Приведя мысли в относительный порядок, мне наконец удалось сравнительно трезво обдумать происходящее. И чем тщательнее я прокручивал в памяти все действия и слова Генриетты арн Рэн, тем сильнее крепла во мне уверенность в том, что она пытается манипулировать мной. Умело используя свой соблазнительный шарм и сексуальность, гомункуляторша хочет, чтобы я согласился убивать ради неё. И подозреваю, что не торопись она так со своим предложением, пообрабатывай она меня подольше, я бы, быть может, и стал её послушной марионеткой. А это значит…
Я открыл глаза и посмотрел на терпеливо ждущую Генриетту.
Это значит, что её поспешность и нежелание тратить на меня время можно объяснить только одним — кто-то уже выполняет для неё это поручение, приступив к охоте на невинную женщину с ребёнком.
— Как их зовут? — глухо спросил я.
Мастерица искусственной плоти улыбнулась.
— Так ты согласен?
Я вновь задумался.
Что для меня важнее — жизнь незнакомых людей или протез, который, согласно задумке, может даровать серьёзное преимущество в любом сражении?
Долго выбирать не пришлось.
— А есть другой способ оплатить ваши услуги?
Генриетта не стала скрывать разочарования, закатив глаза и скривившись в презрении.
— Я ошиблась в тебе. Печально. Ну что ж, на нет и суда нет. Вина! — Она бросила взгляд на одну из кукол и та поспешила наполнить бокал и услужливо передать ей. — Что же касается цены… то расплатишься дохляками.
Я нахмурился.
— Дохляками?
— Ну да. Трупами. Мертвецами. Люди, животные, монстры, друзья или враги — без разницы, выбирай сам. Но чем свежее, тем лучше. — Гомункуляторша вздохнула. — Сырья всегда не хватает, знаешь ли. К тому же, не думаю, что для тебя это будет проблемой — сам же сказал, грядёт война, а значит, регулярность поставок обеспечена. Но на всякий случай скажу — живые экземпляры ценятся намного дороже. В общем, для начала притащи мне десяток трупов, после чего мы заключим договор ещё на пять сотен, распишемся кровью и пойдём в Рэйтерфол ваять твой протез.
Моё лицо помрачнело, но спорить я не стал. Цена была высокая, но чего ещё стоило ожидать от мастера-гомункулятора? Меня предупреждали, что легко отделаться не получится.
— Я согласен.
— Ну вот и славно. — Она подала знак и ей принесли ещё один бокал, который Генриетта протянула мне. — Выпьем же за наше будущее плодотворное сотрудничество!
Мы чокнулись и лёгкий звон дорогого хрусталя пронёсся по залу…
И тут за спиной Генриетты сверкнула вспышка и прямо в воздухе появилась девушка с взвившимися тёмно-фиолетовыми, с красными прядями, волосами.
Её ноги ещё не коснулись земли, когда она открыла глаза и на мгновение наши взгляды перекрестились.
Тоже фиолетовые… какой необычный цвет…
У Генриетты расширились зрачки и она распахнула рот, но выкрикнуть ничего не успела — незнакомка молниеносно рванула вперёд, раздался резкий свист сабель и их вытянутые, острые лезвия вышли из горла гомункуляторши, забрызгав меня кровью.
На всё это ушло не больше двух секунд.
Выпускаю из пальцев бокал с вином и тянусь к рукояти клинка, а в это время незнакомка вытаскивает сабли из ран и Генриетта падает, зажимая руками фонтанирующие порезы.
Выхватываю Халдорн и невольно прикрываю глаза от вспышки, в которой исчезает фиолетовая бестия, и не успеваю среагировать.
Чувствую жгучую боль и опускаю ошарашенный взгляд на окровавленные лезвия, которые вылезли из моей шеи и сердца.
Ударила со спины… но как?..
Сталь исчезла и я, захлёбываясь кровью, сделал несколько шагов вперёд и рухнул на землю. Халдорн выпадает из руки. Хрипя и кашляя, пытаюсь лихорадочно нашарить застежку сумки и вытащить зелье исцеления, но внезапно ладонь пронзает сабля незнакомки и пригвождает её к полу. Из моего рта вырывается булькающий стон и я дёргаюсь в тщетной попытке освободиться.
Уже темнеющим взглядом вижу, как Генриетта отползает от медленно наступающей убийцы, при этом в ужасе стараясь что-то сказать:
— Т-ты-ы!.. Т… Т… Ты-ы-ы… Ш-ш-ш…
Точный выпад в глаз обрывает нить её жизни.
Последнее, что я увидел, было красивое, улыбающееся лицо подходящей ко мне незнакомки…
Глава 5
Вздрагиваю и распахиваю глаза.
Черно-фиолетовые облака тяжело перекатываются по небосводу.
Нет, не может быть! Нет-нет-нет! Невозможно…
Поднимаюсь на ноги и, часто дыша, неверяще осматриваю бескрайнее поле, от горизонта до горизонта усеянное лежащими вповалку нагими телами.
Мир умирающего солнца. Я снова здесь.
Озираюсь вокруг, словно загнанный в угол дикий зверь.
Бежать! Надо бежать и прятаться, пока не стало слишком поздно! Пока не пришел ОН!
И тут я внезапно почувствовал.
Холод. Ледяной, пронизывающий до костей, сковывающий затылок, шею и спину.
Сглотнув, напряженно оборачиваюсь и поднимаю взгляд на сотканную из тьмы высокую фигуру Повелителя Кошмаров. Как и в моём сне, я не в силах оторвать взгляд от чернильной мглы капюшона.
Его рука тянется к моему лицу.
Острые чёрные когти почти касаются меня, но у самых глаз вдруг растворяются туманом. Баглорд замирает, а затем медленно отводит руку назад, при этом восстанавливая пальцы.
В полнейшем изумлении смотрю на него.
Что это было? Он не может коснуться меня? Но почему?!
Словно услышав невысказанный вопрос, Бог Смерти указывает когтём на мой дриар. Ничего не понимая, опускаю глаза на сияющий туманной синевой браслет. Нахмурившись, тянусь к нему мыслью…
Внимание! До активации пассивной Грани «Посмертие I» осталось 49… 48…
Мои зрачки расширились.
Посмертие! После того, как последняя единица жизни покинет тело, я могу активно действовать ещё десять секунд! Нет — ЦЕЛЫХ десять секунд! Всё ещё можно изменить!
Окружающее пространство вдруг на мгновение исказилось помехами, словно несколько реальностей наложились друг на друга. На долю секунды исчезло всё: голые тела, разрушающееся солнце, весь этот мир.
Неизменны остались только я и Он.
Облизнув пересохшие губы, перевожу взгляд на Баглорда.
Миг искажения — и мы стоим на потрескавшейся дороге, усыпанной разнообразным мусором: тусклые осколки стекла, кочующие, словно перекати поле, пакеты и рваная бумага, грязь, застоявшиеся лужи. А вокруг… боги, какие же они здоровые…
Тяжело дыша, рассматриваю высоченные многоэтажки безжизненных домов, большинство из которых скалится выбитыми окнами. А небо над ними серое и тяжелое от дождевых туч, подгоняемых пронизывающим холодным ветром. Я скользнул глазами вниз и посмотрел вдоль дороги: брошенные на обочинах машины, пыльные вывески разворованных магазинов, покачивающие голыми ветвями деревья и оборванные провода электрических столбов.
Я невольно вышел вперёд и встал посреди улицы.
Мой мир. Это ведь мой мир. Я помню его по своим снам…
— Что… что здесь произошло? — с трудом прохрипел я, повернув голову к Баглорду.
Вместо ответа Владыка Тьмы вытягивает руку и указывает вперёд.
Несколько секунд напряженно вглядываюсь в далёкие здания, а потом внезапно ветер усиливается, подталкивая меня в спину. С соседней стены срывает какой-то плакат, унося его ввысь, а из разбитых окон начинают хлопать уцелевшие шторы. Ничего не понимая, поднимаю взгляд и цепенею, хватая ртом воздух.
Чёрные тучи над небоскрёбами закручиваются внутрь себя, образуя гигантскую воронку, озаренную странным розовым светом от
