и вытягивались вверх, к блекло-серым небесам. Архитекторы этих двух спиралевидных башен явно постарались придать своим детищам определенной оригинальности, избегая, при этом, излишнего эпатажа. По мере того, как девушка приближалась к штаб-квартире корпорации ‘Медеор’ она ощущала, как таяла её уверенность в успехе. Виной тому была заметная величественная надменность двух небоскребов-близнецов. Их вытянутые по улице тени падали на каждого, кто подходил к их центральному входу. Эти два небоскреба, словно, изначально были задуманы так, чтобы заставлять каждого, кто осмелится к ним подойти, чувствовать себя ничтожными. Быстро шагая вперёд и ощущая, как от переживаний в голове путаются мысли, Анжелика старалась придать себе веры в собственные силы. Ей казалось, что все люди входящие и выходящие из автоматических дверей небоскребов рассматривают её с удивлением и презрением. Анжелику одолевало пугающее опасение, что она одета слишком дешево, в сравнении с теми, кто здесь работает. И стоящие на паркинге, неподалеку, автомобили только усугубляли это чувство. Как оказалось, её уже ждали. Потому что стоило ей войти в просторный темный и холодный холл первого этажа, как к ней немедленно приблизился худой и высокий мужчина с пышными седыми волосами. У него были непропорционально длинные руки, с такими же длинными пальцами и не очень приятное, странное лицо. Его скулы сильно выдавались вперёд, а челюсть как-то слишком сильно уходила вниз. – Анжелика Корф, я полагаю? – чуть наклонившись к девушке, пробасил седой мужчина. – Д-да, – поперхнувшись от волнения, выговорила Анжелика, глядя в болотно-зеленые глаза высокого мужчины. Не смотря на седые волосы, он не был стар. Анжелика не увидела у него на лице ни одного признака старения. – Следуйте за мной, – произнес мужчина и, развернувшись, направился к широким, отливающим бронзой, дверям лифта. Помешкав, бросив пугливый взгляд на женщин, за длинной стойкой ресепшена, Анжелика поспешила за седовласым работником корпорации. Они зашли в лифт, рослый седовлас коснулся сенсорной панели с номерами этажей и двери лифта плавно, бесшумно закрылись. Анжелика ощутила легкий толчок снизу, когда лифт тронулся. Седовласый вдруг глубоко вдохнул воздух и произнес: – Вам следовало бы воспользоваться другим парфюмом. Мариан Радимович, не любят, когда от собеседниц пахнет не надлежащим образом. Анжелика удивленно захлопала глазами, растерянно глядя перед собой. В первые пару секунд ей показалось, что она ослышалась или, что этот седой хам обращался не к ней. Девушка в немом шокированном возмущении посмотрела на седого. Но тот стоял с таким лицом, словно сказал совершенно обыденное и безобидное замечание. Анжелика не знала, как ей следует реагировать на подобное оскорбительное высказывание в свой адрес. Тем более, что духами она пользовалась почти всегда, и очень любила легкий непритязательный аромат от Chloe, которым пользовалась уже какой год подряд. Пока они ехали в лифте Анжелика, опустив голову ‘обтекала’ от чувства стыда и морального дискомфорта. Но девушка не нашлась, что ответить такой обидный выпад в её сторону. Лифт, с тихим мелодичным звонком, остановился на двадцать шестом этаже. – Прошу, – седовласый посторонился пропуская девушку вперёд. Анжелика скованно кивнула и прошмыгнула вперёд. Она оказалась на просторном этаже, где было всего пять дверей. По идеально гладким дымчато-серым серым матовым стенам ползла приглушенная золотистая иллюминация. Кое-где, с отмеренными интервалами, стены коридора рассекали вставки декора из, отливающих серебристым металликом, композиций ребристых линий. Высокий спутник Анжелики проводил её к бронзового цвета двери, в торце коридора. – Здесь я вас покину, – с ироничной учтивостью произнес он и коснулся пальцем сенсорного замка, слева от двери. – Удачи. Седовласый мужчина, с неприятным лицом, не сказав больше ни слова, направился прочь. Анжелика нервно сглотнула, глядя на свое отражение в бронзовой поверхности двери. – Проходите, Анжелика, – раздался размеренный властный голос, с оттенками небрежной усталости. Бронзовая дверь быстро и тихо отъехала в сторону. Корф замерла на пороге. Перед ней раскинулся огромный кабинет, размером с президентский номер в отеле пять плюс. Слева и справа, по мраморным стенам, тянулись причудливые, змееподобные, линии с зеленоватой и золотистой подсветкой. А чуть дальше вдоль стен тянулись стеклянные, полностью прозрачные шкафы, с десятками таких же прозрачные полок. На полках, которые так же были озарены желто-зеленоватой мистической иллюминацией, переливались бликами сотни маленьких пузырьков, флакончиков и маленьких бутылочек. В каждой из них была какая-то цветная жидкость. А противоположную от входа длинную стену полностью занимали ряды окон, от пола до потолка. Из окна открывался потрясающий глубокий вид на обширную часть Москвы. Стоящий у окна мужчина, в сером костюме, обернулся, помешивая ложкой чай и посмотрел на Анжелику. Едва девушка поймала взгляд красивого импозантного брюнета, как у её буквально отнялся язык и оборвался весь бурный мысленный процесс. Анжелика в буквальном смысле обомлела и замерла, глупо глядя на Мариана Мирбаха. – Анжелика, не стойте в дверях, – добродушно произнес Мирбах и указал на стильный кожаный диван в форме буквы ‘Г’, – проходите, присаживайтесь и не стесняйтесь, прошу вас. Он чуть усмехнулся и двинулся к дивану. – К-конечно, – сделав над собой усилие, ответила Анжелика и тут же поспешно добавила, – добрый день, Мариан Радимович. – Добрый, Анжелика. И можно просто Мариан, – ответил Мирбах и уселся на диван из бронзового цвета кожи. Анжелика на ватных ногах подошла к дивану, неловко присела рядом и нервным жестом поправила волосы. Мысли путались, ей с усилием приходилось формировать предложения: – Как вы знаете, я из газеты ‘Московский курьер’. – Да, я в курсе, – кивнул Мирбах и отпил из чашки с чаем. Он был красив, уверен в себе, и обладал царственной статью. Темноволосый, со светло-зелеными глазами, в которых поблескивали золотистые крапинки. У него была элегантная бородка ‘эспаньолка’ и легкая щетина на лице. – Я знаю, что вы очень заняты, поэтому предлагаю сразу перейти к делу,-быстро проговорила Анжелика и постаралась, как можно более вежливо улыбнуться. Но улыбка у неё вышла натянутой, из-за чересчур нервного состояния, а Мирбах лишь сухо кивнул. – Хорошо, что вы это понимаете, – степенно ответил он и посмотрел на вмонтированные прямо в стену часы. – У нас с вами не больше двадцати семи минут. – Хорошо... – дрожащими руками девушка достала из сумочки блокнот и ручку. – Тогда
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
