- Вы утомились? - спросил Мирослав, отставляя бутылку в сторону.
- В общем нет, - дёрнула она плечом. – Я готова...
- К чему? – удивлённо поднял брови Мирослав.
Она кокетливо посмотрела исподлобья, вдруг залилась лёгким румянцем и опустила взор.
- Ну как... Я же знаю, зачем я здесь... Я рада – вы гораздо приятнее!
- Как понять приятнее?
- Ну, как мужчина и.… человек... Правда как мужчину я Габора не знала... В общем – я рада, что так произошло!
Мирослав строго посмотрел на неё и кивнул на дверь в соседнюю комнату.
Сам он вышел в ванную. Через пятнадцать минут он крепко вытерся полотенцем, накинул тёплый халат и вернулся в комнату.
Виола очнулась, поднялась на локте, не скрывая обнажившиеся маленькие круглые груди с нежными сиреневыми сосками.
- Иди ко мне, - прошептала она.
Её руки ловко избавили его от халата. Мирослав наклонился к девушке, целуя лепестковые губы и твердеющие угловатые сосцы. Всё его тело ныло...
Какое-то время они лежали под одеялом крепко обнявшись. Он чувствовал запах её волос, прислонил голову к её острой груди и слышал, как стучит сердце.
Спустя время девушка уже крепко спала. Он внимательно посмотрел на её нежное, безмятежно спящее лицо, а потом тесно прижал к себе и быстро уснул.
Ночью Мирослав проснулся с ощущением чего-то нового и необыкновенного. Тихонько встал, набросил халат. Она зашевелилась, переворачиваясь на другой бок, и Мирослав замер на одной ноге.
Затем тихо прошёл на маленькую кухню и постоял у окна, наблюдая, как ветер гонит кавалькаду бледных листьев под тусклым светом фонаря.
***
Тонкая атласного цвета льняная сорочка с кружевами медленно опускалась по нежному телу, постепенно скрывая худенькие плечи с острыми лопатками и гибкую спину.
Весь этот волшебный процесс одевания Мирослав наблюдал внезапно проснувшись.
За окном стояла молочно - белая стена тумана. С озябших веток падали оловянные капли. Слышно было, как Игнац подметает двор от листьев.
Девушка села к зеркалу, и гребень побежал по волнам её коротких агатовых волос.
- Доброе утро, чудесное явление, – сказал Мирослав, сев в кровати.
Она вздрогнула, но не обернулась, видя его в зеркале. Взяла себя в руки, улыбнулась.
- Доброе утро, мой господин.
- Лучше не называй меня своим господином. Даже в шутку. И вообще ты свободный человек. Я не хочу никакого рабства.
Виола, привыкшая к пустословию мужчин, опустила гребень, вздохнула и улыбнулась, глядя куда-то вниз.
- Я тут воспользовалась чей-то гребёнкой. И ещё - помада, тени, пудра. Просто у меня с собой нет вещей, а я привыкла с утра выглядеть красивой.
- Да, пользуйся, конечно. Только никакая пудра тебе не нужна. Ты и так хороша.
Она покраснела, и Мирослав воспринял это как добрый знак.
- Вот что, Виола. Мы сейчас позавтракаем и отправимся на прогулку.
Она подхватилась.
- Я не ожидала, что ты так рано встанешь. Я пойду на кухню что-то приготовлю.
- Я привык рано ходить на службу, - сказал Мирослав. – А готовить ничего не нужно. Можно разогреть то, что осталось от ужина.
***
Когда они вышли на улицу Мирослав спросил у Виолы, где она хотела бы прогуляться.
Девушка задумалась, какое-то время не решалась сказать, а потом, наконец, предложила:
- Поехали к собору святого Вита.
Мирослав немного удивился:
- Ну что же, можно. Почему нет? Отличное место для прогулки.
Кафедральный храм святого Вита величественно покоился в одеянии тумана.
Но когда они подошли ближе туман стал расходится, опадая отдельными полосами. Собор парил над землёй, гордый и красивый, бережно трогая струны души.
Виола повела Мирослава к юго-восточной части храма, где находилась часовня святого Вацлава. Кричали галки, тучами носясь над собором.
- Почему ты пришла сюда?
- Я очень люблю это место. Я была здесь в конце сентября.
- На день святого Вацлава?
- Да. Смотри, как великолепна эта башня. А эти Золотые ворота? Парадный вход на стороне солнца. Это нетипично. И ещё – сюда приходят те люди, которые верят, что могут встретиться с Богом.
- Ты так считаешь? Это вероятно из-за этого мученика, святого Вацлава?
- Да, - серьёзно ответила Виола. – Я читала в книге, что этот князь, покровитель чешских земель, погиб от руки собственного брата. На месте его захоронения соорудили эту часовню. Этот князь является представителем Бога. Он силой своей веры пробивает небесный свод и открывает вход в иной, горний мир.
- Ты в это веришь?
- Конечно... Эта часовня – порог. Вход в Новый Иерусалим. Открывается он далеко не каждому. Место это необычное. Здесь проходили коронации...Сюда приходили молиться чешские короли.
Виола говорила увлечённо, её тёмные глаза загадочно блестели.
- Знаю...Говорят, что там были вечерние мессы в самые трудные моменты истории... - вспоминал свои познания Мирослав. - То есть, когда чешский народ был в опасности.
- Не хочешь ли ты войти? – спросила Виола.
- Ну, коль уж мы здесь, то войдём.
Они робко прошли в дверь и оказались в квадратном помещении со звёздчатым потолком. Освещение давала особая люстра с пылающими язычками плачущих свечей.
Первое, что заставило их остановиться – это картина трагической гибели князя Вацлава. Он был изображён в доспехах рыцаря.
- А что нам известно о князе Вацлаве? – задумчиво спросил Мирослав. - Он вводил на чешских землях христианство...
- И прекращал войны, - тихонько продолжила Виола. – В той же книге сказано, что он отказался платить дань саксам, противостоял их королю, хотя и считался его вассалом.
- Ну да...А тот жёг, грабил, весь народ лютичей истребил! – воскликнул Мирослав.
- А вот его брат... Этот Болеслав...
- Я помню о нём. Ярый сторонник саксонского короля Генриха Птицелова и противник Вацлава, - рассказывал Мирослав. - Он брата и погубил... Какой же это год был? Вроде 935... Вацлав приехал в замок Болеслава в гости. Вроде между ними возникла размолвка. Болеслав затаил злобу на брата и задумал погубить его. Утром Вацлав отправился на богослужение. И перед входом в храм на него напали. После смертельного удара он едва коснулся коленями земли.
- Ах, вот почему его изображают коленопреклонённым!
- Да! Через полвека Вацлав был канонизирован.
Их шаги гулко звенели внутри часовни. Сияние свечей и свет с готических окон падал на стены, которые переливались и сверкали. Фрески были посвящены библейским сценам, а в верхней части - эпизодам из жизни святого.
- Посмотри, какая красота! - восхищённо говорила Виола. - Низ стен украшен драгоценными камнями из Богемии. Смотри, как они выложены - наподобие крестов. А стыки между ними покрыты золотом.
- Да здесь целая россыпь камней! Агат, аметист, сердолик, яшма...
- Вот это и есть блеск и сияние божественного Иерусалима!
- Какая здесь акустика, - заметил Мирослав. – Необыкновенная! Столько лет живу в Праге, а только сейчас это ощутил.
Виола кивнула.
- Я ещё вот
