- Вижу, сам уже уяснил! – Панамарь был доволен, что не пришлось со мной долго объясняться на эту щекотливую тему. – Потому, узрев вчера на тебе темный покров, Возгарь решил дать ему разрядку, чтобы выплеснуть тьму из твоей души.
- Только недооценил я силу вещей трижды проклятого Гролла. – Возгарь сокрушенно покачал головой. - Никак не думал я, что дойдет до смертоубийства. Думал – отыграешься ты под Удом на какой-нито девке посадской. Ей никакого убытка, польза одна – понести от такого воина, как ты, им, почитай, за честь. А ты с нурманом сцепился насмерть. И тьмы твоей хватило, чтоб волю Белого Волка сломить и волкоголового к его Одину отправить. Хорошо, что хоть сам жив остался, и еще больших дел не натворил. Мог бы и невинные души погубить ни за грош. Словом, то хорошо, что хорошо кончается.
- Так, погодите-ка! Что еще за темный покров?! – я наморщил лоб, пытаясь осмыслить услышанное.
Парочка переглянулась, явно пытаясь выяснить, кому из двоих давать мне объяснения. В этот момент раздался голос человека из-за моей спины, в котором я благополучно опознал Тихона. Тот все это время стоял там молча и слушал, о чем мы говорим.
- Ты с этими княжьими доспехами для нечисти, словно золотник на дороге для бедняков. Тьма, что есть в любом человек, да и вокруг нас, на тебя летит, что пчелы на мед. Или, вернее, как мухи на дерьмо. И за два дня насобирал ты немало. Она, как невидимый дымовой шлейф за тобой везде и всюду тянется. И этот шлейф словно приманка для любой погани, коей в нашем мире с избытком. Если все оставить как есть, тьма эта твой разум и душу опоганит очень быстро. Ей ведь только лазейку дай – и все, нет человека. А с помощью руны во вчерашнем бою ты все это выплеснул наружу. Ну, и мы вчера, пока ты в бессознательности пребывал, остатки доделали. Теперь дело за малым – с самими доспехами разобраться, чтобы подобного не повторялось более. Так что, вынимай доспехи, будем обряд изгнания проводить.
- Что, прямо сейчас? – я как-то еще не пришел в себя после вываленной на меня информации.
- Доставай, не тушуйся. Закончим – глазом моргнуть не успеешь! - Возгарь, до этого несколько хмурый, сейчас повеселел. Видимо, он ожидал с моей стороны серьезных санкций за свою вчерашнюю выходку с руной. Но моя голова, после прокачки волхва была занята другими мыслями, поэтому я просто махнул на свои планы мести знахарю рукой. В конце концов, все случившееся к лучшему. Наверное.
Панамарь, подавая мне пример, подошел к ромбовидному столу, стоявшему в центре двора. Рядом к колышку, вбитому в землю, был привязан молодой ягненок.
- Тебе тоже придется поучаствовать, потому как, у нас не хватает четвертого элемента. Держи. – Панамарь протянул мне короткий, заляпанный засохшей кровью, кривой нож. Я на автомате взял его в руку, не понимая, чего именно от меня хотят. – Чего встал, как истукан, помогай!
Он отвязал ягненка, и, вскинув его на плечо, отошел в сторону. Туда, где на поляне кругом стояли деревянные идолища, с грубыми, рублеными лицами, выпяченные губы которых были выпачканы заскорузлой, облупившейся темной кровью. Зрелище языческого капища так себе, на троечку, но моего мнения никто не спрашивал. Панамарь подошел к идолу, в котором явно угадывалась женская фигура, и свалил на землю несчастное животное, придавив его коленом. Ягненок жалобно заблеял.
- Как горло взрежешь, произнеси «Тебе дарую, Мокошь!» Понял? Потом сердце вырежь, да кровь из него выдави, и губы идолу смажь, не забудь. Запомнил? Смотри не перепутай, а то богиня дар не примет.
Я слушал его, и только тут до меня дошло, что этот волхв задумал. Я сейчас буду участвовать в самом настоящем языческом жертвоприношении! Эта догадка настолько поразила меня, что я, даже не нашелся, что сказать. Участвовать в кровавом ритуале не было особого желания, но меня о моем желании, опять же, никто не спросил.
- А по-другому никак жертву не принести? – мое не задавленное чувство брезгливости избалованного цивилизацией человека, сопротивлялось окружающей действительности. Я никогда не страдал излишней жалостливостью, но тут что-то накатило.
- Можно, от чего же нельзя-то?! Вином, например, аль молоком. Можно хлебом и водой. Или златом-серебром. Но ритуал, который мы сейчас проводить будем, только на крови делается. Так что режь, не тяни!
Повинуясь приказу Панамаря, я механически, как сомнамбула, подошел к идолу и склонился к жертвенному агнцу. Панамарь задрал голову лежащему животному, подставив горло того под нож. Острая сталь чиркнула по нему легко, даже не почувствовав сопротивления. Кровь брызнула фонтанчиком, агонизирующий ягненок дернулся, от страха выпучив карие глаза. Панамарь поднес под струю крови непонятно откуда взявшуюся деревянную тарелку, собирая алую жидкость.
- Дарую тебе, Мокошь! Прими жертву, богиня! – не узнавая своего голоса, я почувствовал участником какого-то жутковатого фильма.
- Сердце! – голос Волхва был требователен и сух.
Я, опять же сомнамбулически, воткнул лезвие под лопатку, и сделал продольный разрез, распоров мясо между ребер. Сунув руку в разрез и отодвинув легкое, сжал рукой некрупное сердечко несчастного животного, еще не испустившего дух и дернувшееся в ответ. Самым неприятным было то, что сердце еще сокращалось, гоня кровь по уже вскрытой кровеносной системе, и выталкивая кровь из разрезанных сосудов. Внутренне содрогнувшись, я поднес кривое лезвие к аорте и крупным сосудам, удерживавшим орган внутри, и коротким движением их перерезал. Вынув теплое и еще не потерявшее жизнь сердце, я сдавил его пальцами, выдавив остатки кровяной жидкости на ладонь. Смочив в кровавой лужице пальцы, осторожно смазал губы идолища.
Богиня Мокошь приняла вашу жертву!
На ближайшие сутки Вы получаете благословение богини Земли и Новой Жизни. Скорость прироста опыта увеличена на 50%. Игнорируется 5% любого урона. Скорость восстановления здоровья и маны снижена на 50%, скорость перемещения снижена на 10%.
Вы усвоили основы Идолопоклонничества.
Получено пассивное умение «Жертвоприношение».
Раз в сутки вы можете принести жертву одному из богов и получить его благословение.
По окончанию процесса инициации Вы сможете выбрать одного из богов пантеона себе в покровители и стать его адептом.
Благосклонность богов к жертвам, принесенных руками своих последователей, значительно выше.
Пробежавшись по тексту сообщения глазами, я даже забыл о своих чистоплюйских переживаниях, по невинно убиенному ягненку. А подумать было над чем. Бонус,
