– Тогда жопа. Серьезная такая, внушительная... Артефакт никто в руки взять не сможет, но и нас просто так не подпустят. Придется торговаться... Главное – чтобы кто сдуру в него стрелять не вздумал. Шандарахнет так, что сгоревший сарай Кага покажется детским лепетом. Кстати, это еще один повод напрямую пока в свалку не соваться. Пуля – дура, прилететь может куда угодно. А стрелять там сейчас будут много...
***Наверное Докси не зря давала себе зарок больше не пользоваться сраной Трубой. Видимо, сидевшие на обеих плечах ангелы не зря орали в уши: “Дура, не лезь ты в эту хрень, угробишься, как пит дать!”. Но – приказ императора можно не выполнить только один раз. После чего на тебя выпишут охотничий билет, как на тех же беглых рабов. И скакать вольной птицей до первой загонной команды. Так что – ангелам рявкаешь “заткнитесь, бляди”, ремни покрепче затягиваешь и орешь всю дорогу, пока не рванет железный порхающий сарайчик тормозными парашютами. Потом с тихим ужасом прислушиваешься к потрескиванию за спиной и молишься всем возможным богам – хоть бы пронесло! Хоть бы до земли добраться цельным куском, а то как меня будут хоронить, если вместо тушки аборигены фарш из консервной банки добудут?
Вряд ли стрелки в столице были столь профессиональны. Просто в этот раз именно таким образом звезды сошлись, чтобы запуленный на деревню дедушке снаряд прилетел куда требовалось. Прилетел, парашюты расщеперил и аккуратно ткнулся носом в груду мусора, которую сваливали какой год на окраинах Клоповки. Примостившись на бок железный десантный вагон полежал на самой верхушке, отстрелил отработавшие свое веревки и медленно покатился под уклон, набирая скорость. Здоровенная цистерна, размерами больше водонапорного бака, весело проскакала по мелким кочкам, хрустнула попавшимся на дороге забором и с гулом и грохотом проложила себе новую дорогу вплоть до заправки, где за этим чудо-юдом с интересом наблюдали остатки местного населения.
Разведчик Самосы как раз только что завершил заправлять мотоцикл, поэтому дождался, когда непонятная фигня остановится и откланялся, спеша удрать подальше от возможных неприятностей. Судя по не до конца стершимся имперским отметкам, посылочка прилетела откуда-то из глубин цивилизованных земель. А там, как гласит местная народная мудрость, обитают сплошь мудаки и жулики с раздутым самомнением. Так что пусть клоповчане сами разбираются с туристами.
Первым делом вся команда Докси выбравшись на белый свет отправилась блевать. Все же полеты и последующие покатушки в стиле центрифуги – это для совсем ударенных на голову. А девочки на такое не подписывались. Поэтому минут десять приводили себя в порядок, чтобы потом худо-бедно разобрать оружие и сфокусировать взгляд на сухой и мрачной бабке, сидевшей в кресле качалке рядом с перекошенным заправочным агрегатом.
– Это что за город? – проскрипела Докси, закончив полоскать рот водой из фляги.
– Город? Хе, давно нас городом не называли... Это бывший приграничный пост. А сейчас – Клоповка. Трапперы, пастухи, старатели иногда заходят. И фермеры бывают, когда надоедает у себя по закоулкам сидеть.
– Так, отлично. Мы на месте... Где шерифа найти?
– Шерифа? Так грохнули его еще лет двадцать тому назад. С той поры и нет больше.
– А кто городскую власть представляет?
Старуха довольно закудахтала:
– Кто может, тот и представляет! У нас обычно человек сто живет, не больше. Вот кто под себя банду покруче сколотит, тот и власть в этом месяце. Начнет других шибко загибать, так постреляют чуток – и другая власть установилась. Но в целом мирно живут, ты не думай. А если кто из старших нужен, проще всего в кабаке узнать. Там у наших парней штаб. Как где заваруха какая или работа подвалила – обязательно там засядут, обсудят, дряни какой нажрутся – и вперед, копеечку зашибать.
Докси встряхнулась. Понятно. Почти привычная картина для Приграничья. Каждый сам себе хозяин, порядка больше на военных базах, протянувшихся тонкой цепью вдоль чужих владений. А на Пустошах – каждый сам за себя и сборщиков налогов предпочитает разглядывать только сквозь прицел ружья. Зато сожрут любую возможную маленькую армию вторжения. А против большой будут партизанить, сколько сил хватит. За что господин император и не гоняет местную вольницу особенно. Лишь бы проходящие по их территории поезда не грабили.
– У тебя заправка? Значит, транспорт есть. Где купить или арендовать можно?
Поудобнее пристроившись в скрипучем кресле старуха важно надулась и закивала:
– Да, я тут хозяйка. Моя заправка, единственная на пятьдесят миль в округе, а то и дальше... А с транспортом тебе не повезло, деточка. Совсем не повезло... Ты бы час назад с неба свалилась, было бы проще. Парни как раз в кучу сбивались. А потом – раз, и будто никого в Клоповке отродясь и не было.
– Сбивались? Куда?
– Так рабов гоняют. Говорят, двое по местным фермам едут, жгут, насилуют, народ почем зря убивают! Вот наши и собрались отпор дать! Чуть меньше часа как умотали.
– Точно – недавно уехали?
Бабка оскорбилась. Вытянув костлявую руку ткнула за спину Докси пальцем:
– Вон наша колокольня. На нее ходики поставили в честь победы на плоскомордыми в прошлую кампанию. И ведь до сих пор тикают! Правда, минутная стрелка давно отвалилась, но часы пока различать можно. Я и говорю – было уже к восьми ближе, когда вся эта кодла засобиралась. А сейчас вроде как почти девять...
Боевики мрачно уставились на командира.
– Где теперь уродов искать будем?
Но Докси встретила эту мелкую неприятность абсолютно спокойно.
– Зачем ноги сбивать? Местные рабов ловят. Если поймают, сюда все равно вернутся, чтобы обмыть удачу. Или раны зализать. Значит, последние новости тут и узнаем. Все равно – транспорт ёк, следопытов и проводников не докричаться, так что идем в кабак. То есть – в штаб. Будем там заседать... Эй, почтенная, я уже поняла, что выпивкой у вас только клопов травить. Но со жратвой-то хоть как?
Старуха лишь показала большой палец.
– Понятно. Скотоводы кругом, мясо должно быть приличным. Пошли, девчата. Я после этих кульбитов завтрак, Обед и ужин под ближайшие кусты сгрузила. Жрать хочется – мочи нет... А когда аборигены припрутся, вот тогда мы полномочия и предъявим. На рабов нам пофиг, а артефакты и все полезные безделушки выгребем. И пусть кто попытается против чего вякнуть...
Проводив гостей хитрым взглядом хозяйка заправки вернулась к любимому времяпрепровождению – поскрипывало кресло-качалка, дымила трубочка, плыл над пустой дорогой заунывный мотив. Прервавшись на секунду бабка еще раз полюбовалась пробитой через деревню просекой и ощерилась в беззубой улыбке:
– А и хорошо ведь получилось. И вид лучше... А банку эту железную
