— Алекс… — выдыхает Том.
— Поздравляю, — в один голос с ним, говорю я, продолжая держать взгляд на Лизи и Джареде, которые бегают за детьми.
— Я должен сказать…
— Нет, — кручу головой и обращаю внимание к парню напротив, — ты ничего мне не должен.
— Алекс, послушай.
— Я не хочу, правда. Не хочу слушать. Я оставила это в прошлом, когда желание было. Я не буду тебе врать и говорить то, что пришла сама. Это был обманчивый ход со стороны Лизи и Джареда. Я не знала, Том, понимаешь? Не знала, что ты в команде и куда они едут. Я не планировала тут находиться.
Ложь. Ложь. И ещё раз ложь. Я хочу услышать, но гордость и чувство собственного достоинства побеждают.
— Ты тут Алекс. Не говори, что поехала бы сюда без желания. Мы оба знаем, что это не так. Ты хотела.
— Возможно, ты прав, но это ничего не меняет. Я выполняю своё обещание, но думаю, его пора забыть.
— Я слишком эгоистичен, чтобы его забыть и желать, чтобы забыла ты.
— Тогда ты хочешь угнаться за двумя зайцами, но ты не понял: один сошёл с полосы и не играет.
Том смотрит на меня, я же делают то же самое в ответ. В этих глазах я тонула и чего скрывать, до сих пор тону, но знаю, между нами стена. Я не позволю ему сломать её, для этого есть как минимум две причины.
— Заедем куда-нибудь поужинать? — раздаётся где-то в стороне голос Джареда, на которого я перевожу взгляд. Лизи следует за ним, на руках у подруги сидит Мэди, а Джаред ведёт за руку Мэйса.
— Мартин обещал помочь мне, я не могу, — говорю я в тот самый момент, когда телефон начинает звонить.
— Какой ещё к черту Мартин? — фыркает Джаред, поравнявшись с нами.
— Не имеет значения, Картер.
Имя того самого человека, о котором мы говорим, мелькает на экране и я принимаю вызов, окидывая взглядом круг из друзей и бывшего парня.
— Скажи мне, что твоя задница сейчас двигается в направлении офиса, — раздаётся его весёлый, но требовательный голос, из-за чего губы трогает улыбка, и я едва сдерживаюсь, чтобы не издать смешок.
— Не совсем, но уже начинает.
— Советую поторопиться, мы договаривались ровно на час и ровно с семи. Точность швейцара, Алекс.
— Я помню, — смеюсь я, вспоминая, как он касается указательным пальцем места на руке, где обычно носят часы, и говорит эту фразу.
— Я буду любить тебя вечно, если ты не опоздаешь. И да, я даже готов не есть после шести, если ты успеешь.
— Тогда ты точно будешь любить меня вечно, — киваю я, — я буду через пятнадцать минут, максимум двадцать, но тогда я выпрыгну из такси и побегу или изобрету телепорт. И да, ты не сможешь удержаться. Слишком слабая сила воли.
Как только телефон возвращается в сумку, я обращаю внимание на друзей, каждый из которых смотрит на меня по-разному: Лизи с удивлением, Джаред с шоком, а Том и вовсе кажется каким-то мрачным, из-за чего я желаю спросить, где та рыжая девушка, но стойко держусь.
— И что это за хрен? — фыркает Джаред.
— Хрен, который спасает мою жизнь, дальше тебе знать не обязательно. Я должна ехать.
Звучит двояко, но я не придаю этому значение.
— Но Алекс… — выдыхает Лизи, когда я делаю шаг в сторону.
— Мне нужна помощь, а Мартин тот, кто помогает.
Со своими словами, я спешу к выходу, чувствуя на спине несколько взглядов. Они должны были меня предупредить. Кажется, что с завершением работы на себя и разгруженной кучи проектов, я получила новую кучу из того, что должна писать. Вообще, описание никогда не было для меня проблемой, я легко и точно могла рассказать свойства каждой детали, но сейчас, когда в этом заключается моя работа — я полный нуль. Чайник. Начинающий. Хотя судя по тому, что я получила пару одобрений Фрэнка и других коллег, можно считать, что я на правильном пути. Эти статьи дались мне очень тяжело, но как говорится: стоит только начать. Всё не без помощи Мартина. Именно он помогал мне разложить неразбериху по полочкам в голове и сформулировать мысли правильно. Я только учусь, у меня практически нет опыта, а если он и был, то, как минимум три года назад.
За тринадцать минут, такси доставило меня до офиса, в который я поднималась. За это промежуток, я успела получить сообщение от Лизи, которое гласило: «Надеюсь, оно того стоит, чтобы ты уехала». Я же ответила ей тем, что она сама слышала мой разговор с Мартином. Это не оправдание, я не знала, куда они хотят поехать и если бы знала, то могла предупредить заранее. А то и вовсе не прийти.
Моя палочка-выручалочка гордо посиживает в моем кресле и покачивается, словно это кресло-качалка. Застав меня на пороге, Мартин тут же переводит взгляд на запястье.
— Тринадцать пятьдесят одна.
— Я старалась, — улыбаюсь я, — покинь моё рабочее место.
— Кто первый пришёл, тот и получает место.
— Это уже наглость.
— Это моё второе имя, — довольный собой, Мартин продолжает покачиваться в кресле, пока я щурю глаза и метаю в него невидимые лучи, — и я уже всё сделал.
— Что? — хмурюсь я.
— Я. Уже. Всё. Сделал, — тянет он.
— И что ты за это хочешь?
— Свидание.
— Что!? — восклицаю я.
Мартин откидывает голову назад и заливается смехом, в то время как мне совершенно не весело. Нотки шока, ужаса и недоверия к собственному слуху вырисовываются на моём лице. Я не готова к свиданиям, хотя почему-то хочется выкрикивать согласие. В самом деле, у меня новая жизнь, а я не могу позволить себе ужин с парнем. До одурения смешно, потому что Том и вовсе находится в отношениях, лишь его слова про эгоистичность заставляют сомнения просыпаться, но я ведь не слепая и видела её лично.
— Ладно.
— Я не ослышался?
— Нет. Дважды повторять не буду. Место, день и время — выбираю я.
— Не-а.
— Нет? — вновь с шоком переспрашиваю я.
— Нет.
— А тебе не кажется, что это должно быть за мной?
— Не кажется, потому что приглашаю я.
— Да ты, вероятно, шутишь.
— Ни капли.
— Что за бред?
— Сейчас, Алекс.
— Сейчас? — снова ахаю я, из-за чего Мартин издаёт смешок.
— Для этого я и сделал всё без тебя. По правде говоря, мы даже не нарушим твой режим питания.
— Если ты переведёшь стрелку часов на несколько часов назад, то попытка не очень.
— Ты не ешь после шести, но время перевалило за семь, следовательно, ты не ела после шести, а вот после семи поешь.
— Ты ненормальный? — смеюсь я.
— Нет, всего лишь следую твоим правилам.
Поднявшись с моего кресла, Мартин выпрямляется и посылает мне улыбку. Он определенно всё продумал и теперь доволен собой. И отдаю ему должное, потому что теоретически — он прав. Опустив глаза, я смотрю
