И она, встав, упала в его объятия. Он прижал её к себе. До меня донеслись её рыдания.
— Тихо, тихо, — шептал Искар. — Теперь всё будет хорошо.
— Защити меня, — услышал я голос Натсэ, не веря своим ушам. — Пожалуйста, ты ведь обещал. Я всё сделаю, только спаси меня от них!
— Никто тебя не потревожит, пока ты со мной. Никто! А теперь — идём. Нужно привести тебя в порядок.
Он провёл Натсэ мимо меня, Акади, Авеллы, и она даже не взглянула в нашу сторону. И я не смог сказать ни слова, не смог двинуться в её сторону. Просто стоял и смотрел, чувствуя, как внутри распространяется пустота.
Глава 56
Три дня оставалось до свадьбы. А у меня было с утра такое ощущение, будто только-только начались мои похороны длиною в жизнь. Лёжа в постели, устремив невидящий взгляд в прозрачный потолок, я пытался говорить себе правильные слова.
Я говорил: Натсэ была в отчаянии, она сама не понимала, что делает.
Я говорил: Натсэ была права, ей нужна настоящая защита, а не истерически-безумные выходки влюблённого мальчишки.
Я говорил: главное, что она теперь будет в безопасности.
Но слова оставались словами, а в сердце нарастало сложное чувство. Смесь из обиды, отчаяния, ревности и — любви. Сколько ни убеждал себя успокоиться, забыть, отступиться — всё было тщетно. Не смогу я забыть, пока не поговорю с ней, пока не узнаю наверняка, что она делает, о чём думает.
А если всё правда, если всё действительно так, как выглядело вчера вечером… Тогда я просто избавлюсь от Искорки, а потом — найду способ вернуться в свой мир. Все краски, которыми прельщала меня эта магическая вселенная, внезапно померкли. Если здесь я не буду с Натсэ, то зачем мне здесь вообще быть?
— Факел, — прошептал я первое слово этого дня. — Главное — факел…
Легко сказать. Если верить Акади, то единственный способ достать его — это убедить Искара снять защиту. Или убить. Убедить я уже пробовал — не даётся. А убить… Как я смогу убить человека, к которому Натсэ пришла за спасением, которого она, наверное, любит? Кроме того, говорят, это не так-то просто. Защита у него какая-то, опять-таки.
Одно было несомненным — надо было вставать. И я соскрёб себя с постели, натянул ненавистную белую одежду. Как бальзам на сердце — серый плащ. Кусочек старой жизни, похожий на последнюю надежду.
Тело за ночь пришло в норму, только слегка гудели мышцы, как после хорошей нагрузки. Однако я мог стоять, ходить и, по ощущениям, даже бегать и прыгать. Вообще чувствовал себя до крайности хорошо и бодро, если не считать кучи дерьма на душе́. Почему любовь всегда так жестока?.. Ладно бы испытания, трудности — это я понимаю, это я даже с радостью. Но вот так, просто дверью по носу — это, блин, жестоко. Может, провидение наказывает меня за выходку с Боргентой? Может, провидение, как и Огонь, тоже не разбирается, кто там в чьём теле был?
Как ни странно, мысль о том, что Боргенте сейчас не легче, чем мне, немного меня утешила. Я потянулся заправить постель, но тут вдруг раскрылась дверь, и в зал влетела Авелла с вытаращенными глазами.
Ни слова не говоря, она подбежала ко мне, практически врезалась и что есть силы обняла. Я скрестил руки у неё на спине, благодаря за поддержку.
— Я не верю, — сказала Авелла глухо, уткнувшись в меня носом. — Она не могла так поступить.
— Ты ведь сама всё видела, — сказал я.
— Госпожа Натсэ никогда ничего не боялась. Какая-то жалкая смерть её бы не напугала!
— Мы понятия не имеем, что ей довелось пережить.
— Уверяю вас, сэр Мортегар, она врёт! Она что-то задумала!
— Факел.
— А? — Авелла отстранилась от меня и заглянула в лицо; глаза её были красными от бессонной ночи, и в них блестели слёзы.
— Нужно думать о том, как добраться до факела.
Авелла кивнула, переключаясь.
— Я думала, — сказала она. — И придумала, что, может быть, его не нужно доставать.
— Это как так?
— Я изучила рунический рисунок защиты. Там три вида рун: Воздуха, Земли и Воды. Магия этих стихий защиту не преодолеет. Но Огонь…
Та-а-ак… Мысль интересная. Минус одна головная боль. Но есть один нюанс…
— Если и получится, что дальше? Факел останется у Искара. Уж он-то найдёт способ его использовать. Глава Ордена Убийц, у которого под рукой сама женская ипостась Огня. А что если он вберёт её в себя, доносит и высвободит Падшего?
— После того как факел загорится, внутри защиты появится Огонь, — продолжила Авелла развивать свою мысль. — Туда можно будет Трансгрессировать. А потом, с факелом, — обратно.
Я долго смотрел на Авеллу, так, что она смутилась. Забормотала какие-то извинения, мол, «простите, что глупость придумала». Я, поддавшись порыву, наклонился и поцеловал её.
— Ты гений, — сказал я. — Мне бы такого в жизни в голову не пришло.
Авелла радостно улыбнулась:
— Давайте только подождём до ночи? Господин Искар снял все запреты, мы теперь можем спокойно ходить по дворцу и проводить время вместе.
«Проводить время вместе» — наверняка его же слова! Мол, я своё получил, можете и вы себя немного побаловать. Гнида… Как же я его ненавидел!
— Он, кстати, ждёт нас в том же зале, — сказала Авелла. — Завтракать и составлять список гостей. — Помолчав, она добавила, глядя в пол: — Госпожа Натсэ тоже там…
***
Стол был накрыт весьма небрежно. Несколько общих блюд с фруктами и маленькими бутербродиками, кусочками мяса, которые предполагалось брать маленькими вилочками. Стоял графин с белым вином.
Во главе стола, как обычно, восседал Искар. В левой руке он держал белое перо, которое макал в чернильницу и что-то писал на листе бумаги. А другой рукой обнимал за талию Натсэ…
Выглядела она не в пример лучше вчерашнего. Только повязка на плече напоминала о ранении. Чистая, белая повязка. Да лицо — усталое, с кругами под глазами.
Натсэ была в платье — светло-голубом, лёгоньком, подчёркивающем фигуру. Платье висело на двух почти невидимых бретельках, оставляя обнажёнными плечи.
— О, а вот и наша счастливая парочка, — пропел Искар, откладывая перо. Натсэ он при этом обнял ещё демонстративнее.
Она бросила в нашу сторону быстрый взгляд и, что-то сказав Искару на ухо, встала. Он не стал её удерживать — Натсэ вышла из зала через другую дверь. Я проводил её взглядом.
— Прошу, садитесь, сэр Мортегар, — проговорил Искар, показывая на место рядом с
