Джаред что-то говорит, но я не слышу. В уши слово заложили хлопушку, которая не позволяет его словам добраться до сознания. Лишь через минуту я приобретаю голос, хотя он осел и начал отдавать хрипотой.
— Что?
— Ты нужна ему, — вновь повторяет он без шуток и ёрничества.
Медленно скольжу взглядом по панели над рулём и поднимаю глаза. Большое скопление машин, которые без умолку сигналят, занимая места на парковке. И я сразу понимаю, где мы — домашний стадион Янкиз. Руки начинают дрожать, а тело категорически отказывается повиноваться сознанию. И в тот момент, когда Мэйс и Мэди уже на ногах, я не сдвигаюсь с места.
— Идём, Алекс, — говорит Лизи.
— Вы должны были мне сказать.
— Ты обещала, — вступает Джаред.
— Что я тебе обещала?
— Не мне. Ты обещала ему.
Сверкнув в подругу хмурым взглядом, я сдержала желание поморщиться, потому что Том не выполнил своё обещание. Он заменил меня. Сердце вновь получило сотню игл, достигающих самого ядра.
— Алекс, ты должна пойти.
— Не должна.
— Не будь ребёнком.
— Там будет она?
— Кто? — выгнув бровь, Лизи внимательно смотрит на меня.
— Она.
Джаред издаёт смешок, но тут же подставляет ко рту кулак, изображая чихание или кашлянье, в любом случае у него ничего не получилось. Я всё замечаю.
— Мы пошли, — улыбается он, взяв за руки Мэди и Мэйса.
Взгляд следит за отдаляющийся тройкой. Они кажутся такими безмятежными и счастливыми, хотя это на самом деле так и есть. Два похожих личика смотрят вверх, пока Джаред переглядывается между ними, с улыбкой что-то рассказывая.
— Не будь такой упрямой.
— Я не упрямая. Я начала жить без него. Я смирилась и привыкла.
— Что за бред?
— Бред? Ты считаешь это бредом? — выкрикиваю я, выбираясь из салона машины.
Лизи следит за каждым моим движением. Приняв вертикальную позу, я выпрямляю спину и смотрю ей прямо в глаза.
— Он бросил меня!.. Оставил!.. Заменил!.. Он сделал мне больно, ты не понимаешь? Я не хочу. Я так решила.
— Вытри слёзы и пошли, — ровным тоном говорит Лизи и, развернувшись, следует за семьей, оставляя меня одну.
Я не сразу нахожу в себе голос, но он всё же прорезается.
— Ты серьёзно? — кричу я, смахивая слёзы, которые сама не заметила, как побежали по щекам.
— Ты обещала, Алекс, — не поворачиваясь, сообщает она.
— И что? Он тоже обещал!
— Будь лучше и сдержи своё.
Разинув рот, я свожу брови на переносице и на автомате начинаю перебирать ногами вслед за Лизи. Всё происходит, словно в тумане. Всё это время я молчу, и даже тогда, когда мы занимаем места — я продолжаю молчать, хотя хочется кричать. На Лизи. На Джареда. На себя. На всех. Я не понимаю, для чего тут я. Том уже забыл свои слова, я же пытаюсь забыть свои. Возможно, Лизи права, и я должна быть лучше, но мне страшно. Я не могу найти свой покой. Сердце бешено стучит в груди. Знаю, страдания на последующее время мне снова обеспечены, ведь я увижу его. Лизи больше не принимает мои отговорки, да и я не пытаюсь. Единственное, что я пытаюсь делать — держать себя в руках, делать вид, что всё в порядке. Но ничего не в порядке, каждый раз после того, как я вижу или нахожусь в компании Тома — собираю себя по кусочкам последующее длительное время. Мне никто не помогает, я режу пальцы осколками, но делаю это одна. Когда-нибудь у меня получится, но сейчас всё не так радужно, как бы хотелось.
— Успокойся, всё будет хорошо, — шепчет Лизи, положив ладонь поверх моей.
— Всё и так в порядке, — отчеканиваю я без какой-либо эмоции. По крайней мере, я стараюсь.
— Да. У тебя даже получается. Иногда я тебе верю и верила бы, если бы не знала тебя. Заберёшь свой Оскар после игры.
Бросив в её сторону взгляд, я посмотрела на поле, которое вернуло назад в прошлое, как самая настоящая машина времени. Там, где мы были вместе. Где только он и я. Вдвоём.
— Бросай, Алекс, — улыбается Том, крепко держа биту.
— Ты же всё равно отобьёшь, я проиграю, в итоге, это не честная игра, — хнычу я.
— Хватит занимать только одну позицию, пора менять приоритеты.
— Да, я тоже об этом говорю, но ты отказываешься.
Том начинает смеяться, а я улыбаюсь, слушая и жадно впитывая каждый исходящий от него звук. Смех, разговоры, крик, стоны, вдохи и выдохи, хоть что, просто дайте мне кусочек от него.
— Бросай уже, маленькая извращенка.
— Я не извращенка, но придерживаюсь позиции «Живём один раз». Давай играть на что-то?
— Например?
— На раздевание, — улыбаюсь я.
— На тебе только платье и сандали, — посмеивается Том, — два удара и ты голая.
— Ты забываешь про кольца, серьги, цепочку, браслет, нижнее белье.
— Это не считается.
— Мы ещё не приступали к обсуждению условий или ты уже согласен?
— Хорошо, что дальше? — усмехается Том, закинув биту на плечо.
— Посмотрим, — пожимаю плечами я, — по ситуации.
— Ок'ей. И какие правила?
— С каждым верным броском ты снимаешь одежду.
— Если я не отобью? Серьёзно? — смеётся Том.
— Забудь о правилах бейсбола, куда хочу, туда и кидаю.
— Ты шутишь? Ты же зарядишь в другую сторону, и как я добегу?
— А это не мои проблемы. Снимай трусы, Том.
Со своими словами, я резко бросаю мяч, и из-за такой скорости изменений, он не успевает опомниться и взмахнуть битой, потому что в эти секунды закатывается смехом.
— Какого чёрта? — восклицает Том.
— Снимай футболку, — пальцем указываю я и довольно улыбаюсь.
— Это не честно.
— Я не играю честно. В бейсболе нет честности, ты сам говорил.
— У нас хотя бы есть правила. И мы же не играем в бейсбол!?
— Снимай футболку, — хихикаю я.
— Тебе не жить, Алекс, — выдыхает Том, стянув футболку и откинув её в сторону, — куда я должен бежать? Или я должен отбивать твои броски на одном месте?
— На одном месте, — киваю я и снова бросаю мяч, но Том успешно его отбивает, успевая зацепить битой.
— Выбираю обувь.
— У тебя нет выбора.
— И как это понимать?
— Как хочешь, — посылаю ему улыбку, и платье падает с плеч. Зацепив его ногой, я откидываю одежду в сторону.
— И зачем ты говорила про украшения, если сразу сняла главное?
