— Вторая двадцатка — на старт.
Взгляд на куб — три первых мертвы, еще две «мои» яхты тоже, опознанная тропезками — добивается. Наши выстраиваются для атаки двух новых яхт, пиратский транспортник грозно набухает огневыми точками.
— Отходим! Поднять щиты!
— Есть отходим. Есть поднять щиты.
Так никуда не годится, надо делегировать полномочия.
— Китлинг-Бялко!
— Здесь.
— Следите за тем, чтобы мы были вне зоны досягаемости, а если…
Тут нас накрыло с танкера, мощные орудия на этом переростке…
— А если не успеваем — щиты.
— Есть.
— Ташин-Джонс!
— Здесь!
— Следите, чтобы в бою все время было от пятнадцати до тридцати дельфинов.
— Есть.
Так, ну-ка химерки, откройте истинное личико…
— Леди, есть видео…
— Давай!
Ну конечно! Лайнеры это «Дерьмовозы» — транспортники для перевоза особо агрессивных сред. Попались. Гадство, эту дрянь можно взять, только ударив в ходовую, посты у них убраны внутрь под броню.
Накачка «нянек». Еле заметной болью отозвалась мысль что все… Капсулы теперь будут похожи на вскрытые консервы.
— Сколько собрал рыбак?
— Девятнадцать живых, восемь мертвых. Второй в пути к рабочей точке.
Нас все время легко потряхивало — это танкер не оставлял надежды нас достать, но мы пятилисьне снимая щитов, так и шли медленно в паре. Из-за танкера, который вышел за линию фронта отделились прятавшиеся в тени его щитов яхты и прицельно и слажено ударили нашим дельфинам в спины.
Я не успевала подать команды, но это и не потребовалось, «няньки» сами направили тех, кому сподручнее было атаковать, на пиратов. Удар в пост — молодцы, второму залепили в ходовую…
— Три синто на старт!
— Пошли.
Наших, синтских истребителей, всего пятнадцать, машины тяжелые и снабжены мощнейшими ракетами, как раз для такой махины как танкер. Наводка на пост, выпуск ракет с максимально близкого расстояния одновременно двумя машинами, две ракеты встречаются на границе поля, взрыв на мгновения делает дырку в защите, в нее входит ракета третьего, попадание в корпус, поле мигает, первый и второй не теряют времени зря, выпуская ракеты с максимально близкого расстояния. Все транспортник затухает. Прекрасно проведенная операция, как в учебнике, только такой слаженности не добьешься в гуще боя.
— Вернуться под защиту! — отходят.
Меня сильно беспокоят танкеры, которые не вступают в бой, три из них хоть и вспухли полями защиты, не проявили свое оружие. Надеяться что это действительно танкеры которые пришли сюда перегрузить добро? Это было бы слишком хорошо.
— Первый рыбак сдал груз — сорок один живой плюс два тяжелораненых, выходит на второй заход.
— Сколько у второго?
— Семнадцать живых, шестнадцать мертвых.
— Сколько дельфинов в запасе?
— Сто сорок.
— В бою?
— Тридцать че… три.
Потери пиратов — семь дерьмовозов, девять яхт и один танкер.
И тут один из двух танкеров, неактивно постреливавших в наших дельфинов, стал наливаться, энергия накапливалась и… пираты гасят генераторы.
— Врассыпную!!! Глушить генераторы! Рыбакам укрыться! Свирель!!! — услышала я свой голос.
Дельфины бросились врассыпную и почти все успели потушить двигатели, двое не успели выйти из зоны поражения — взорвались, от одного успела отлететь капсула.
— Пять синто — на старт!
— Пошли. У вас 90 секунд до восстановления щитов.
— Генераторы пока не включать.
— Дельфинам — на маневровых отползать от зон обстрела.
О Судьба, убереги наших, если колебания «свирели», этой архаичной прародительницы дезинтегратора, отразятся… от чего? Чего-нибудь…
Это оружие никогда не было популярным из-за его непредсказуемости, и довольно быстро его доработали до дезинтегратора. Но иногда поврежденный, не правильно заряженный, дезинтегратор превращается в «свирель», и, похоже, это наш случай. Угу… И всё что мы знаем о «свриели» — направленные колебания приводящие к взрывам генераторов, могут отражаться создавая непредвиденные и неконтролируемые зоны поражения. Всё.
Синтские истребители опять, будто в имитаторе, четко четырьмя ракетами потушили танкер и один еще выбрав слабину в щите, с близи запустил в подраненную яхту, та потухла совсем.
— Что-то идет…
— Синто! Глуши!
Все как одинпогасили двигатели, по инерции продолжая возвращаться к нам, волна ощущаемая позвоночником, прошла через нас и докатилась до фронта, окатив сначала наших потом пиратов, защитное поле задрожало, двое синто тут же выпустили ракеты, один успел, попал влайфстаф коммуникации, ракета второго отклонилась защитой и врезалась в осколки.
Четыре танкера и подраненная яхта принялись удирать, яхта рванула во всю доступную мощь, танкеры со своими габаритами и массой быстро разогнаться не могли.
— Все синто — на старт.
— Пошли.
Цели — танкеры, все-таки три танкера оказались почти безоружными лазерные пушки были хороши против пассажирских яхт, а не тяжелых истребителей, четвертый огрызался, но его достали дельфины, прицельно влетев в пост.
Рыбаки тем временем не нуждались в приказах, и уже не скрываясь, ползали между потухшими кораблями, собирая всех и живых и мертвых.
Мы тоже запустили двигатели — наша цель станция. Послала короткий отчет на Синто, запросила информацию по «свирели». Бой занял один час двенадцать минут — и миг и вечность.
Мы подождали рыбаков, послав вперед инертный транспортник с остатками дельфинов, синтский корабль-матка тем временем принял на борт все пятнадцать истребителей. На месте боя остался наш корабль с пушкой, прикрывать спину так сказать. Через час мы приняли на борт рыбаков и разогнались как следует, увы, мы и так дали пиратам время подготовиться к встрече.
В бою участвовалодвести шестьдесят дельфинов. Улов рыбаков — сто сорок восемь живых и шестьдесят девять мертвых, из живых девять в плохом состоянии, восемнадцать остались без рук. Многие капсулы были пробиты, но от смерти спасали легкие скафандры, кто-то не успел одеть тяжелые перчатки и остался без кистей, а кто-то не захлопнул забрало шлема, тем уже ничто не могло помочь.
Пока мы шли к пиратской станции, я помогала разместить выживших пилотов и раненных, организовывала взрезку заклинившей капсулы с живым пацаном. Язык не поворачивается назвать этих семнадцатилетних мальчишек пьяных от того, что победили и остались в живых, мужчинами. Конечно, все бы и без меня прекрасно справились, но тот, кто шел на смерть и вернулся, заслуживает хотя бы того, чтобы командир похлопал его по плечу и поблагодарил за сделанное.
— Леди, пустите нас еще раз, — обратился ко мне курсант, нет уже солдат, его друзья стояли за ним, и готовы были повторить его слова.
— Солдат, у вас контракт на год, и хоть я умоляю Судьбу, чтоб это было первое и последнее сражение, я не уверена, что она меня услышит. Не спешите…
— Честь и верность, — он в поклоне уронил голову на грудь.
— Почет и слава, — отозвалась я. — Спасибо солдаты, я горжусь вами.
В медотсеке мальчишка неверящим взглядом уставился на культи, я помнила его, он вечно заваливал вопросами, стараясь все понять досконально. Рядом сидели такие же товарищи по несчастью.
— Дегано, что на этот раз вы пытаетесь понять, — негромко спросила я.
Он вздрогнул и поднял на меня глаза.
— Я пытаюсь понять, как буду жить
