А надо вам сказать, что пони паслись как раз на том склоне горы, который спускался к самому озеру, где когда-то юноша увидел прекрасную деву озера.
Жена, словно молодая девушка, легко взбежала по склону горы и сразу поймала за гриву одного пони. Но держать пони за гриву было неудобно, и она крикнула своему старику мужу, чтобы он кинул ей повод.
И муж, не думая, что делает, кинул ей вместо повода уздечку. Ах, какая беда — одной железной скобой уздечка задела ее по руке! Жена грустно поглядела на него и отвернулась. Не сказав мужу ни слова, она отпустила пони и запела тихим, печальным голосом:
Милые мои Чернушки,Пеструшки, Веснушки,Вострушки,И ты, Белолобый,Седой, удалой,Домой! Домой! Домой!Поднялся ветер, небо пожелтело, загремел гром. Но она все пела:
И вы, мои белые,И вы, мои серые,Бросайте теплые хлевыИ спешите за мнойДомой! Домой! Домой!Коровы, которые были привязаны в стойлах, вышли из коровника и спустились вниз к озеру. И четыре серых быка вместе с плугами спустились к воде. И овцы с ягнятами тоже сбежались к озеру.
А через миг на берегу не осталось ни стада, ни прекрасной жены — все скрылись в водах озера.
Муж вернулся домой, плача горькими слезами. Он позвал своих сыновей и рассказал им, что случилось. До этого дня юноши не знали, кем была их прекрасная мать, и, когда они услышали всю историю, они как могли принялись утешать отца.
— Не печалься, дорогой отец, — говорили они. — Вот увидишь, наша матушка нас не оставит.
Они и сами верили в это, а потому каждый вечер все трое спускались к берегу озера и ждали. Много-много вечеров… Но воды озера оставались спокойны, лишь легкий ветерок иногда вызывал на них мелкую рябь.
И вот однажды ночью, когда светила полная луна, а три брата, как всегда, сидели на берегу озера, она всплыла наверх — такая же прекрасная, как когда-то, когда была девой озера.
Она вышла на берег, приблизилась к своим сыновьям, нежно поздоровалась с ними и сказала, что любит их по-прежнему. И попросила их хорошенько запомнить все, что она им сейчас скажет, и тогда очень скоро они прославятся и станут великими людьми.
Она повела их за собой по берегу озера и дальше в горы, показала им все целебные травы и сказала, как они называются и какие болезни вылечивают. И очанку, которая помогает больным глазам, и пиретрум — от злой лихорадки, и подорожник — залечивать раны, и много других трав. Она сказала, когда какую траву собирать, как их смешивать и варить и какие при этом говорить заклинания.
Все трое внимательно слушали ее и постарались все запомнить. И правда, очень скоро они стали самыми мудрыми и прославленными врачевателями во всем Уэльсе. А когда состарились, передали свое искусство сыновьям и внукам.
Долгие годы, не одну сотню лет, из близка и далека приходили больные к их детям, внукам и правнукам, чтобы они излечили их болезни с помощью искусства, которому научила своих сыновей прекрасная дева озера.
Кэдуладер и козы
Жил в горах Уэльса пастух по имени Кэдуладер. У него было большое стадо горных коз. Самую красивую его козу звали Дженни.
Ни у одной козы не было такой гладкой, шелковистой шубы, как у Дженни, потому что каждую пятницу и субботу сами феи расчесывали и приглаживали ее шерсть. И в воскресенье, когда Кэдуладер пригонял своих коз домой, лучше Дженни не было козы в целом стаде.
Если ж говорить об уме, то Кэдуладер считал, что умней Дженни он не встречал никого, не только среди коз, но и среди людей. Поэтому и удивляться нечего, что он души в ней не чаял, да и она платила ему тем же.
Но, как говорится, всему приходит конец. Дженни, видно, тоже так думала и потому в один прекрасный день показала своему хозяину хвост да ускакала в горы.
Кэдуладер кинулся за ней в погоню. Он карабкался вверх по крутым горным тропам и звал ее сначала нежно и ласково, потом с угрозами, а затем уж у него совсем не стало духу звать ее, и он лишь кое-как поспевал за козой.
Горы в этих местах крутые, тропы обрывистые, и только Кэдуладер готов был схватить козу за хвост — хоп! — Дженни перескакивала на другую скалу. Хоп! — и она уже на соседнем утесе, а Кэдуладер опять в дураках.
Дженни словно дразнила его, и это еще больше злило Кэдуладера. И, уж конечно, от синяков, какие он набивал себе, стукаясь об острые камни, настроение у него лучше не становилось. А горные ручьи и водопады, обдававшие его холодными брызгами, и совсем выводили его из себя.
В конце концов Кэдуладер очутился на узком уступе отвесной скалы. Напротив возвышалась такая же крутая скала, а между ними лежала бездна.
Прямо перед ним стояла Дженни и вызывающе глядела на него. По ее насмешливому взгляду Кэдуладер понял, что сделай он еще хоть полшага — она перемахнет через бездну и оставит его с носом, тогда уж навсегда.
— Ну, Дженни, — с трудом переводя дыхание, сказал Кэдуладер, — я бы еще мог простить тебе синяки и шишки, но вот то, что ты дурачишь меня, я никогда тебе не прощу!
Коза отпрыгнула от него в сторону, и он, не подумав, что делает, бросил в нее камнем. Дженни громко вскрикнула и упала вниз на выступ скалы.
Кэдуладер бросился на то место, где она лежала. От его гнева и злости не осталось и следа. Их сменили жалость и горе. Дженни часто дышала и, когда он дотронулся до нее, подняла голову и лизнула ему руку.
— Что я наделал! — воскликнул в отчаянии Кэдуладер.
Из глаз его брызнули слезы. Он сел рядом с Дженни и положил ее голову к себе на колени. Вскоре стемнело, но он все сидел там и гладил, и целовал ее шерсть, прислушиваясь к ее тихому дыханию.
Неожиданно из-за гор выплыла яркая полная луна. Она осветила все вокруг, и тут, к своему изумлению, Кэдуладер вдруг увидел, что Дженни из козы превратилась в прекрасную девушку с длинными шелковистыми волосами и нежными
