- А как же... Как же Инна? - спросила я. - Ты ведь с ней...
Стрельцов снова вздохнул, на миг отвёл взор.
- Зачем сейчас об этом говорить, Лана? Неужели нельзя просто наслаждаться танцем?
Можно. Но я не могу. И волнующие меня вопросы вырывались точно беспокойные кошки, которых пытаешься удержать в объятиях, и уносились прочь.
- Ты её любишь? - спросила я. - Только честно!
Костя посмотрел на меня, отвёл взгляд, раздраженно качнул головой и снова посмотрел на меня. Я видела, что он силится что-то сказать мне, но не может.
- Костя... - осторожно произнесла я.
- Хватит! - голос Стрельцова вдруг прозвучал резко и неприятно. - Я не хочу сейчас об этом говорить, Лана!
Музыка ещё не успела закончится, а он вдруг убрал от меня руки, развернулся и ушёл.
Вокруг меня кружили пары, а я стояла и растерянно смотрела вслед Косте, который скорым шагом двинулся внутрь здания бара 'Оаху'.
Да что не так с этим парнем?! Почему он себя так странно ведёт? Сначала говорит, что я похожа на ту, которой ему на хватало, но стоило мне спросить про Инну, как он тут же психанул!..
- Я же сказал, что он - не твоё, - произнёс за моей спиной голос Ростислава.
Я обернулась, чтобы сказать ему, чтобы он не лез не в своё дело, но Рос протянул мне бокал с соком.
- Спасибо, - ворчливо поблагодарила я его.
- Если ты не собираешься танцевать дальше, давай освободим место для других, - предложил Ростислав, тронув меня за локоть.
Я всё ещё думала о Косте и его словах.
Но когда мы вернулись к столику за которым до этого сидели, я увидела стоящую рядом маму. И в данный момент она была в таком состоянии, что, казалось, могла убивать даже взглядом.
Глава восьмая
В такси мы ехали молча до самого отеля, мама молчала пока мы ждали лифта и поднимались на свой этаж. Но едва она закрыла дверь номера, как её прорвало.
Сначала она выдала длинную тираду, касательно того, что я танцевала с Костей, а до этого с Ростиславом. И по мнению мамы так себя ведут только девушки... 'с низкой социальной ответственностью'. Её слова были похожи на болезненные царапины и мелкие порезы, остающиеся на плоти моего самолюбия. Я не реагировала на это. 'Царапин' и 'порезов' было уже слишком много. Я научилась терпеть.
Под её негодующие восклицания я поужинала чаем, одним персиком и легка спать.
Мама ещё долго не могла угомониться. Но самое ужасное, что утром, едва мы проснулись она вернулась к вчерашним событиям и разразилась скандальными криками с новой силой.
- Нет, ну подумать только! - разъяренно причитала мама стоя перед зеркалом и накладывая крем на лицо. - Сначала ты приходишь, чёрт знает во сколько, потом исчезаешь утром и на весь день и даже не думаешь о том, чтобы позвонить мне! Я еле-еле дозвонилась до Игната!.. Светлана!
Я вздрогнула, отвела взгляд от окна номера и уставилась на маму.
- Ты вообще меня слушаешь?! - гневный голос матери сорвался на визг.
- Да, - тягостно вздохнула я, - да, мам. Слушаю...
Мои мысли были далеко, а если точнее, то где-то рядом с Костей.
- Всё, - покачал головой мама, - завтра мы улетаем обратно в Москву.
- Я не могу, мам, - я покачала головой и посмотрела на неё усталым взглядом.
- Что?! - ахнула она. - Что ты сейчас сказала, Светлана?
- Что я не могу улететь с тобой, - повторила я.
Мама остолбенела и уставилась на меня.
- Ты что с ума сошла, Светлана? Ты вообще о чём?
- Я хочу остаться здесь, мам, - я опасалась смотреть ей в глаза.
- Неужели?! - прошипела мама. - Это из-за него? Из-за того смазливого парнишки, с которым ты связалась? Что он тебе там наговорил?!
Но она тут же раздраженно отмахнулась:
- Да не важно!.. Всё это чушь и глупости! Парни на что угодно пойдут, только чтобы затащить девушку в постель... У них это на уровне инстинкта!..
- Мама, да причём здесь это! - воскликнула я, тоже рассердившись.
- Да при том! - всплеснула руками мама и подошла ко мне. - Что он там тебе наговорил? Что ты не такая, как все? Что он до тебя не встречал таких девушек? Что необыкновенная, самая красивая, невероятна и так далее? Да?
Сейчас слова мамы действовали куда больнее. Не то чтобы я считала себя особенной или первой красавицей, нет, но избыток ядовитой насмешки в её голосе заставлял думать, что я априори не могу быть такой. Не такой, как все. Необыкновенной. Самой красивой... Глупость, конечно. Но всё равно прозвучало донельзя неприятно.
- Нет, мам, - опустив взгляд, ответила я, - никто мне такого не говорил. Просто я вчера мне позволили выступать с ними... и мне понравилось.
- Что тебе понравилось? - мама сложила руки на груди. - Веселить полупьяную быдловатую толпу?
- Почему их так называешь? - я удивленно уставилась на свою мать.
Сейчас я её не узнавала.
- Да потому, что сюда съезжается народ со всей страны! - воскликнула мама. - Из таких провинциальных дыр, о которых ты даже не слышала! А ты, дорогая моя, коренная москвичка, между прочим. И тебе не престало тут перед всякими дремучими людьми скакать на сцене вместе с вонючими рыбинами!
- Мам, - ошарашенно проговорила я, - да что с тобой?! Ты что говоришь такие отвратительные вещи?! Здесь нормальные, обычные люди! Ни хуже нас, ни чем не отличающиеся от тех, рядом с которыми мы живём, учимся и работаем!
- Более-менее нормальные люди отдыхают минимум в Турции или Тайланде, - отмахнулась мама. - А уж совсем адекватные в Италии, на юге Франции или хотя бы на Мальорке!
- Мама, хватит! - я встала с кровати и посмотрела на неё. - Ты ведёшь себя отвратительно! Здешние люди от тех, что отдыхают на перечисленных тобою курортах, отличаются, по большей части, только достатком! Но это не важно! Я хочу остаться здесь, потому что впервые в жизни я нашла то, что нравится мне! Понимаешь, мама?!
Я начала кричать на неё и лицо у мамы вытянулось от удивления.
Но я уже не могла остановится.
- Пожалуйста, пойми меня! - Попросила я. - За те пару дней, что мы провели в Анапе, я поняла, что могу и хочу прожить свою жизнь так, как этого хочу я! Не как ты, ни как папа, ни как дедушка Клим, а я! Я, понимаешь, мама?!! Я хочу жить так, как нравится мне и только
