Владимир? Впрочем, не отвечайте. Знайте только дно: вы в любом случае проиграете любую войну с миром. Чтобы вы не сделали, чтобы не совершили, мир сожрет, переварит вас и забудет о вашем существовании. Так есть ли смысл воевать с ним? У вас не так много времени, чтобы тратить жизнь на бессмысленную войну. Чувствуете, что недовольны жизнью? Бросьте всё к чертям и займитесь уже, наконец, тем, чем вам давно хотелось. Звонкое возмущенное молчание. Огнев внимал и обдумывал. Вероника знала это. – И что мне делать? – в сиплом голосе пропойцы слышалась неожиданная инфантильная растерянность и надежда. – Для начала, поменяйте работу, – с улыбкой, вздохнула Вероника. – Вы ведь её ненавидите. – С чего вы взяли? – осторожно спросил Огнев. – Я видела вашу машину. Это не машина человека, который любит дороги и езду. Тем более, когда на этой машине ещё нужно каждый день, от звонка до звонка, возить галдящую толпу этих бесконечных пассажиров. Человек вашей натуры просто не создан для такой неблагодарной работы. Вы сами знаете, что достойны чего-то большего. Шуршащие шаги. Тихие и неуверенные. Владимир Огнев появился в проеме двери, выйдя из коридора. В растянутой застиранной футболке, спортивных штанах и тапках. Он держал в руках старое, видавшее виды ружье, и ошарашенно взирал на Лазовскую. Девушка с платиновыми волосами улыбнулась ему и проговорила: – Здравствуйте, Владимир. Мужчина, с ежиком седых волос на голове, несколько мгновений смотрел в глаза Веронике, затем опустил взор: – Можно мне прямо сейчас заявление написать? Он снова посмотрел на Веронику. – Ненавижу эту ср**ую работу! Ей богу, ненавижу! Уже пять лет на ней горбачусь! На этой ***ной маршрутке! А я что? Я же не водила по натуре... В его голосе слышалось болезненное сочетание злости и печали. Так выглядит и говорит человек, который вынужден прозябать и заниматься тем, что приводит его в каждодневное уныние. Тем, что не радует его, а лишь отнимает время и возможности. Такой человек не знает этого, не хочет знать, но неизбежно чувствует. Это давит, это гнетет и истощает, доводя любого до безумия и отчаяния. И Владимир Огнев был лишь одним из многих, подобных ему. В тот день, в тот пасмурный четверг, он так никого не убил. Потому что, пока он, в соседней комнате и под диктовку Вероники, писал заявление об уходе, спецназ успел вывести из квартиры всю его семью. Огнев уволился с работы и отправился в исправительное учреждение, сроком на три года. Впрочем, его выпустили на год раньше, с УДО, за образцовое поведение. И он не упустил шанс, начать жизнь заново. Только теперь по своим правилам и согласно своим настоящим желаниям. *** – Вы ведь обычно не занимаетесь такой ‘мелочью’, Вероника? – спросила заместитель прокурора Москвы. – С такими кадрами, как этот Огнев полиция могла справиться и без вас. Лазовская ответила не сразу. Отведя взгляд от окна, синеглазая девушка посмотрела свою темноволосую собеседницу. – Мой старый друг, м-м... полковник Домбровский, попросил меня. Сегодня в городе какой-то важный саммит стран ШОС. Коля он... Ника чуть улыбнулась и произнесла: – Он собирается подавать документы, чтобы стать прокурором. – Да, я слышала, – кивнула заместитель, – после Корнилова, именно он ведь возглавил особую оперативно следственную группу? – Да, но всего на пару лет, – вздохнул Лазовская. – Сейчас он заместитель начальника УВД. – Да, да, – кивнула темноволосая, – я слышала о нем. Кстати... Заместитель прокурора раскрыла очередную папку с делом и, пролистав её, уточнила: – Тогда, в деле с теми убийцами, которые обвязывали своих жертв светодиодными неоновыми гирляндами, все ведь тоже происходило, как раз накануне съезда делегаций нескольких стран. Вроде какой-то экономический форум? – Да. Наша страна, вместе с Китаем, Ираном и Индией замыслили создать альтернативу обществу всемирных межбанковских каналов связи, чтобы не подвергаться шантажу со стороны западных стран и производить независимые расчеты между собой. Задача подполковника Корнилова и его группы была поймать убийц до начала форума. – Я слышала в том деле был захват заложников, почти двадцать человек оказалось в руках фанатично настроенных молодых людей с оружием, – прокурор посмотрела на Веронику поверх очков. – Были жертвы среди гражданских, ваш друг Домбровский чуть не погиб, а у подполковника Корнилова начались серьёзные проблемы с семьей. – Да, – не слишком охотно ответила Вероника. – К сожалению, семейная жизнь Стаса претерпела серьёзные изменения... – Кстати о семейной жизни, Вероника, – быстро проговорила зам прокурора. – Я слышала в посольстве Канады вам, в который раз, отказали в визе... – Простите, но причем здесь это? – чуть нахмурив тонкие брови, спросила Вероника. – Ну, ведь теперь вновь не сможете увидеть своего двухлетнего сына... Сказав это, заместитель прокурора тут же пожалела об этом, потому что в долгом взгляде синеглазой девушки она увидела тщательно скрываемую болезненную тоску и горькое отчаяние. – Простите, – поспешила извиниться заместитель. – Я просто, слышала, что ваш гражданский муж не позволяет вам видеться с ребёнком и поэтому... – Если вы не возражаете, – мягко прервала её Вероника, – я бы хотела говорить только о деле с неоновыми убийцами, а что касается моего сына... с этим я разберусь сама. – Как скажете, – сконфужено проговорила темноволосая и кивнула. – Рассказывайте... Это дело ведь тоже было незаурядным? Вероника чуть-чуть шевельнула плечами. – Только в том, что причиной чужих страданий и гибели людей, стала алчность и ненависть одного человека, которого никто из нас не мог даже близко заподозрить в причастности ко всему происходящему. БАРМЕН 12 марта, Четверг. Упаковки для подарков все выглядели как-то слишком пёстро и дешево. Прохор Мечников с недовольством на лице оглядел предложенные услужливой девушкой-продавцом варианты подарочных упаковок. Ни одна из них ему не нравилась и, в этом он был уверен, не понравится той, ради которой он сегодня уже выложил почти половину своей месячной зарплаты. – Давайте вот эту, – вздохнув, Прохор указал на боле-менее нейтральную упаковку с блестящими серебристыми птичками. По крайней мере на ней не было всякой банальной пошлости, вроде крылатых сердечек или обнимающихся плюшевых
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
