Он своими руками удерживал мои руки над надо мной и обнюхивал меня. Начал с волос, продолжил шеей, ложбинкой между грудью. Черт, он даже мои подмышки понюхал. Как какая-то собака. Тьфу ты, волк!
— Как ты вкусно пахнешь, готов тебя съесть, — это он проговорил низким рычащим голосом, я даже не узнала его.
А сама я стояла, тряслась от страха и… предвкушения. Да, я чокнутая, да, на всю голову. По крайней мере, если он хотел меня съесть, то уже съел бы.
Вот в какой момент могло так все измениться? Вроде спокойно разговаривали. Я даже уверилась, что он контролирует себя, осознает свои действия. Он ведь начал все рассказывать. Или это он себя так хорошо контролировал в начале, или я сделала что-то не так.
А теперь, я смотрю на него — и не знаю, что мне делать. И страшно, и…вот же, он отпустил мои руки, так как сам встал на колени. Он вжался в мою промежность и с наслаждением втянул мой запах в себя.
Твою же мать!
Я хотела оттянуть его голову, возмутиться, но какая-то часть меня наслаждалась его действиям. И я предвкушала, что же будет дальше. Да что я тут как маленькая. Человек или зверь, но желание у всех одинаковое — подчинить свою женщину, свою самку.
И тут последовал треск. Своими когтями, он разорвал перед моих штанов и, еще раз зарывшись головой, втянул в себя мой запах.
Наверное, в глубине души я изврашенка, так как все больше и больше млела от его действий.
И тут он зарычал, но в этом рыке я смогла определить удовольствие.
— Да-а-а, совсем скоро течк… — он не успел договорить, как дверь в мою квартиру выбили.
Все происходило настолько быстро, что в начале, я даже не поняла, что происходит, так как от действий Давида мой мозг поплыл.
В мою квартиру набежали люди в черном. На головах маски, в руках оружие.
Давид напал на ближайшего, но кто-то успел несколько раз выстрелить в него, и он завалился на бок.
Я уже хотела подскочить к Давиду, как ощутила боль в руке. Перед тем, как мое сознание уплыло, я увидела, что в моей руке торчит дротик. Вот же, меня что, тоже усыпили?
***
Просыпаться было тяжело, голова болит, во рту словно кто-то нагадил.
— О, ты проснулась. Это хорошо, а то я начал волноваться…
Что за…
— …я просил, чтобы с тобой они были поаккуратнее, но что с них взять.
Если бы не головная боль, я бы подскочила, словно ошпаренная. А так — я медленно открыла глаза и посмотрела на говорившего человека.
Антон Сергеевич, во всей красе. Чистенький, опрятный, одет в белый медицинский халат. И улыбка, которая раньше казалась доброжелательной и располагала к себе. Но сейчас, даже со своим хреновым самочувствием, я видела хищный оскал и блеск в глазах. Блеск, как у сумасшедшего.
— Ладно, как ты себя чуствуешь?
— Хреново, — к черту приличия. Сейчас уж точно не та ситуация.
Но мой ответ ему совсем не понравился. Еле заметно, он скривился и отошел в сторону. А я тем временем осмотрелась.
Я лежала на больничной койке. Комната была небольшая, вроде палата, но все вокруг заставлено столиками с научным оборудованием. И все белое. Аж в глазах режет от этого цвета. Никогда не любила белый, слишком чисто.
— Где Давид, и что вам от меня нужно? Что я здесь делаю?
Антон Сергеевич что-то сыпанул в стакан и размешал. И со всем этим коктейлем, он подошел ко мне.
— Выпей, станет легче.
Он ведь не думает, что я все мозги растеряла. Хрен его знает, что он там мне подсыпал. Хотя, я была без сознания, и он мог делать со мной все, что пожелает. Но стакан я так и не взяла.
— Как хочешь, — стакан поставил на тумбочку, что стояла у кровати. — Но если вернуться к твоему вопросу, то Давид пока что изолирован. Первый срыв. Хотя, его можно понять. А ты можешь быть свободна.
— Первый срыв, о чем это вы?
— Он что, ничего тебе не рассказал?
— А что он должен был мне рассказать?
— Даже не знаю, может быть то, что все оборотни теперь ему подчиняются или то, что ТЫ для него идеальная самка. Что ну никак не входило в МОИ планы.
— А что входило? — но ответ на этот вопрос я так и не получила.
Глава 12
Давид
Эти три недели были адом для меня. Полные боли и отчаяния. Кому-то покажется полным бредом, но ничего приятного нет, когда чувствуешь в теле изменения. Как кожа натягивается, или меняется костная структура, или как чешется кожа, когда прорастает мех, или то, как вырастают когти. И со всей этой агонией, я столько раз мечтал, чтобы мой рассудок ушел в небытие, чтобы не чувствовать всего этого, но каждый день было одно и тоже. И как не стыдно признаться, я молил о смерти, но, к сожалению, или к счастью, та меня миновала. Когда я очнулся, то думал, что все — самое страшное миновало меня, но как же я ошибался, все самое страшное еще впереди.
Первые изменения после того укола, я ощутил спустя сутки. Все тело начало чесаться. Легко, когда ощущаешь зуд в одном месте — взял и почесал, но когда зудит все тело, а потом еще прибавляется боль — можно сойти с ума.
Когда в лесу объявились военные, то они прочесали все округу. Каждый оборотень был пойман и заперт в клетку. Как и я, и мои друзья. Но о многом я узнал уже после своих изменений, и то, только от того, что я смог подслушать.
Ведь меня больше не считали человеком — я объект, удачный и долгожданный эксперимент.
Во время своего переворота, меня держали в доме, а после него, меня перевезли в ближайший ангар, который успели построить за несколько дней. Хотя изнутри и не скажешь, где ты находишься. Все сделано по высшему раздраю. Мою клетку поместили в отдельное помещение. О, какой почет. Теперь, я словно под микроскопом. Все еще было бы терпимо, если не рожа Антона Сергеевича. Да и какой он теперь Сергеевич, все мое уважение он давно потерял. Даже удивительно, что он ничего не спросил у меня насчет Эмилии. Но, скорее всего, он и так знает где она. Я ведь не привел ее к нему.
После того, как я очнулся, я узнал, что от большой потери крови, оборот
