Вытряхнул из головы все лишние мысли. Снова представил чудо-узоры, на этот раз они напоминали не нитки, а скорее какие-то длинные светло-серые водоросли. Те сжимались и путались в узлы, образуя плетённые шары, которые бились друг о друга, сплющивались и вытягивались в ленту… Магическая энергия начала материализовываться в моём мозге, бежать по рукам. Спустя пару минут они уже затекали. А Орешек испытывал всё больший спектр возможных ощущений. Как и я, чувствовавший, что тело голема совсем не однородное. Где-то тяжёлые и менее чувствительные «внешние кости» – камни, а где-то мягкая и гибкая плоть «земля». Вскоре и паттерны начали меняться, к зелёным лентам из сплющенных шаров присоединялись коричнево-жёлтые нити…
Голем ощущал всё больше и больше. Наконец-то боль в рука и, паттерны, которые вытеснили из головы все мысли, заставили меня закончить.
-- Ну теперь вы не поубиваетесь тут! – обрадовался уставший я и отпустил холодные каменные плечи.
По сгущавшейся темноте я понял, что уже наступила ночь. И спать мне, несмотря на дневной сон, хотелось страшно. А големы ещё не обучены, придётся отложить это дело на завтра. Тем более, они, получив осязания больше не смогут намеренно заниматься саморазрушением. Значит ночь, скорее всего, пройдёт вполне спокойно и големы ничего не начудят. Перед сном я решил их покормить.
Проверив несколько ловушек в особенно укромных местах, я нашёл трёх приличного размера крыс. Крысоловки, срабатывая, очень сильно хлопали железной скобой. У одной крысы оказался переломанный позвоночник, у двух других голова и шея. Я, не без брезгливости раскрывал ловушки, хватал грызунов за хвосты и вытаскивал. Взяв всех трёх плешивых и блохастых, я принёс их в комнату големостроения. Подошёл к големам и показал на себе, что нужно открыть рот. Они послушались и раскрыли широкие рты. Затем я передал им по одной крысе, они взял их и начали рассматривать. После ч указал рукой в их рот и на крысу, мол:
– Их нужно съесть. Ам-ням-ням…
Големы, хоть и не знали слов, но понимали меня на некоем интуитивном уровне. Они без труда догадались, что от них требуется. Оба закинули крыс в рты и начали их пережёвывать. У земле-каменного, конечно, получалось лучше. Его челюсть массивнее и крепче, зубы больше и острее.
Геосоздания хрустели костяшками, разрывали плоть и внутренности, но ели абсолютно спокойно, без отвращения. Из их ртов показывались крысиные кишки, капала кровь и вылетали клочки шкурок. Я отвернулся из-за не очень приятного зрелища. Когда они доели своих крыс, то я передал им третью и жестами показал, что её нужно разделить пополам.
Апельсин быстро выхватил крысу из мой руки и положил себе в рот. Не целиком, лишь на половину. Он начал её грызть, старался разделить пополам. Но что-то у него не особо получалось.
– Так, тебе я завтра сделаю новые зубы, – утешил его я и хихикнул.
Орешек видел, что у его товарища не особо получалось разорвать крысу на две части. Он схватил её за заднюю часть и вырвал из рта Апельсина. Сложил в свой рот и в несколько мощных сжиманий челюстью раскусил на две части. Одну оставил себе и начал пережёвывать, а вторую вернул земляному Апельсину.
– Вау-у-у, – я правда не ожидал, что пока глуповатые големы способны на такое.
Больше я не переживал, что они устроят драку или займутся саморазрушением. Ткнул пальцем на землю, и показал им, что на неё можно лечь или сесть. Големы поняли меня и распластались на куче, она стала их диваном и кроватью.
Ещё раз довольно взглянув на своих големов, я ушёл в другую комнату. Там я поправил солому, немного взрыхлили и завалился на неё. Мне дико хотелось спать, да и завтрашний день я ждал с нетерпением. Ведь, если всё удастся, то уже завтра големы будут полностью готовы заняться делом и отправиться со мной, к одному из лесных ручьёв. Шикарно…
* * *
[Интерлюдия.]
Несколькими часами ранее. В другой части городка Трелес.
– Рекуб Клёнч, на выход! – громко сказал законник, почёсывая щетинистую щёку.
Он вставил ключ в замок, висевший на решётке темницы, и повернул его. Взаперти находились три человека, каждый так или иначе нарушил закон городка, а теперь отбывал наказание. Они внимательно выслушали стража. Самый толстый из них обрадовался и подскочил с грязной лавки.
– Поке, мужики! – толстяк, тот самый, который обвинял Криса в воровстве, пожал руки своим дружками и подошёл к решетчатой двери.
– Мешок свой с салом оставь, мы б пожрали, – подшутил над его полнотой худощавый заключённый, перебирая пальцами деревяшку.
– Глистов вытрави, худогрыз! – с улыбкой ответил Рекуб и обратился к стражнику: – вы эт, поглядывайте за энтим-то, он, зараза, между прутьев проскочит, как соломинка! Ах-аха…
– Молчать! На выход! – стражник резко обрубил все разговорчики и подтолкнул Рекуба.
Вскоре толстяка выпустили на свободу, вернули ему все вещи, которые конфисковали при задержании. Сначала он хотел отправиться домой, но вместо этого пошёл в трактир, чтобы поспрашивать тамошних завсегдатаев о мальчишке геомаге. Всё, что теперь хотел Рекуб – это отомстить мальцу, который высмеял его перед толпой и заставил отсиживаться в темнице. И, конечно, трактир был выбран им совершенной не случайно, ведь где, как ни там можно напиться до беспамятства?
Скрипучие дверцы трактира раскрылись. В помещение вошёл грязный и вонючий толстяк.
– Мне четыре пинты пива, нет-с пять, лучше-жь шесть! – крикнул он трактирщику прямо с порога.
Помещение освещалось примерно дюжиной ламп, заправленных не очень свежей ворванью. В нём витал аромат старой древесиной, запах жаренного мяса смешивался с пивным и очень быстро вызвал аппетит, аж слюнки текли. В каменной стене располагался камин, в нём горели несколько больших еловых чурок, создавая очень уютное атмосферу.
За одним из столиков седели лесорубы и попивали пиво, делились своими историями о лесных приключениях. О том, кто каких зверей встречал, кто свалил самое большое дерево…
За другим столиком сидели золотоискатели и очень тихо перешёптывались, вечно оглядывались и смотрели за всеми. Они, видимо, боялись, что кто-то сможет подслушать и их узнать секретные золотоносные места.
За третьим столиком сидели парень с девушкой. Рыжеволосый молодой человек в коричневой рубашке и чёрной жилетке, с очень аккуратными
