1.1
Бесит! Бесит! Бесит!
Глаза наливались кровью, а ноздри раздувались, словно у застывшего перед красной тряпкой быка. Очертания экрана телефона перед глазами шли рябью, сжатые пальцы свело болезненной судорогой. Казалось, каждая клеточка тела пропитана злостью, что готова вот-вот вырваться наружу и обрушиться на весь окружающий мир. Не хотелось перечитывать короткие строчки сообщения, но взгляд сам снова и снова пробегал по ним от начала до конца, и с каждым разом сердце начинало колотиться еще яростнее. Держать в себе гнев было слишком сложно, поэтому с момента оповещения о приходе смс прошло всего пара минут, прежде чем кулак моей правой руки с простым карандашом, зажатым между пальцами, с силой ударил по деревянной поверхности. Древко канцелярского предмета треснуло, рассыпая по исписанному неприличными надписями столу мелкие щепки. Какие-то из них отлетели на пол прямо к новым лакированным сапожкам сидящей рядом девушки с рыжей косой. В момент удара она от неожиданности вздрогнула и теперь косилась на меня своими голубыми глазами, спрятанными за тонкими линзами круглых очков в модной оправе.
— Кира, что случилось? — осторожно поинтересовалась она, откладывая подальше на парту скетчбук, в котором только что делала наброски черной гелевой ручкой.
Я хотела ответить подруге, но вместо членораздельных слов из груди вырвалось только раздраженное шипение. Лиля удивленно вздернула темные брови и настороженно оглянулась, снижая голос до шепота:
— Подруга, у тебя дезориентация или резкий приступ дефицита внимания?
Я на секунду забыла о злости, пытаясь переварить слова рыжей соседки.
Девушка оценила мое недоумение и, покачав головой, обвела рукой аудиторию, показывая, что все присутствующие дружно взирали на меня, ожидая продолжение концерта. Благо, в коридоре все еще шумела перемена, и народу в лекционном зале было не так много. Это значительно облегчало мне, ярой ненавистнице всеобщего внимания, участь.
— Простите, — буркнула куда-то в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.
Студенты, быстро поняв, что продолжения пока не последует, снова вернулись к своим делам, а Лиля пронзила меня выжидающим взглядом, требующим немедленного объяснения. Мой праведный гнев экстренно нуждался в поддержке, поэтому я, недолго думая, протянула рыжей телефон, сцепляя руки в замок на парте и ожидая реакции. Лиля поспешно выхватила смартфон и уткнулась в тусклый экран. Через несколько секунд девушка подняла голову и удивленно уставилась на меня.
— Ну и что? — недоверчиво поинтересовалась она, возвращая мне гаджет.
— Что? — осевшим голосом переспросила я, — Синицкая, ты прочитала?
— Да.
— И?
— Что «и», Кира. Там нет ничего криминального.
В голову закралась мысль, что пока я отдавала телефон подруге могло открыться какое-то другое сообщение, и я резким движением подняла к глазам экран. Нет, все верно. Приводящие в бешенство строчки: «Сестренка, жду тебя сегодня дома пораньше, выберем нашей маме подарок.» по-прежнему светились, никуда волшебным образом не испарившись.
— Вот! — я снова вернула телефон подруге, не замечая, как повышаю голос. — Синицкая, читай!
— Я прочитала, — отозвалась девушка и поправила на переносице очки. — Кира, успокойся, все там нормально.
В ушах застучала кровь, а щеки от гнева покраснели так, что впору было выбегать на улицу и бросаться в снежные сугробы, горами возвышающиеся прямо под окнами нашей аудитории. Это казалось единственным здравым вариантом, потому что я на полном серьезе начала опасаться, что у меня из ушей вот-вот повалит пар.
— Лилька! — из последних сил сдерживалась от очередного рыка, — Ты что, не понимаешь? Эта стерва написала мне прийти сегодня вовремя, чтобы подумать над подарком для мамы!
Странно было думать, что моя подруга, окончившая школу с золотой медалью и успешно доучившаяся до третьего курса университета, вдруг разучилась читать, но мне казалось необходимым озвучить наглое сообщение.
Синицкая, видя, что меня колотит от злости, на всякий случай отодвинулась на край лавочки и уже оттуда продолжила, прикрывшись учебниками, словно щитом:
— Но ведь у твоей мамы День рождения скоро.
Я на секунду осеклась, переваривая слова рыжей соседки. Такой подлости с ее стороны я точно не ожидала и обида вместе со злостью заставили меня вскочить на ноги. Рядом со мной мирно покоился раскрытый рюкзак Лильки, который при моем резком движении сделал кувырок в воздухе и полетел вниз по аудиторной лестнице, разбрасывая вокруг себе все вещи печально следившей за этим подруги.
— Вот именно, что у моей! — голос понизить не получилось, но кончики ушей от собственной неловкости покраснели, — у моей мамы, а не у нашей! И ты видела, как она меня назвала? Видела? Сестренкой!
— Кира не ори. — Синицкая медленно встала с места и уныло поплелась вперед. Между первыми рядами уже носился наш неказистый одногруппник Васька Теряев, хватая с пола рассыпанные вещи Лили. Он с каким-то маниакальным бешенством отбирал их у других, тоже благородно пришедших на помощь, и краем глаза следил за спускающейся сверху рыжей. Когда Лиля оказалась, наконец, у первого ряда, он метнулся в ее сторону, сгружая все прижатые к груди вещи на ее протянутые руки.
— Спасибо, — кисло улыбнулась та в ответ, стараясь не смотреть восхищенно взирающему на нее парню в глаза. Быстро развернулась и как можно быстрее поднялась обратно к нервно дергающейся мне.
— Не за что, — с благоговением пробасил вслед Теряев, а я со стоном опустилась на скамейку, на полном серьезе собираясь заплакать.
Краткая смска сестры взбесила настолько, что единственным желанием сейчас было побиться головой об стену. Ну, или вернуться домой пораньше и побить об стену кое-кого другого. Вернее, другую…
— Кира, — на плечо опустилась теплая ладонь, — ну когда ты уже примешь ситуацию и перестанешь злиться на весь мир? Ты же сама хотела маме счастья!
— Хотела, — всхлипнула я, — но не с этими же! Они же… Они же… — подходящего слова для характеристики новой семейки не находилось. На языке крутилось несколько нецензурных, но зная тонкую натуру подруги, не переносящую на дух мат, я решила повременить с их озвучиваниями.
— А, по-моему, Денисова, ты просто ревнуешь.
Мы с Лилькой дружно вздрогнули. На лавочку с другой стороны от меня шмякнулась дорогая брендовая сумочка нежно бежевого цвета. Ее хозяйка, стройная миловидная блондинка в стильном брючном костюме и в сапогах на смертельно опасной, на наш с Лилькой взгляд, шпильке, грациозно уселась рядом и послала нам воздушный поцелуй.
— Привет, Ник, — улыбнулась в ответ Лиля, а я только фыркнула в ответ:
— Ничего подобного! Просто мне кажется, я одна тут вижу истинную сущностью этих… родственников.
Девчонки переглянулись и покачали головами.
— Кира, — попыталась было снова переубедить меня Синицкая, — Ты же даже не пробовала поговорить с Ритой по-человечески. Может, не такой уж она и плохой человек, как ты себе нафантазировала.
— Я два года с ней только и делаю, что разговариваю! — всхлипнув отозвалась я, краем глаза замечая, как аудитория начинает наполняться все новыми и новыми людьми. Видимо, началась пара. — Эта даже не волк в овечьей шкуре! Это целый
