На всякий случай я отошел на пару шагов назад и тоже отключил берсу.
Мир рывком вернулся к своей обычной скорости движения и я смог нормально отдышаться. Воздухом, а не тем густым холодным киселем, в который он превращается под берсой.
По площади прошлись глухой звук удара и волна пыли, поднятые тушкой Шииран. Упс. Похоже, все-таки знатно приложил. Но вот судя по мечтательной улыбке медленной встающей с земли валькирии, ей это было слегка до пизды.
— Победитель — Денис! — коротко сказал Леха в гробовой тишине и опустил меч, который он так и продолжал держать над головой. И толпа вокруг взорвалась. Люди хлопали в ладоши, топали ногами, улюлюкали. Кто- то похлопал меня по плечу.
— Ты великий воин, ерпарх Денис. — поклонилась Шииран. — Когда ты хочешь получить свою награду.
Я обтер губы тыльной ладони и тихоньку сплюнул скопившуюся слюну с привкусом желудочного содержимого.
— Щас немного запьем пивом привкус победы и пойдем в номера. — ответил я. — Я правильно понимаю, комнаты на часы и сутки тут же, на верхнем этаже сдают? И это, если че, не ерпарх, а херпарх. Хотя из меня скорее просто хер, но все же.
Шииран переменилась в лице и грохнулась на колени, склонив голову. Благо народ уже заходил обратно в бухальню и мало кто смотрел на этот позор.
— Прошу прощения, ваше превосходительство! — начала лепетать Шииран. — Херпархов тысячи лет не было, я не знала, простите. Приму любое наказание…
— Ши, ты головой стукнулась вместо спины? Хорош дурью маяться, а то хуй в ухо вставлю и скажу, что так и надо. А наказание, коль так хочешь, получишь. — ухмыльнулся я, оглядывая ее фигурку. — Можно даже так же, на коленях. А пока вставай и пошли, штрафного пивка жахнем.
Шииран густо покраснела, но все же поднялась с колен. Коротко поклонившись, она застыла, склонив голову и сложив ручки, как нашкодившая школьница. Я приобнял ее за талию и потянул в трактир. Леха и Горнбрад тоже уже заходили, чуть задержавшись в дверях, ожидая нас.
Когда мы вошли в «пьяного кабана», зал весь в очередной раз взорвался восторженным ревом толпы. В шуме толпы слышались отдельные пожелания удачи, восторженные поздравления и предложения выпить за их счет. Что характерно, не было ни одной пошлости по поводу выйгрыша в дуэли. И либо это хорошее воспитание(Ха. Ха-ха. Ха-ха-ха), либо репутация Шииран. И вот во второе как-то больше верится.
— Ну вы и дали жару, Денис, Шииран! — начал Горнбрад, едва мы уселись за стол. — Вот вроде даже минуты битва не продлилась, а сколько мощи в воздухе разлилось! От ваших движений аж волны ветра расходились!
Я тем временем накинул обратно куртку с колчаном. Не знаю даже зачем. Рефлекторно как то. После того, как я оказался в этом мире только с тем, что было на мне, расставание с аммуницией приносило некий дискомфорт. Как бы до дурки такими темпами не скатиться. Интересно, в этом мире есть дурки?
— Кстати, друг мой бородатый, че вы все так глаза пучите, когда я ульту Мардукора врубаю? И что там за лампочка над башкой светится.
— Ну, так это… — Замялся гном — Непривычно это, видеть нимб над низкоуровневым существом. Он же светится, когда только ульту включают, а она на высоком уровне. Да и редкость это. А еще ты ее без предупреждения включаешь. Это… ошарашивает.
— Так на поляне я тогда хлеб с кетчупом тоже ультой создавал, че тогда глаза не пучились? — спросил я в недоумении.
— Как, ультой?.. — непонимающе захлопал глазами гном. — У Мардука ж берсеркерство в уникальной способности, там не сотворить такого…
— Так второй ультой! Второго хренова бога, которой я еще голову из камня в металл переделал! — Воскликнул я.
— Что? Так Мардук же один остался, какого второго? — непонимающе залепетал гном — Неужто кто-то из младших научился? Или Мардук и научил?
— Денис, ты ж этот момент то в своем рассказе упустил. — вставил свои пять копеек Леха. — Про Мардукора все рассказывал.
— Блин, точно. — рассеяно почесал я переносицу. — Ну, короче, Вакх тут еще в добавок к моей заднице пристроился. В переносном смысле. — уточнил я на всякий случай. Шииран при упоминании имени пьяного бога чуть не выронила кружку и слегка облилась пивом. Странные они тут все какие-то. Одного бога помянешь — кланяются. Второго — ронять все начинают. Ну и пофиг. Я по их меркам, наверняка, вообще наглухо отбитый на обе головки псих.
— Вот. Каким макаром — сам ваш Мардук не ведает, но я херпарх двух богов. Как и то, откуда этот алкоголик выпал, он тоже не ведает. Так что, если по дороге будет, найдем его пропитую тушку и вставим ему бутылку в задницу. Пустую, чтоб обидней было. Но мы от темы отклонились. Какой, нахрен, НИМБ?!
— Вот такой — сказал Леха и мутировал. На несколько секунд он оброс чешуей, а морда лица стала змеиной. Побыв так немного странным рептилоидом, он превратился обратно в Леху. В это время над его головой светился красноватый разомкнутый спереди овал. Даже не овал, а… Римские статуи цезаря видели? Он вот всегда в венке таком ходит, по бокам ветки торчат. Как рога. Вот такие же рога светились над Лехой. Светились едва заметно.
— Было бы светлее — не заметил бы. — сказал я, потягивая пивко.
— Вот и мы не замечали, пока светло было. — парировал Леха. — Тем более, у твоей второй ульты цвет белый, а у Мардукора красный.
Поняв, что от всей этой кучки событий у меня уже голова кругом идет, я допил пиво и обратился к Горнбраду.
— Ты мне еще баньку обещал. Покажешь? Мне срочно расслабиться надо, устал. Пора помыться да в кроватку.
При этих словах Шииран опять покраснела. Вот как такой крутой воин может так плохо контролировать эмоции? Ладно, мы ее скромность быстро исправим!
— А что показывать? Все тут! За что я люблю пьяного кабана, так это за то, что тут есть все, что нужно уставшему путнику! И выпить — закусить, и помыться, коль захочется, и спальни — БЕЗ ПОСТЕЛЬНЫХ БЛОХ! Так что к трактирщику обратись, он все покажет. И баньку, и спальню. А завтра ко мне придете, Алексей дорогу знает. Дистиллятом моим похмелимся, да зелье справим, что я обещал.
— Ок, я мыться. Ши, ты следующая.
— Дииан! На мой счет! Две баньки, два комплекта свежей послебанной одежды, и два номера моим друзьям! И одежду походную им почистят пусть, а то небось долго потом в походах в ручьях стираться придется.
Трактирщик кивнул и жестом позвал меня за собой. Он вообще разговаривает? Хотя, немой бармен — золотой бармен! Все выслушает и никому ничего не
