— А сами жены че по этому поводу думают? Вот так просто соглашаются быть переходящим трофеем? — искренне недоумевал я.
— Ну, во-первых, их никто не спрашивает. — пояснил Леха и этот момент. — Это ж типа средневековья, тут, по крайней мере в этих краях, права женщин чуть более правые, чем в наших землях. Исключение составляют валькирии, но они на полных основаниях считаются представителями другой расы и на них эти принципы не распространяются. А если кто и пытается ткнуть валькирию в то, что она женщина и ее место — на кухне рожать, тому быстро делают обрезание головы. Ну и во-вторых, не очень то женщины и против того, что их подкладывают в качестве трофея. Это ж законный способ изменить, муж не только знает, но еще и за, да и абы кому женщину свою никто не доверит.
— А если залет?! — крикнул я шепотом прямо в ухо Лехе.
— Ну, залет и залет. — Пожал плечами воин. — Это тоже в порядке вещей. Наследником рода такой ребенок станет в последнюю очередь, конечно. Но и это тоже честь. Вот на твоем примере. Помнишь, тебе говорили, что души детей имеют схожие способности с душами родителей? А теперь посмотри на ситуацию с позиции графа. Приходишь ты тут весь такой уровнем меньше, чем у него, за наградой за дракона офигенного уровня. Это значит, что у тебя офигеть какие имбалансные способности есть, и шанс, что у твоего ребенка будет что-то похожее, чрезвычайно высок. И заполучить в свой род невероятно сильного человека — абсолютно естественное желание. А тут еще и переступать через моральные принципы не нужно. Так что смирись.
Хорошо, что на нас сейчас мало кто обращал внимания. Вокруг была шумная суета и толкотня, слуги бегали и таскали столы посреди зала, оттеснив нас к стеночке. Так что я спокойно мог заниматься самопросвещением.
— Ну и по поводу валькирий и их морально-этических ценностей. — перешел Леха к следующему вопросу. — Тут опять же надо понимать особенности их расы, и влияние естественного отбора на характер и традиции. Если ты помнишь, валькирия может забеременеть и уж тем более выйти замуж только за более сильного мужчину. А таковых не так уж и много может отыскаться. И единственным выходом из этой ситуации, чтобы избежать расового вымирания, стало многоженство. Само собой, в начале становления этих традиций, были и ревность, и моногамия, и прочие проявления собственничества. Но, само собой, если у мужика был выбор, либо одна ревнивая, либо гарем смиренных, то выбирал такой мужик гарем почти всегда. И ревнивые валькирии просто-напросто вымерли. И сотни последующих поколений, воспитанные в духе многоженства, создали простое правило, попытки оспорить которое у любой современной валькирии вызовет лишь недоумение. Это правило: «У сильного мужика должно быть много женщин». Так что, я понимаю, ты, воспитанный в духе моногамных браков с запретом на блуд, боишься, что Ши в порыве ревности… Ну не знаю… Во сне придушит, к примеру или еще чего в подобном стиле. Так вот. Нет. Даже если ты ее в жены позовешь, она тебе сама будет любовниц предлагать, соответствующих твоему статусу на ее взгляд. Даже подержать может, если та сопротивляться будет. Так что расслабься и радуйся. В нашем мире многие мужики о таком только мечтают.
Во дела.
Переваривая полученную информацию, я наблюдал за тем, как слуги накрывают столы. Простые прямоугольные длинные столы. Накрывали не скатертями, а длинными белыми полотенцами. Полотенца эти клали поперек столов так, чтоб края свисали вниз. И уже из таких вот полотенец и получалась скатерть. Пока на эти скатерти расставляли угощения и посуду, я решил уточнить и этот момент:
— Лех, а че за полотенца вместо скатерти?
— А это скатерти и есть. И полотенца. — флегматично и безэмоционально пояснил мой спутник. — Предназначены, чтоб стол не заляпывать едой и чтоб руки от еды об края вытирать. А отдельными полосами застилают для удобства. Вот представь, разольют вино, или от рук края станут настолько грязными, что уже вытирать невозможно будет. Или целиком многометровую скатерть менять, или отдельное, как ты сказал, полотенце — есть разница?
Ну а дальше начался сам праздничный пир. Обычные слова про то, что великий день, великий праздник, снят позор, нанесенный ужасным драконом. Потом все ели, пили, плясали под музыку местного джаз-бенда. Графиня, кстати, оказалась очень даже ничего. Я ожидал гораздо худшего, в самых наших средневековых традициях. Ну, вы наверное, видели картины различных европейских принцесс и прочих аристократок? Если нет, погуглите. Только не перед сном или перед едой. И точно не перед сексом. А то хер потом с неделю будет боятся не то что встать — просто из трусов выглянуть. А тут очень даже приятная дамочка. Ближе к концу вечеринки, уже ночью, когда уже все были в достаточной кондиции веселья и отравления винными парами, мы с ней потанцевали и она увлекла меня на верх, в спальню. И наградила по полной, выжав из меня все соки и тщательно высосав остатки сока из жмыха. И вот вроде бы радуйся и спи в постели с красоткой, засыпая и отгоняя вертолеты, но… Не спалось.
Достав плеер, я в одних трусах вышел на балкон и вставил наушники. Запустив рандом, плеер выдал мне «Пробил час» Арии. Я слушал песню и, шепотом подпевая, рассматривал ночную площадь. Находясь на верхнем этаже, я имел прекрасную возможность обзора окружающих окрестностей. Хотя в темноте было мало что видно. Поэтому разглядывал в основном фонтан по центру площади. Средненький такой фонтанчик, такие обычно перед ДК среднего пошиба стоят. Но для этих мест, наверное, неплохо. Три русалки, сидящие на камнях вокруг столбика из рыб. Рыбы открывали пасти в разные стороны и из этих пастей били струйки воды. Подсветка была вделана в бортики фонтана и наверняка была сделана из местных магических светильников. Но смотрелось прикольно. В этот момент песня доиграла и… Началась повторно.
С недоумением глядя на плеер, я вручную переключил песню и вновь «Пробил час».
— Да понял я, что пробил час, ты лучше скажи, чего час то пробил? — с ворчанием я еще раз нажал на кнопку переключения трека и выпала ранее не слышимая мной песня какого Оддисса. «Молодые боги».
«Когда молодыми мы
