А эмоции это очень индивидуальное у каждого человека, так мы ни когда не сможем узнать как, на пример, видит красный цвет другой человек. Мы можем только сказать, что мы все одинаково выделяем его, кроме дальтоников, и одинаково, поэтому называем.
Эмоции приобретены человеком в процессе воспитания. С самого детства вырабатывалось соотношение между каким-то цветом и комплексом ощущений, постепенно этот комплекс приобрёл своего рода стандартный вид --конкретный цвет, который легко узнаётся.
Но в мире теней-стеблей всё это утратило смысл, за каждой эмоцией уже скрывался другой смысл. И красный цвет уже мог означать совершенно неожиданное явление, но вызывающее у подсознания такое же ощущение как красный цвет, вот и транслирует оно сознанию этот цвет. Но это в простейшем случае одного воздействия, а когда начинал действовать на подсознание целый комплекс непостижимых воздействий? Да ещё собранный в самых противоестественных комбинациях? Чёрный свет, сухая вода, леденящее пламя...Или вообще кислый свет, вызывающий изжогу и тошноту...
Попав в тёмное помещение, мы перестаём узнавать самые привычные предметы. В условиях недостатка информации подсознание начинает гадать -- а может это... Нет, а может...? А перед ошеломлённым сознанием проносятся странные и часто пугающие образы.
"Сон разума порождает чудовищ!"-- сказано это уже давно, но не разум порождает чудовищ, кто-то в глубинах психики, чьей обязанностью является распознавание образов, не в состоянии их узнать, и порождает чудовищ. И задача становится понятной -- снабдить этого распознавателя достаточным количеством информации, обеспечить его знанием о происходящем. А знание, это, прежде всего, причинно-следственная цепочка, связывающая нечто непостижимое с интересами человека с его потребностями, с его представлением о самом себе. Всё это, по сути, одно и тоже.
И эту функцию, по компенсации недостающей информации, снабжению знанием выполняла первоначальная гипотеза. Это был своеобразный переводчик -- он придавал стабильность создаваемой воображением картине и направлял воображение к нужной цели, заставляя последнее подлаживать образы под принятые условия. Вот и получалось, что с одной стороны братья сами формируют выбранные образы в наблюдаемом ими мире взаимодействий, а с другой стороны взаимодействие это совершенно независимо и может внутри созданной картины выбросить совершенно неожиданный фортель.
Глава
Мысль об этом зацепила Сашу своей недосказанностью, смутной связью с имевшим недавно разговором.
-- Слышь, Гена, а мы ведь сами себя загнали в ловушку.-- вдруг догадался Саша, когда проходили они по заросшему просёлку в молодом березняке.
-- Это как же?--хмуро глянул на него Геннадий. А Саша уже загорелся, начиная понимать происшедшее:
--Смотри, из всех совокупно происходящих там процессов мы выбираем только то, что желаем увидеть.-- Саша ещё сам толком не разобрался и поэтому хватался за первые пришедшие в голову слова, объясняя сбивчиво и путано;-- Понимаешь, мы высвечиваем фрагментик чего-то огромного, втискивая в заранее избранные формы гипотезы всё остальное...-- Саша поморщился, понимая трудность такой попытки с наскоку, объяснить самому ещё не понятное явление.
-- Итак начальная гипотеза, -- Саша сделал паузу, подчёркивая важность происходящего: -- Говоря откровенно, давно уже меня тревожат все эти наши горе-термины: "тени-стебельки", плоскость реального, "полипы" да "клубочки", все эти "вскачки" и "пузырения", нам самим не понятные... Ведь это совершенно не соответствует тому, что там происходит, -- это наше название чего-то непонятного и в действительности совершенно не соответствует влагаемому нами смыслу, -- реальным полипам и тому подобному.
-- К чему это ты?-- пожал плечами Гена: --Это и так ясно, там совершенно иной мир, в котором нет ни чего подобного этому.-- небрежно он махнул рукой на окружающее.
-- Да подожди ты...-- Саша помассировал вдруг разболевшиеся виски:-- Я сейчас много говорю, потому что ещё не сформулировал сам себе то, что уже странной догадкой сидит у меня в голове, поэтому не мешай!
Гена обеспокоенный, внимательно смотрел на Сашу: -- Давай присядем.--заволновался он, решив, что Саше стало плохо после сорвавшейся свёртки.
-- Да нет,-- его беспокойство вызвало у Саши досаду, но предложение присесть показалось разумным:
-- Садимся.-- согласился Саша, умащиваясь под берёзой в высокой траве:
-- Понимаешь, назвав их привычными понятиями -- не требующими пояснения, мы застываем на нем. Даже не мы, а наше подсознание, именно оно является источником любопытства. А значить и желания исследовать. А если это привычное явление -- шарик, клубочек... Чего там его исследовать? И так всё ясно! Но ведь...-- Саша досадливо поморщился, махнув рукой, отгоняя вьющихся перед глазами комаров: -- А ведь это огромный массив информации.-- он потёр подбородок, замолчав в подыскивая подходящую зрительную аналогию:-- Например, взглянув на сложенные в стопку тома энциклопедии, мы можем сказать--"какая красивая башенка". И на этом забыть об увиденном, ведь нам всё понятно -- башенка, как башенка... А можем, обратив внимание на форму, подумать и о содержимом, взять энциклопедию и изучить её. Получая принципиально новую информацию! Понимаешь?
Геннадий задумался, закусив губу: -- Но ведь это типично научный подход. Моделирование непостижимого с помощью давно понятного. И Вселенная, по науке это взаимодействие между различными шариками, размеры которых огромны. И молекулы и атомы, это тоже взаимодействие шариков...
-- Получается, что есть нечто, что, воспринимается человеком как само собой понятое. Во что он верит безоговорочно, узкая полоска на линейке мира -- от доли миллиметра, которую он ещё способен разглядеть, до нескольких десятков километров, которые он способен охватить своим взглядом. Этот мир ему понятен и доступен его восприятию. И в этот диапазон он пытается втиснуть две бесконечности, одну бесконечно малую --атомы и элементарные частицы, а другую бесконечно большую -- Вселенную! -- Саша замолчал, осмысливая сказанное.
Геннадий озабоченно покрутил головой:-- Значить всё упирается в понимание?
Саша только пожал плечами: -- ты чувствуешь, насколько здесь всё утрачивает смысл? Всё, вплоть до простейших эмоций -- боли, радости, отчаяния... Все они -- это массив информации, обращение чьё-то на непонятном языке, чья-то жалоба или просьба. А мы её игнорируем.
Но Геннадия оставался прагматиком, его интересовала практическая сторона разработанной гипотезы: -- Значить, сейчас мы можем "нырнуть" прямо вовнутрь этих зловредных серебренных нитей? -- в голосе его послышалось ни чем не прикрытое злорадство:-- Ты его увидал в виде этих нитей, а в каком виде ты предстал перед ним?
-- А это как раз то, о чём мы только что говорили.-- усмехнулся Саша:-- Я моделировал с помощью своих образов, а он пользовался своими.
-- Теперь моя
