Столько мыслей, столько вопросов… Мне надо с кем-то поделиться! С Оксаной? Нет, она сестра Кати. Ещё и там всё связано! Надо подождать, пока пройдёт время и всё приуляжется в душе».
Когда они втроём сидели в Тольском, когда Вова узнал, что приёмный мёртв, когда они решили его искать, когда отправились в Борсию — его настоящий отец был рядом.
Наконец Вова остановился и вышел из своего транспортного средства. Напротив стояла гостиница «Добрый город». Это была улица Рыбная.
Иван слегка ошарашенно смотрел на Виктора.
— Да уж, — вздохнул Виктор. — Новость не из лёгких. Но лучше ты присядь. В ногах правды никакой.
Иван медленно подошёл к дивану и сел.
— Он мой сын, — промолвил Иван. — Он мой сын. Я не мог подумать.
— Да, — говорил Виктор. — И ты должен с этим свыкнуться, должен принять это и перестраивать свои отношения с сыном.
— Я не должен ничего перестраивать. У нас итак нормальные отношения. Просто… Это сложно принять. Если жизнь потребует, наши отношения переменятся.
— Не только обстоятельства, ты сам должен это менять. Уж поверь, отцовство — дело серьёзное.
— Ну, во-первых, сына у тебя ни разу не было, так что в этом вопросе ты не самый компетентный советчик. Во-вторых… Да, мне любой бы отец позавидовал, я дружу со своим сыном, у нас доверительные отношения! Стоп… с каким сыном… Это же Вова! — Иван снова ушёл в себя.
— Да, да, — подхватил Виктор. — Именно сыном.
Виктор подметил, что Иван перестал думать о Кате и успокоился. Это было действительно так.
— Ладно, — наконец сказал Иван. — Я уже пойду. Мне надо побыть одному.
— Счастливо. Я пойду Машу воспитывать, а то сам видишь, как разбаловалась.
Иван приехал домой. Он так хотел поделиться новостью с Катей… Ну вот, ещё и с ней проблемы! Снова испытав колючее чувство ревности, он в душе обиделся и решил ей ничего не рассказывать. Он прошёл в гостиную и обнаружил там свою невесту.
— Привет, — радостно подошла она к нему. — Как дела, любимый?
— Хорошо, — отрезал Иван.
— Стой! Я вижу, что что-то не так. Что случилось?
— Ничего… Я просто устал, — добавил Иван. Он лёг на кровать и примерно через пару часов заснул.
На следующий день Иван и Володя не виделись. Оба не могли снова посмотреть друг на друга. Зато Дима отправил на тилис Ивана сообщение с адресом и временем встречи Кати и Кости:
«Шестого июля, в 6 часов вечера, они увидятся в кафе возле парка, со стороны здания Кроны. Не советую встревать, причину их встречи я не знаю».
Ивану так хотелось поделиться своими размышлениями с Вовой, но он тут же вспомнил про вчерашнее и передумал.
В этот же день, 4 июля, Володя поехал к Оксане…
— Ты никакого мне внимания не уделяешь! Где ты был ночью?
— Сначала у твоего отца, затем в гостинице. Извини, скоро всё изменится.
— Зачем ты поехал в гостиницу?
— Не надо меня ревновать, я не заслужил. Я хотел побыть один.
— Один? Зачем?
— Скоро ты всё узнаешь.
Володя улёгся на кровать и уснул почти сразу.
Наступило пятое июля. И отец, и сын начали день по-разному. Володя встал поздно, часов в 11, вчерашняя бодрость, которая была у него в разговорах с Оксаной, за ночь улетучилась. Как это когда-то до забвения делал Иван, Вова встал и, не одеваясь, сел за стол. Он начал думать. Думал о своей судьбе, о первом отце, о новом отце и о друге, причём как о двух разных людях. В комнату вошла Оксана.
— Мне надо на работу.
— Зачем? — со спокойным удивлением спросил он. — У тебя же есть я, твой отец…
— Ты не понимаешь…
— Понимаю, — оборвал её Вова. — Дело не в средствах.
— Я месяц не была на работе, — вздохнула она и села на кровать.
— А что так? Отпуск?
— Да нет. Думала тоже… Что деньги есть, зачем работать? Нет, я не уволилась, там до сих пор кадры нужны.
— Ты ведь работала в Институте Магических Исследований (ИМИ)?
— Да. И Катя туда раньше хотела, но не её это. Знаешь, порой, когда мы работаем даже на самой любимой работе, но это превращается в рутину и в заработок, работа начинает тяготить. Просто нужен перерыв.
— Не правда, работа всегда тяготит, — затем он вдруг остановился и посмотрел на неё. — А знаешь, Оксан, это ведь наш первый нормальный разговор.
— Может быть, — она встала, поцеловала его и ушла, сказав, что любит.
Володя по-доброму улыбнулся. Для приличия он решил одеться. И вот, когда он натягивал штаны, из тилиса раздался сигнал о госте…
Иван же сегодня в отличие от Володи проснулся часов в 8. Не то, чтобы он рано заснул или был обязан рано встать, ведь обычно он поспать любил (не настолько, правда, как Катя) и просыпался позже всех, но всё же были иногда дни, по которым он ни с того ни с сего просыпался рано и чувствовал, что более-менее выспался. Например, такой день был в марте позапрошлого года, когда Ивану предстояло ехать на встречу к Даше в другой штаб гвардии, уже в качестве гостя, чтобы узнать точно, любит она его или нет.
Он быстро встал, тихо, чтобы Катя не заметила, оделся и уже хотел уйти, как на улице что-то прогрохотало. Иван перепугался, что она проснётся, чего он очень не хотел. Но она лежала как убитая, хотя Иван от грохота чуть не оглох. Это понравилось ему… Но «Стоп! — подумал он. — Не надо о ней думать. Вскоре придёт время, и мне надо будет и о ней забыть». Иван натянул ветровку и вышел из квартиры.
Полтора часа он гулял по парку в размышлениях. Светило солнце, приятно обдувал мягкий летний ветерок, наполненный утренней прохладой. Иван думал о многом: о Кате, о Володе…
Почему его старый друг не может запретить дочери выходить за подлеца? Хотя имеет ли он, Иван, право об этом судить? Может ли он судить Катю и её любовь? Может ли он судить её
