседникам, пускай это и была не вся правда.
Говоря промышленникам о том, что он считает, что именно они должны править, он лукавил. Вальтер Шмидт считал, что настоящей властью должны обладать обычные люди, из которых уже в последствии и будут выбраны дальнейшие представители.
Конечно же, эта информация пока что была для купцов излишней.
Глава 28
— Пей! Пей! Пей! — Вульфс с грохотом поставил огромную кружку вина на стол. Она была полностью пуста. Вокруг раздались поздравляющие вопли его собутыльников.
Начали раздаваться тосты в честь щедрости лейтенанта. Алекс шутливо наклонил голову своим боевым товарищам, приподняв кружку. В нее тут же начали лить еще.
Прошел целый год с того момента, как компания была организована из остатков вырвавшихся бойцов гибнущей столицы.
За год было множество сражений и все они были в целом успешны. Имелись большие потери, но компания восстанавливалась словно сгоревший феникс из пепла.
Десятки молодых парней, сверкая жадными глазами, подписывались под уставом, обязуясь выполнять приказы своих сержантов и храбро сражаться под знамена Цестуса Портиса.
Те же, кто имел наглость струсить или попасться на воровстве нашли свое пристанище в могилах разбросанных по всей провинции. А иногда их оставляли и так, висеть в петлях на поживу диким зверям, демонам и птицам. Последние частенько роились над компанией, понимая, что без жратвы не останутся. Учитывая, что они часто жрали демонов, взглянуть на них без содрогания мог не каждый.
Облезлые, изломанные, словно оплавленные. Не понятно было как они еще держаться в воздухе.
Благодаря победам компания была велика, как никогда. По сравнению с изначальным составом, она увеличилась больше чем в два раза. Триста человек с небольшим, это, конечно, не легион, но уже та сила с которой приходится считаться.
Одних только сержантов было уже больше трех десятков и к ним четверо лейтенантов. Размеры отрядов лейтенантов были не одинаковы. Поэтому у Вульфса было семь десятков бойцов, у кого-то меньше, у кого-то больше восьми десятков.
Александр не видел смысла еще больше увеличивать свой отряд. И так он разрывался между творением заклинаний и отдачей команд. Увеличение отряда неминуемо привело бы к катастрофе.
И всю эту толпу народа Александр решил позвать, отметить небольшую дату. Вот уже как четыре года он отирался в этом мире, попутно пытаясь выжить
Попав сюда в тридцать лет, ему было уже тридцать четыре. Четыре года непрекращающихся сражений, тренировок владения мечом, щитом, арбалетом и магией. Чуть позже к этому добавились тренировки его десятка, затем полусотни, а теперь се плавно приближалось к сотне.
Ответственность за себя и своих людей, и вечный риск быть поглощенным вырывавшейся из подчинения силой хаоса.
Сражения уже не вызывали в нем паники или каких-то сильных чувств. Скорее он стал относиться к ним как к привычной, пускай и тяжелой, работе. Война стала его стезей, и он особо не запаривался насколько это правильно или хорошо.
Этот мир научил его убивать и выживать, и он не видел ничего дурного, чтобы воздать учителю полной ложкой, показав насколько старательным он был учеником.
Четыре года, как его родственники, друзья и девушка считают его пропавшим без вести. При этом у него не было даже малейшей возможности передать им, что он жив. А если время у них летит в несколько раз быстрее? Возможно, они уже глубокие старики, а он здесь.
Единственное, что грело его сердце, так это то, что Император и архимаг были отправлены на тот свет. Один из них из-за Шмидта, второй лично Вульфсом. Хотя бы за одно это, землянин был готов простить Вальтера за ту подставу.
Александр считал, что такой «радостный» повод стоит отметить. И отметить со всем размахом. Конечно, пять лет дата куда более круглая. Но с такой жизнью никогда не знаешь, сможешь ли ты дожить до конца следующего месяца. На шкуре Вульфса было достаточно отметин от клыков демонов или чьего-то меча. Он не был идеален, поэтому бывало
