- Это самый главный вопрос.- Виталий произнёс это с непонятной печалью: - Понять собственный интерес, выделить своё из чужого. Определить цель и наметить путь её достижения. Ведь подсознание работает на весь вид, на всю экологическую систему, для его важно вырастить потомство, после чего включить механизм самоликвидации - старость и смерть. Для подсознания не важна судьба отдельного человека, А вот у сознания интерес другой, его интересует собственная жизнь и самоликвидация его не очень радует. Но есть ли у него шанс? - он обвёл всёх весёлым взглядом. Все притихли, ожидая продолжения, а Виталий примолк:
- У сознания есть несколько стратегий. Можно подобно лукавому слуге выманивать у туповатого господина награду, обманывая последнего и получая, таким образом, вознаграждение. Это достигается развратом, извращениями, наркотиками. К чему ведёт эта стратегия, понятно без долгого анализа. - бросил он хмурый взгляд на Олега: - Это путь деградации личности, путь тактических побед и абсолютного стратегического поражения. Второй путь - из слуги подсознания превратиться в его господина. Сделать так, что бы теперь оно вымаливало награду у сознания, выполняя приказы.
- А возможно ли это?- после довольно долгой паузы задумчиво спросил Арнольд, вопрос его вызвал за столом лёгкое движение.
- Наш мир совершенен. - в глазах Виталия появилась лёгкая ирония: - В нем возможно всё - и летающие тарелки, и снежные люди. Как вы знаете, существует масса доказательств их существования, по крайней мере, не меньше чем опровержений их существования.
Смех за столом, был доказательством того, что его аргумент оценён в должной мере.
- И вот свершилось! - с патетикой воскликнул Арнольд: - И подсознание стало слугой у сознания, и что же дальше?- патетика уже превратилась в иронию: - Что это даёт человеку? Так ли уж это ему надо?
За столом его слова вызвали спор, и единая до сих пор аудитория разбилась на несколько более узких кружков, в каждом из которых шло активное обсуждение проблемы.
Виталий уже обращался к самому ближайшему окружению, к счастью я сидел рядом, поэтому не отвлекался локальными спорами.
- Проблема в том, что мы начали с цели, а не с личности. Если бы мы начали с исследования личности, то такой бы проблемы и не возникло. Ведь развитие личности - процесс непрерывный. Мы изменяемся непрерывно - в детстве мы имеем одни интересы, затем с удивлением вспоминаем об этом, увлечённые уже совсем другим. Иной раз достаточно секунды, что бы изменить все интересы и ценности человека, но чаще это изменение подобно движению часовой стрелки, настолько оно незаметно, но неуклонно. К сожалению, малейшей ошибки в развитии личности достаточно для её уничтожения - нервные срывы, неврозы и психологические комплексы, психозы, шизофрения, а то и самоубийство. - Виталий замолчал, но к концу его слов за столом уже споры прекратились, и всё внимание было обращено к нему.
- Вы считаете, это настолько серьёзно? - голос Арнольда был достаточно озабоченным, что бы понять, что он вполне разделяет мнение Виталия - Много широких и гладких дорог, но к истине ведёт тернистый и трудный путь.- В его словах слышалась печаль.
- И всё-таки, какой прок от беспрерывного развития личности? - Олег прервал рассуждения Арнольда: - Каков предел этому развитию, и есть ли смысл от этого для самого человека?
Виталий вздохнул: - В своё время по этому поводу говорили - "Сие таинство есть". А если желаете более основательного ответа, то представьте себе, что может думать пёс о занятиях своего хозяина? Глядя на шкафы с книгами хозяина?- он потёр озабочено подбородок: - Мы сейчас находимся в положении пса, рассуждающего о занятиях своего хозяина, профессора математики.
Его слова произвели впечатление на притихшую аудиторию, пример с собакой поражал своей наглядностью.
- Да уж, с позиции собаки, человек странное существо...- протянул кто-то задумчиво за столом.
- И поступки человека для нее непостижимы. - заметил Виталий: - Конечно, обидно, воспринимая себя вершиной мироздания, увидеть, что мы настолько далеки от совершенства.
- Но, судя по вашим словам, у человека есть шанс достичь его.- Света стояла за моей спиной и слова её, внезапно раздавшиеся из-за спины, заставили меня вздрогнуть: - Что тогда произойдёт?
За столом воцарила напряжённая тишина, Виталий, задумавшись, пожал плечами: - Тогда, наверное, должно что-то произойти, что-то невероятное, что мы воспримем как чудо.
У меня, его слова вызвали лавину мыслей, которая пронеслась в единый миг, сдирая пелену с глаз - ведь действительно, что-то из ряда вон выходящее уже произошло..!
Часть2.
БРАТЬЯ.
Глава 21
Зябко ёжась, сунул Саша руки в тёплую глубину карманов куртки. Ритмичный
перестук быстрых колёс электрички не мешал мысли, и воспоминания медленным потоком влекли его в такое беззаботное совсем ещё недалёкое пошлое. Всего лишь шесть лет прошло с того памятного дня, положившего начало веренице событий, захвативших их, подобно цунами и влекущих со всё возрастающим ускорением неизвестно куда.
И таким далёкими кажутся эти совсем ещё недавние годы бездумных забав и игр, когда меньше всего думаешь о последствиях, когда настроение данной секунды, мига кажется смыслом всего существования.
Легко было в той, уже такой далёкой безответственности, не чувствуя на себе ярма непосильной тяжести ответственности, угрюмой несговорчивости и упорной неотвратимости её, не оставляющей и единого шанса. Злобно-мстительная, не прощает она ни единой неучтенной подробности, и ужесточает с каждым днём,- да что там днём, передёрнул от озноба плечами, каждой секундой свои требования, всё более и более закабаляя необходимостью. Когда цена ошибки начинает непомерно возрастать, наполняя беспокойством и страхом все мысли, все поступки... Когда малейшая неучтённая деталь порождает сначала маленькую волну событий, которые вместо того, что бы сразу же и успокоиться, вдруг закручиваются - вокруг чего-то, самого обычного, в чёрном жутком вихре, с которым уже нет сил справиться, и который захватывает самыми странными событиями уже тебя самого, швыряя в чёрных своих петлях...
-----------------""-----------------------
Не возможно вспомнить, когда и с кем из них случилось это впервые, как трудно вспомнить - когда впервые начал дышать, жить... Это было всегда. Напрягая зрение можно было сквозь мутную плену действительности увидеть какие-то волнующиеся тени за каждым предметом. Тянулись они, теряясь в тёмных глубинах, подобно стеблям водорослей, тающим в тёмной воде. По началу совсем не глубоко видели они с братом эти стебли, но увлекали их непонятные законы колебаний этих
