Кейр улыбнулся и развел руки, демонстрируя жест открытости (прим. этот жест показывает собеседнику, что его визави открыт для общения, искренен и не имеет тайных намерений).
— Можешь смотреть и трогать, сколько душе угодно.
Выпуклость в его кожаных штанах было невозможно игнорировать, и взгляд Эммы упорно дрейфовал на юг. Ее кожа нагрелась. Почему ее так тянет к этому парню?
Девушка была уверена, что это не было связано ни с его пронзительными янтарными глазами, ни с мужественным квадратным подбородком, ни с пухлыми губами, созданными для поцелуев, ни с телом, которому легко бы позавидовал греческий бог. Неа. Ничего подобного.
Кейр усмехнулся, словно понимал, какое впечатление произвел на нее, и у Эммы пересохло во рту.
— Прекрати, — сердито сказала она.
— Я никогда не хотел по-настоящему, Эмма Уотсон, до сегодняшнего дня. Впервые в жизни я возжелал то, что, возможно, окажется вне моей досягаемости.
Эмма судорожно сглотнула. Напряжение в ее теле достигло предела.
— И чего же ты хочешь?
Кейр взял ее за руку и, наклонившись вперед, нежно поцеловал кончики пальцев. Ее живот сделал кульбит. Мужчина поднял глаза и встретился с ней взглядом.
— Ты самое прекрасное и экзотическое создание, которое я когда-либо видел. С того момента, как я подобрал тебя в лесу, мой мозг заполнен лишь одной мыслью.
— Какой? — глаза Эммы расширились.
— Я жажду искупаться в твоем божественном аромате, хочу ласкать твою нежную кожу, чувствовать шелк твоей наготы, доверчиво льнущей к моей плоти. Я хочу согревать тебя своим теплом до тех пор, пока твоя страсть не воспламенится и не разожжет в тебе огонь, который соответствовал бы моему собственному. Я хочу поцеловать твой рот, — его взгляд переместился на ее губы, — твою грудь, — он перевел взгляд ниже, — и твой священный сосуд.
«О, мой бог!»
«Священный сосуд» Эммы запульсировал предательским желанием. Она не знала, сможет ли дальше слушать — если он продолжит свой список «желаний» — без стонов. Черт, этот мужчина был дьявольски сексуальным.
— Я хочу заниматься с тобой любовью, Эмма Уотсон из Колумбии, штат Миссури, до тех пор, пока твое тело не запылает от удовольствия. Я хочу слушать твои мольбы о большем, когда я погружусь глубоко в тебя. Я хочу услышать, как ты выкрикнешь мое имя, когда я изолью свое семя в твоё лоно, — он протянул руку и нежно убрал прядь волос с ее лица. — Я хочу… — сказал он хриплым, задыхающимся голосом, — тебя.
— Но это безумие, — прошептала девушка. Ее соски от возбуждения стали твердыми бугорками. Святое дерьмо, этот парень превзошел пещерного человека ооочень сильно. — Думаю, ты спятил, — но, возможно, и она тоже, потому что в действительности была готова позволить этому подражателю Робин Гуда трахнуть ее прямо здесь, в его дряхлом лесном домике.
— Я не сумасшедший, — мягко возразил Кейр. Он склонился ближе, и Эмма вздрогнула, когда его дыхание согрело ее кожу. — Я — Домисцин Фе Сан, предводитель Сан-Фе Санг, племени кровавых волков Корриданского леса. И я прошу тебя, Эмма Уотсон, стать моей парой.
— Хм…
Мужчина приблизил к ней свое лицо, и его губы легко скользнули по её губам. Её мозг воспламенился от нахлынувшего желания. Она уронила одеяло, но не успела обнять его за шею, так как Кейр, резко прервав нежный поцелуй, начал вставать.
— Утром ты должна решить, хочешь ли остаться со мной или уйти, — он резко выпрямился и молниеносно вышел из комнаты.
Его уход для девушки стал такой же неожиданностью, как и его заявление о намерении совершить все те «ужасные злодеяния», от которых у нее перехватывало дыхание. Эмма от удивления присвистнула. Ее кожа гудела от неудовлетворенности, но она, натянув одеяло, свернулась калачиком на кровати.
— Соберись с мыслями, — одернула она себя, испытывая раздражение от того, что почти забыла, кто она такая — независимая женщина, воровка и мошенница.
В момент величайшей слабости она чуть не сказала «да» парню, которого едва знала. Едва не отдалась мужчине, с которым однозначно не собиралась иметь дело. Сегодня ночью она обязательно сбежит из лагеря и поставит жирную точку на Кейре и его брачной чепухе.
Но тогда почему ей так сильно хочется испытать все те сексуальные штучки, что обещали его слова и его губы? Почему она не может перестать думать о нем?
Глава 4
— Теа! — позвала Айрин Локсайд.
Зов Верховной сестры всех орденов и королевы ведьмаков нашел мгновенный отклик, и Теа, облаченная в казавшиеся невесомыми светло-зеленые одежды, чинно вошла в роскошно обставленные покои королевы.
— Я здесь, Рина, — ее тон был чересчур фамильярным, но королева, с комфортом расположившаяся на балконе, проигнорировала явное пренебрежение этикетом, и Теа без промедлений присоединилась к ней.
С этого места Айрин Локсайд имела самый лучший обзор на все королевство. Везде, куда бы она ни посмотрела, пред ее взором представала удивительная в своем многообразии красота — от массивных вечнозеленых лесов до заснеженных гор.
— Какие у тебя новости?
— Никаких. Если вы скажете мне, что конкретно вас интересуют, то я постараюсь дать более точное задание своим разведчикам, — Теа склонила голову, демонстрируя уважение к старшей ведьме.
Темно-зеленое одеяние Айрин, переплетенное золоченной филигранью, выдавало в ней Великого архата. Дети их вида рождались с полным отсутствием магии, а силы просыпались лишь с развитием их второго «я». И то лишь в стадии зрелой фертильности, когда они становились способны воспроизвести здоровое потомство.
В их мире существовало пять уровней силы — послушник, архимаг, архимагистр, архат, и, конечно же, королева. Она была Великим архатом во всех трех типах магии: мастером духовной, стихийной и психической (экстрасенсорной) магии. Обладание бесспорно могущественной силой делало Айрин непревзойденной магиней.
Теа овладела стихийной магией и была близка к обретению духовной, но экстрасенсорика до сих пор была недоступна ей даже на уровне послушника. И, тем не менее, она оставалась второй по силе ведьмой в стране.
Айрин взяла ее под свое крыло, когда та делала лишь первые шаги по укрощению стихийной магии. Теа жаждала стать правой рукой королевы, но ее беспокоило слишком мягкое отношение Айрин к войне ведьмаков с оборотнями. С тех пор, как год назад умер ее отец, она запретила разведчикам заходить на территорию волчьего племени. Теа считала это глупостью и напрямую заявила об этом:
— Вы не сможете выиграть войну, если у вас нет желания сражаться.
— Дорогая, есть и другие виды победы. Не обязательно добиваться ее силой, — возразила королева.
Теа беспокоилась, что смерть короля негативно отразилась на здоровье Айрин. Возможно, что-то случилось с ее головой. Но было явно, что причина крылась вовсе не в скорби по отцу. Нет, казалось,
