Я переоделся - не стоит смущать публику видом своих домашних штанов и рубахи, которые, к тому же, теперь висят на мне, как на вешалке - и вышел в небольшую перемычку между моей и ее каютой, исполнявшую роль гостиной. Смежная каюта называется. Дороговато обошлась, пришлось придушить сразу двух жаб - свою и Лотину. Но не жалею, потому что, во-первых, комфортно и места много (такие 'мелочи' начинаешь ценить, когда едва с жизнью не расстанешься, в полной мере осознаешь ее конечность и, как следствие, не начнешь дорожить каждой прожитой минутой), во-вторых, коту вольготно, он свободу и простор любит, а также мягкую мебель и высокие полки, и, в-третьих, Лотя под присмотром. Она хоть и не буйная, а все-таки не хочется выпускать ее из поля зрения - мало ли что может натворить оборотница, плохо знающая местные порядки, в замкнутом пространстве плавучего судна? И, кстати, изученные за полтора дня материалы мои опасения только подтвердили: у оборотней сильны инстинкты, гораздо сильнее, чем у остальных разумных рас, и порой они берут верх над разумом. Короче, Лотю без присмотра я теперь точно не оставлю. А где она сама, кстати? В гостиной ее точно нет, хотя была, причем недавно - стены-перегородки в каюте достаточно тонкие, слышимость отличная. Может, она в спальне? Ох, надеюсь, не отправилась прогуляться по кораблю в одиночку... голодная... в зверином облике...
Я деликатно постучал в дверь спальни жены, потом, не дождавшись ответа, постучал сильнее, потом окликнул ее, и только после этого, заметив, что дверь не заперта, заглянул внутрь.
- Лоть, ты тут? - позвал я, просовывая голову внутрь. - Пойдем, пообедаем.
И понял, что я тут лишний. Не в том смысле, что у Лоти кто-то был, а в том, что она была поглощена изучением бумаг настолько, что не замечала ничего вокруг - ни меня, ни Фыра, яростно потиравшегося о ее ноги и громко мяукавшего в тающей надежде на кормежку. Бумаги были разложены везде - на койке, на полках шкафа, на тумбочке, на единственном стуле, даже на полу вдоль стены - где-то отдельными листами, где-то целыми стопками, видимо, в одном Лоте понятном порядке. Сама она расхаживала взад-вперед по оставшемуся свободным пространству, уткнувшись взглядом в какую-то длинную, испещренную цифрами ведомость, бурчала себе под нос что-то, что можно было расшифровать и как изощренный мат, и как некое зловещее заклятие, и грызла кончик пера. Тут же, на уголке койки притулился блокнот, порядком распухший от записей. И когда только успела? Уж не знаю, кому принадлежала эта душа до вселения в тело Й'егрес Тар-Граорр, но точно не семнадцатилетней пигалице.
- Если что, буду в ресторане, - сообщил я в ответ на затуманенный анализом взгляд жены, натолкнувшийся на меня не иначе как по чистой случайности.
Та неопределенно взмахнула рукой и вновь уткнулась в ведомость.
- Фыр, кис-кис-кис, - шепотом позвал я, и кошак, не заставив себя долго упрашивать, тут же выскользнул из спальни.
Я взял кота на руки - не отпускать же его свободно разгуливать по коридорам, чтобы команду и других пассажиров на ненужное любопытство и возмущение не провоцировать, и, избегая выходов на палубу, дошел до корабельного ресторана. Там, по счастью, посетителей в этот час было немного (обед, как оказалось, закончился сорок минут назад), взмахнул рукой, подзывая официанта, и устроился в одной из кабинок в дальней части зала. Молодой жугерн на удивление ловко и почти неслышно материализовался рядом, что крайне непросто при его габаритах, подал меню и заговорщицки сообщил, что в тушеное мясо сегодня не доложили специй - разумным не очень, а вот котику в самый раз. Здешний персонал еще вчера просек, что мы с женушкой безумные кошатники (по крайней мере, кажемся таковыми со стороны) и щедры на чаевые, так что требований убрать серого зверя не заявляли, а сразу советовали, чем бы подкормить хвостатого обжору сегодня - так и нам проще, и другие пассажиры не возмущаются наличию животного в зале ресторана.
- Неси, - одобрил я. - Еще это, это и вот это. Сок. И миску с водой для кота.
Жугерн понятливо кивнул и удалился так же тихо, как и подошел. Фыр улегся у меня на коленях и замурлыкал, а я, не желая впустую терять время, в ожидании обеда решил еще раз пробежаться по кратким выжимкам из изученных данных по оборотням, составленной мной же. Вдруг еще какие мысли появятся? Тем более, что выжимок получилось много. Итак...
Оборотней можно отнести к разумным расам весьма условно по причине того, что влияние на разум их внутреннего зверя столь велико, что зачастую инстинкты берут верх над ним. И тогда поступки зверя, даже если он находится в тот момент в человеческой ипостаси, предсказать очень и очень сложно. А тех, что живут в глухих уединенных селах тайнюки и к разумным-то в полной мере не относят, так, промежуточное звено между гражданином и зверем, и относятся соответственно. Ох, Храрг побери, как же я рад тому, что Лотя пока что не выкидывала ничего подобного, иначе последствия такого верха звериной натуры могли бы быть такими, что даже представить страшно! Искренне надеюсь, что так пойдет и дальше. Вообще, чем дольше я общаюсь с леди Иолатэ, тем больше убеждаюсь в том, что она вполне себе разумная и добропорядочная девушка, и вполне сможет выжить самостоятельно, если я помогу ей ликвидировать пробелы в знаниях и умениях. Возможно, это следствие замены прежней души на душу из иного мира. Так или иначе, у меня слишком мало эмпирического материала для того, чтобы делать свои собственные выводы - до Лоти и ее родни меня жизнь с оборотнями не сталкивала - так что буду полагаться на выводы Тайной стражи.
Итак, оборотни распространены в империи не повсеместно. Жить они предпочитают, преимущественно, на западном побережье империи (в том же Тарлонге и его окрестностях) или же в северо-восточных предгорьях. Но не потому, что там условия
