Морщась от боли она приподнялась на локтях и посмотрела на свои ноги, и тут она увидело лежащие у нее между ног нечто отвратительное чем то напоминавшее новорожденное дитя или скорее безобразную карикатуру на него. В омерзении она отползла прочь насколько ей это позволяли цепи, а один из слуг поднял это существо и к немалому облегчению юной девушки унес его прочь. После этого происшествия боль и странные ощущения покинули юную пленницу, вот только все это оказалось лишь временное облегчением в бесконечной череде мучений. не успела она полностью восстановиться как снова оказалась в той же комнате прикованной к плите во власти того же паукообразного чудовища, и весь цикл повторился, а затем опять и опять. Когда в очередной раз из ее чрева выбралось новое порождение она попытылась его уничтожить используя как орудие свои цепи но того успели спасти подоспевшие слуги, и после этого ее уже никогда не оставляли бес присмотра пока она вынашивала очередное жуткое дитя.
Несколько раз она попыталась прервать свое существование в этом мире, но ей это не позволили, даже ее отказ от добровольного приема пищи и воды привел только к тому что ее стали насыщать насильно, причиняя еще новы страдания, так что в конце концов ей пришлось со всем смириться, только надеясь что когда нибудь ее существование подойдет к концу, ведь больше надеяться ей было совершенно не на что.
Побег
Она уже совершенно потряла счет времени, не зная сколько тут находиться месяц, год или может уже столетие. Все ее существование превратилось в один бесконечный цикл боли, на которую она уже почти перестала обращать внимание. Даже сны превратились в отображение унылой действительности. Несколько раз она пыталась бежать, однажды ей даже удалось покинуть не только стены своей темницы но и самой цитадели, но это ни к чему не привело, слуги Кукловода быстро изловили беглянку и вернули на прежнее место, и все чего она смогла достичь это ужесточение контроля за собой да новую порцию пыток от хозяина цитадели. Стремление во что бы то не стало обрести свободу в конце концов сменилось еще более жгучим желанием отправиться к вратам вечности, но и тут что незримое не пускало ее. Так появилось отчаяние переросшее в конце концов в бесконечную пустоту, где она уже не только не испытывала никаких желаний но даже перестала понимать жива она или уже нет. Только боль напоминала о том что по крайней мере ее тело все еще продолжает существовать не смотря ни на что.
После очередного такого "напоминания" она лежала на полу своей темницы закрыв глаза и прибывая на границе сна и реальности, и вдруг до ее слуха донеся до ужаса знакомый голос. Вздрогнув она открыла глаза и села морщись от все еще резкой боли внизу живота преследующий ее при каждом движении. После того как боль утихла она осмотрелась ожидая увидеть своего мучителя, но она была совершенно одна, если не считать двоих теневых слуг стоящих в дальнем углу комнаты совершенно неподвижно, словно каменные изваяния. Она уже решила что это ее сознание решила сыграть с ней злую шутку, но в то же мгновение снова услышала голос, и на этот раз она поняла что он доносится из за ближайшей к ней стены.
— Надо же ты вернулся, вот уж точно бы не поверил, если бы не увидел тебя своими собственными глазами. После стольких лет, ты наконец решил образумиться и присоединиться ко мне?
Она не ошиблась это действительно был голос Кукловода, и похоже у него появился новый пленник. В душе юной пленницы шевельнулось нечто похожее на сочувствие к несчастному, ведь она как никто знала что того не ждет ничего хорошего в этих стенах. Она уже хотела снова лечь и постараться забыться сном, как вдруг услышала второй голос от которого ее сердце вдруг подпрыгнуло в груди и стало биться с такой силой, что казалось вот вот выскочит прочь. Этот голос был точно такой же как у хозяина цитадели, но одновременно и совершенно иным, таким знакомым. С волнением она подползла к стене и прижалась к ней ухом стараясь расслышать как можно больше. На ее удачу в этом месте была небольшая трещина между камней так что голоса звучали достаточно четко не смотря на внушительную толщину каменной кладки.
— Я никогда не присоединюсь к тебе исчадие нижнего мира, я пришел за Айрис, куда ты ее дел?
— Исчадие значит, а тебя не смущает что ты такое же порождение нашего отца как и я?
На несколько минут воцарилась тишина, после чего Кукловод продолжил:
— А что касаемо второго вопроса, что если я понятия не имею о чем или ком ты говоришь?
— Да неужели, а вот твои творения отлично знают о ней и о том, что именно по твоему приказу ее похитили из дворца моего господина и доставили ее к тебе.
— Стало быть ты теперь прислужник, как же низко ты умудрился пасть.
В его голосе прозвучало презрение и брезгливость, но похоже его собеседника это ни насколько не смутило.
— Не уходи о ответа.
— Ну хорошо но прежде мне вот что интересно, мои слуги не из болтливых, каким это способом ты умудрился выведать от них столь ценные сведения, неужели все таки решил использовать наш дар, от которого ты по моему был в неописуемом ужасе, настолько что даже сбежал от сюда, только бы не пришлось рано или поздно им воспользоваться, оставив на меня сделать всю грязную работу за двоих.
Тут он рассмеялся своим колючим леденящим кровь смехом. Так же внезапно как он начал смеяться так же резко и оборвал его и продолжил разговор тем же тихим бесстрастным тоном:
— Ладно так и быть в награду за твой не малый труд я отвечу. Да, для достижения великой цели, мне действительно понадобилось использовать источник небесного света, и эта девчонка рожденная по воле богов подходила куда как больше чем все эти жалкие обитатели эфира. И знаешь мне стоило поблагодарить тебя за
