Он начал обрабатывать рану, что-то мазать, потом прыскать. На один момент, я ощутила холод на месте раны. Знаю это средство, очень дорогое, зато почти сразу останавливает кровотечение. Разумеется, если там руку или ногу оторвет, то никакая заморозка не поможет, но вот для таких ран в самый раз.
— Да, весело получилось. Не думала, что я сто-олько крови потеряю при первой близости, — я сама не заметила, как с моего рта выскочила такая колкость. Но это хорошо, значит жить буду.
— Черт, мне не искупить вину перед тобой. Но я зол на тебя, — осуждающе уставился на меня, когда я смогла сфокусировать взгляд на нем. — Ты должна была сказать, что девственница. Черт, да я и подумать не мог о таком. Как такое могло получится, ты ведь красотка.
— Вообще-то, у меня никогда не было парня, но я пару раз была очень близка к, мммм, процесу, — тут последовал рык, и просьба избавить его от подробностей.
— Хоть я и зол, но я рад, что ты только моя, — приподнявшись, он подарил мне легкий поцелуй в губы.
Да, тогда я злилась, что нас прерывали. Один раз я была вообще голой, и парень собирался войти в меня, но нас побеспокоили. А теперь начинаю задумываться, что, может быть, это судьба. Кто-то там, сверху, берег меня для него. Но я понимаю, как это глупо звучит. Ученые не верят в сверхъестественное.
Я немного приподнялась и оперлась на подушки, а затем осмотрелась. Большая комната с панорамной стеной, одной большой кроватью и комодом. Минимализм. Но здесь было уютно.
Давид стоял у окна, и что-то печатал в телефоне. Он успел надеть боксеры, но, судя по напряженной спине, я поняла, что он чем-то взволнован.
— Давид, я могу принять душ? — я уже чувствовала себя более-менее нормально. Была только небольшая слабость, но кровь я хотела смыть в любом случае.
На мою просьбу он повернулся ко мне лицом. Видя выражение его лица, желание принять душ тут же отпало.
— Что случилось? — я вся подобралась. Он выглядел взволнованным, и это мне совсем не нравилось.
Он не спеша подошел к моей кровати и сел, и чем дольше он молчал, тем больше волновалась уже я.
— Душ подождет, должно пройти время… пусть рана затянется… Знаешь, я такой дурак, — он локтями оперся о ноги, и начал тянуть за волосы.
Так, это совсем плохо, чего я не знаю?
— Давид?
— Тогда, в лесу, оборотень разорвал мне руку, но Антон вел в меня сыворотку для обращения. Но как я успел понять по слухам, то даже без сыворотки я обернулся бы оборотнем. Вот почему в той деревушке все обернулись. Один объект, то есть, зараженный человек, сбежал из плена. И, таким образом, с одного на другого и перешло заражение, — он все говорил, а до меня только сейчас начали доходить его слова. Он не только укусил меня, он кончил в меня. Боже, мы ведь не предохранялись. — Однажды я подслушал разговор Антона, тот с кем-то говорил по телефону. Он говорил, что на данный момент хочет выявить еще одну сыворотку, которая не позволит обращаться при укусах или обмене другой жидкостью. Только при веденной сыворотке «Альфа-вирус». Этот разговор я подслушал две недели назад. Твою же мать, я так виноват перед тобой. Я забылся с тобой, я… — я ухватила его за руку, привлекая внимание к себе.
Впервые я видела, как такой сильный мужчина раскис. Мы оба виноваты, ведь я тоже забыла обо всем. Но странным было то, что я ничего не чувствовала, и была уверенность, что обращение минует мое тело. Может быть, я не могла это принять, и мне казалось это чем-то фантастическим. Но я не хотела напрягать себя ненужными мыслями.
Если я заражена, то так тому и быть. Буду идеальной парой для Давида. Я усмехнулась в мыслях. Даже самой странно, что оборот меня не волнует.
— Ты не в чем не виноват. Мы оба хороши. Ты сжился со своим зверем, а я успела свыкнутся с тем, кто ты теперь есть. Хотела спросить, что это за место? — задав вопрос, я решила его отвлечь от ненужных мыслей, да и на самом деле меня это интересовало.
— Это квартира фирмы. Бывало так, что нужно спрятать человека, вот здесь он и мог переждать бурю. Но большой плюс в том, что в системе эта квартира не числится. Нас не смогут найти.
Судя по его улыбке, я смогла его отвлечь. Но, видимо, это было на минутку, так как его лицо опять стало взволнованным.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ну если не считать потерю крови, то довольно хорошо.
— Хочешь или нет, но мы с тобой застряли здесь на сутки.
— Но тебя будут искать.
— Наплевать.
Под строгим взглядом я поддалась его уговору. Рациональная часть меня понимала, что он абсолютно прав. Но что будет, если его опять запрут в лаборатории. Так не может больше продолжаться, нужно что-то делать, вот только что? Может быть, тот мужчина, который не представился, сможет объяснить больше? Но где его найти?
Мы оба смогли мирно договорится, что переждем это время в квартире. Я написала Марине Викторовне, что меня не будет завтра. Она прислала только одно слово — хорошо. Даже странно, что она не потребовала объяснений. Ну да ладно, не придется додумывать для нее лож.
Спустя час я успела принять душ и отправилась осматривать квартиру. Как оказалось, это двухкомнатная квартира с большими комнатами и большой кухней.
Кухня тоже не пустовала. Кое-какие консервы и полная морозильная камера продуктов.
После принятого душа я отправилась готовить ужин, и уже сидя за столом мой телефон ожил. Пришлось встать из-за стола и отправится в спальню, где оставила телефон. Увидя номер звонившего абонента я вся скривилась. Хорошо, что Давид остался доедать свой ужин и не обратил внимание на мой уход.
Черт, и что ему надо!
Я отключила звук, чтобы Давид не задавался вопросами. Но после первого звонка, последовал второй. Вот же настырный, но мне нужно было придумать отговорку Антону. Он определенно будет задавать вопросы. Ладно, пусть звонит. Я за сутки что-нибудь придумаю.
Перед тем, как вернутся обратно, я кинула телефон в сумочку.
Давид смерил меня внимательным взглядом перед тем, как я успела сесть. Надеюсь, он не будет спрашивать о звонке. Кому-кому, но ему лгать я не смогу. Совесть насмерть загрызет.
Наше время в квартире протекало мучительно медленно. Сначала мы больше молчали, Давид только интересовался моим самочувствием каждый час. Спустя несколько часов, чтобы не сойти с ума, я решила
