Ничего себе! Какой интересный экземпляр — стойко сопротивляется. Правда, я пока и не пыталась на него давить, меня забавляла эта словесная перепалка.
— А напомните мне, невоспитанный мальчик, когда мы с Вами перешли на «ты»?
— Послушай ты, дерзкая девочка, а тебя в твоей Франции не научили, как вести себя в гостях у взрослых дядей? Или ты привыкла, что всегда и всё улаживают всемогущие папики, и просто пока не сориентировалась в незнакомой обстановке? — это уже было очень грубо, но меня только раззадорило.
Ланевский-старший пребывал в состоянии бешенства и несколько раз пытался вмешаться, но мы жестами осаждали его, не позволяя вклиниться — это была наша дуэль.
— Я не вполне уверена, что Вы подразумевали под словом «папики», — ответила я с невинной улыбкой. — Если Вы, Евгений, имели в виду моих родителей, то у меня их нет, а если намекали на покровителей, то я вполне самодостаточна, и сама отвечаю за свои слова и поступки. Хотелось бы прояснить, что именно Вы имели в виду. Ведь мужчина, в моём понимании, должен отвечать за свой базар, если не потрудился его отфильтровать. И прежде, чем Вы ответите, я поясню Вам кое-что по поводу воспитания. В моей, как Вы изволили заметить, Франции, а также и в других цивилизованных странах меня много чему научили. В том числе, я постигла немало разных способов общения со взрослыми дядями. Но Вы, юный недоросль, ещё не созрели, чтобы я могла их Вам демонстрировать. А вот азы правил хорошего тона в обществе мы с Вами получали в одной стране, но впитали, вероятно, по-разному — я мозгом, а Вы, боюсь даже предположить какой частью тела.
Женечка, надо отдать ему должное, держался с достоинством и не выглядел растерянным в отличие от его отца. Ланевский-старший вытирал со лба пот и постоянно вскидывал руки в беспомощной попытке угомонить расшалившихся детей.
— Я смотрю, ты очень борзая и самоуверенная, — процедил наглый мальчишка.
— С языка снял, — весело парировала я.
— Это ты такая только в кабинете моего отца?
—А ты хотел бы со мной уединиться и проучить по-пацански? — Продолжать выкать зарвавшемуся щенку в сложившейся ситуации было бы странным, а вот щёлкнуть по носу как раз пора.
— Вот именно, проучить. Уж я бы нашёл для твоего языка более достойное применение.
— Это какое же, позволь полюбопытствовать, и предостеречь заодно. А то ведь в комплекте с языком у меня ещё имеются крепкие зубы, — и я так демонстративно громко клацнула челюстью, что парень невольно поморщился — он правильно меня понял.
— Евгений, прекрати это немедленно, — взревел Ланевский-старший, — я не понимаю, что на тебя нашло, ты с ума, что ли, сошёл? Диана наша гостья и, главное, — она ведь девушка. Ты что, обкурился, что ли? Я не понимаю, как можно так напасть на абсолютно незнакомого человека, к тому же молодую девушку, да ещё и иностранную гостью!? — Казалось, Ланевский был готов заплакать, а в глазах его сына лишь теперь стала появляться растерянность, будто он только что проснулся и неожиданно обнаружил, что сильно провинился, пока спал.
Странная и удивительная реакция на моё присутствие. Я не припомню, чтобы кто-либо проявлял в отношении меня немотивированную агрессию. Сам же парень выглядел сейчас так, будто для него это ещё более странно и непонятно.
Думаю, что прямо сейчас было бы совсем неплохо выпить кофе и разрядить атмосферу. Я встала из-за стола и направилась в приёмную. Взгляд Жени моментально ожил и сфокусировался на моих бёдрах. Выражение его лица волшебным образом преобразилось из растерянного в похотливое. И проходя мимо него, я не смогла удержаться:
— Ну, слава Богу, малыш вернулся, а я уж думала, мы тебя теряем.
Подходя к двери, я точно знала, что взгляды обоих мужчин сейчас приклеены к моей пятой точке, и про себя улыбнулась — иначе и быть не могло. Уже закрывая за собой дверь, услышала:
— Пап, твоя француженка сама меня провоцирует, ты видел?
Выйдя в приёмную, я сразу столкнулась с секретаршей, которая поспешила занять своё место за столом. Подслушивала что ли?
— Как я могу к Вам обращаться, милая барышня?
— В смысле? — она в недоумении выпучила на меня глаза.
На коромысле! Как же всё сложно, пытаюсь перефразировать:
— Как зовут Вас, дитя?
— Алина, — с гордостью отозвалось грудастое «дитя».
— Так вот, Алина, расскажите мне, пожалуйста, какой кофе предпочитает Ваш босс, и где я могу его приготовить для Александра Андреевича и для себя.
— А для Жени? — обиделась секретарша за своего проигнорированного кумира.
— А для Жени приготовите Вы сами, уверена, ему будет очень приятно.
Спустя несколько минут я вошла с подносом в кабинет Ланевского. Мужчины с удивлением и видимым удовольствием наблюдали за моими действиями. Когда я расставила чашечки, Женя возмущённо воскликнул:
— Я что-то не понял, а где мой кофе?
Утруждать себя ответом я не посчитала нужным и принялась смаковать ароматный напиток.
Без предварительного стука дверь в кабинет распахнулась, и вошли ноги секретарши, неся секретарскую грудь, губы и чашечку кофе. Ставя перед Женей дымящийся напиток, Алиночка эротично наклонилась и положила увесистую грудь ему на плечо, а зад выставила перед обалдевшими очами своего босса. Глядя на эту сцену, сдержать смех я не смогла, а Алина, выпрямившись, поджала губы и недовольно уставилась на меня.
— Алина, кажется, у вас реснички отклеились, — жёстко пошутила я, и девицу выдуло из кабинета.
— Надо взять себе на вооружение, — рассмеялся Ланевский-старший.
— Александр Андреевич, а не пора ли нам съездить на объект? — поинтересовалась я.
— Вы в пентхаус? Я сейчас свободен, могу поехать с вами, — небрежно бросил младшенький, будто делал нам одолжение. Вставить шпильку я не успела.
— Кто тебя освободил, Евгений? Ты немедленно поступаешь в распоряжение Соболева, у него работы по горло, — приказал резко посуровевший папа.
— Надеюсь, это была шутка, потому что я не планирую горбатиться на этого задрота, — возмутился сынок с видом непонятого гения.
— А зарплату ты получать планируешь? Если да, то не обсуждается, — отрезал Ланевский, и парень выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью.
Фамилия Соболев резанула по нервам и теперь занозой застряла в сердце. Конечно, я не сомневалась, о ком идёт речь, и прекрасно знала, где его искать. С напускным безразличием я поинтересовалась:
— А кто этот Соболев?
— Это наш проектировщик — Артур Соболев. Малый не без способностей, но до Женьки ему далеко, если честно. Это я так, в воспитательных целях своего парня напряг, чтобы поменьше звездился. Ну, и у Соболева всё же опыт, а у Женьки пока одни амбиции, хотя и колоссальный потенциал.
— Диана, я что хотел сказать насчёт Женьки — я и правда не понял, какая муха его укусила. Он, конечно, борзоватый парень, но чтобы вот так — это в первый раз, даже не знаю, что и думать. Вы простите меня, пожалуйста, мне
