— Слушайте, — в один момент сказала она задумчиво. — Вот вы интересные ребята, путешествуете, с преступниками сражаетесь, а как вы вообще такими стали? Как стали такими сильными, я имею ввиду?
Ребята переглянулись. Они раньше не особо своими историями делились, но теперь не отшутится, да и не помешает знать друг о друге побольше.
— Да у меня и истории-то нет, — пожал плечами Голге, начиная первым, скрывать или стыдиться ему было нечего. — Я жил со своим братом, все детство провели вместе. Отец был человеком добрым и справедливым, матушка иногда ворчала, но жили мы счастливо, изменилось все с приходом «Драксона». Тогда нам с братом в бега пришлось податься, а папку нашего убили за то, что отказался бандитам подчиняться. Вот с тех пор все и началось. Брат мой гений, в детстве быстро стрелять научился и делал это точно, прямо в яблочко, потом и меня научил. Оказалось, и я на что-то сгожусь. Мы постоянно играли, соревновались, когда маленькими были, и этот опыт сильно помог, как мы в леса ушли. Вы, наверное, думаете, что я меткий, так знайте, с братом мне не тягаться, он начал точно стрелять сразу, с первого выстрела. Мне казалось, что он вообще с луком в руках родился. А теперь он пропал по вине «Драксона», и я хочу его отыскать.
— Да я тоже из простых, — откликнулся Стого. — Только вот до гения мне как до столицы ползком, потому и пришлось вбивать в меня все по крупицам. Начал отец тренировать нас с братом еще лет с трех, сначала так, по мелочи, а потом пошло-поехало. От дикого кабана убеги, у волка добычу отними, медведя побори и прочее. На жакора даже ходили, да уже без брата тогда, с отцом только.
— И что? — встрял в рассказ Кассетто. — Неужто поборол?
— Не-а, — честно покачал головой Стого. — Мне тогда лет десять было, чуть не растерзал он меня, только отец вмешался, сам его убил и спас меня. Ух и влетело мне тогда! Но с жакором я-таки справился, в прошлом году мы с отцом еще раз по его голову ходили, на этот раз без его помощи все обошлось.
Кассетто посмотрел на Стого с недоверием, уж кому как не ему знать, кто такой жакор и как тяжело с ним совладать, но Столсен говорил серьезно, и Багряный поверил ему на слово.
— Тренировки были с утра до вечера, практически без выходных и перерывов. Будь я немного поспособней, сейчас бы уже не уступал в силе отцу, но вы же знаете, что я за балбес, потому как получилось, так получилось, уж не судите строго, — закончил Стого.
— У меня примерно также, — пробурчал Кассетто. — С той лишь разницей, что начал я гораздо позже. Лет до десяти жил в деревне рядом с этим злополучным лесом и хотел быть героем, защищать и семью, и местных. Родители были против, чтобы меня забрали в орден, потому что оттуда уже не возвращаются прежними. Но я проявил упрямство и познакомился с одним из Багряных, рассказал о своем желании, вот и взял он меня на обучение. С тех пор я, как и Стого, целыми днями только и делал, что работал и тренировался, тренировался да работал. Вот и вся история.
Все с интересом посмотрели на Заву, та же мялась и говорить не хотела, но под конец вздохнула и решила рассказать правду.
— А я родилась в обители своего ордена. За меня все с самого детства решили, что буду я Светлой, но мне никогда этого не хотелось. Не могла я представить себя в роли целителя, бродящего от города к городу и помогающего хворым, да и сейчас не могу. Поэтому, с самого детства я бросила вызов всем в обители. Озорничала, посмеивалась над старшими, пыталась насолить. В общем, была далеко не самой примерной послушницей. Можно сказать, у Светлых я была… Ну, как Стого в юбке…
Кассетто улыбнулся, остальные дружно рассмеялись.
— Даже в тот день, когда пришел «Драксон», я нарушила правила ордена и меня позвали к матери-настоятельнице на госпитальную беседу. Благодаря счастливому стечению обстоятельств, я и выжила… Но теперь… теперь, мне кажется, я на своем месте, делаю то, что действительно должна и что хочу. Не знаю, кем стану, когда мы победим, но пока мы в пути, мне кажется, я успею в себе разобраться!
Многое ребята уже знали, но сегодня услышали дополнительные подробности и стали как-то ближе друг к другу.
Часть третья. Матери Бумеранга. Глава 28
Начинало моросить. Волко Контовар ускорил шаг, не желая промокнуть до нитки. Замок уже виднелся сквозь ветки деревьев, идти оставалось недолго, но стоило поторопиться. До Волко дошли слухи об уничтожении орденов, и он решил проверить, все ли в порядке с Матерями Бумеранга. Все равно они по пути к столице области. Конечно, это в его прямые обязанности не входило, но заглянуть все-таки стоило — кто знает, может, именно ООН (Общество Особо Недовольных) замешано в этом грязном деле. Оказавшись у озера, Контовар понял, что выбрал неверную тропинку, другая вывела бы его прямо к башенке, преграждавшей дорогу через мост. Волко на будущее запомнил правильный маршрут, несколько дополнительных минут, и он уже у столика, на этот раз прикрытого зонтиком от дождя. Девушки, дежурившие там, успели лишь приподнять брови, а Волко уже представился:
— Исполнитель!
Контовар привык, что многие провинциалы не слышали о его должности и уже собрался объяснится, но этого не потребовалось. К его удивлению, старшая девушка мельком бросила взгляд на его поношенный дорожный плащ, немного задумалась, а потом понимающе кивнула. Откинувшись на спинку кресла, она сделала движение рукой, иди, дескать, пропускаем. Тут же, ее молодая напарница вскочила и повторила приглашающий жест, прося следовать за ней. Так, в полной тишине, они и дошли до зала, где, как и в тот день, когда пришли Стого с друзьями, восседала Каллея. На этот раз она была не одна, с ней оказалась Зава. Женщины вели тихий оживленный разговор, но как только Волко показался в комнате, устремили на него взгляды, прерывая беседу. Провожатая тут же исчезла, надо полагать, вернулась на пост, оставляя гостя в некотором недоумении — до сих пор ему не сказали ни слова. Радовало только то, что сестры все еще живы и никто до них не добрался.
— Здравствуйте, меня зовут Каллея, я мать-настоятельница Матерей Бумеранга. Могу вам чем-то помочь? — тем временем заговорила женщина за столом, нарушая тишину.
— Рад встрече! Я —
