- Я сейчас все объясню! – вопил писарь. – Да вы мне руки оторвете, варвары! Именем Прохора Первого, Короля Серединных Земель приказываю вам освободить меня. Я государственное лицо при исполнении! Всех на галеры отправлю, остальных в солеварни!
На мгновение наступила тишина.
- Отпустите его, - сказал артист, которого Фрэд едва не располосовал. Циркачи подчинились просьбе седовласого. Писарь поправил мокрую одежду и потряс кулаком. – Ты королевский летописец, верно?
- Он самый, - подтвердил Фрэд.
- И чем же я же провинился перед тобой или перед короной? – удивленно спросил он, отхлебывая из кружки. – За что ты на меня с оружием? Он, между прочим, для хлеба, а не для мяса.
- Прошу меня простить, сеньор Бальамо. Не надо было на вас бросаться без объяснений, но время не терпит, - Он снова схватил со стола нож и попытался порезать лицедея.
- Да ты скажешь толком, что происходит?! – не выдержал Мистер Шок.
Фрэда силком посадили на табурет, но на всякий случай отпускать не стали. Писарь вздохнул.
- Дело чрезвычайной важности. Срочно нужна ваша кровь.
- Зачем? – спросил Сандер.
- Чтобы спасти короля.
Мистер Шок нахмурился.
- Не понял, а чем моя кровь может помочь, и что произошло с твоим Государем?
Летописец закатил глаза.
- Ну как же вы не понимаете?! Мы отправились воевать душегуба, что орудовал в тутошних краях. Остановились у кузнеца, живущего на опушке, а он и оказался этим самым убивцем. В общем, схватился он не на жизнь, а на смерть с нашим Государем. Мы их в лесу нашли. Коваль уже хладным был, а в Короле еще жизнь теплилась, когда я уходил. Душегуб его знатно корягой в грудь сразил. Вот я и подумал, - Он перешел на шепот, - раз у вас кровь такая волшебная, может, она вернет с того света нашего Правителя?
Руки, державшие писаря, исчезли. В вагончике наступила гробовая тишина.
- Я даже не знаю, что и сказать, - кашлянул Мистер Шок. – Не уверен, что получится.
- Вы пробовали? – спросил артиста писарь, а тот отрицательно помотал головой. – Попытка не пытка.
- Хорошо, - выставил перед собой руки Сандер, ибо Фрэд опять потянулся за ножом. – Только без глупостей. Я с тобой пойду.
- И мы! – хором сказали артисты.
Писарь захлопал ресницами.
- Да всем-то зачем?! Двоих вполне хватит. И нам бы это, конягу какую, а то у меня уже нет сил обратно бежать. Подустал малость и чуть ноги до ушей не стер…
***
Фрэд и Сандер мчались быстрее ветра, и добрались до дома кузнеца вместе с Даниэлем, который дотащил-таки тело Прохора до места и рухнул от усталости в грязь всем прикладом. Артист спешился, подхватил бездыханного короля на руки и занес в дом, следом за ним зашел и Фрэд, ведущий под руку мастера.
Бальамо положил раненого на пол возле камина, ибо тело было холоднее льда. Жизнь почти покинула короля.
- Не знаю… - прошептал он, потирая ладони. – По крайней мере, хуже уже не будет.
Взявшись обеими руками за кол, торчащий из груди Прохора, Сандер сделал несколько глубоких вдохов и выдернул его. В лицо артисту брызнула кровь. Тот покачал головой.
- Ну что? – робко поинтересовался Фрэд.
- Плохи дела.
Мистер Шок выудил из голенища сапога нож, стянул перчатку и полоснул лезвием по запястью. Тонкая струйка алой крови устремилась вниз, прямо на зияющую рану в груди Прохора.
- Да ты голова! – хлопнул Даниэль писаря по плечу. – Я бы не додумался.
- Рано радоваться, может, и не получится ничего, - буркнул Фрэд, шмыгая носом.
- Все равно, ты хоть что-то придумал, хотя изобретатель тут кто? Кстати, я тут ладонь пропорол, налетел на поваленное дерево в темноте. Дайте я тоже полечусь.
Мастер не получив разрешения, измазал руку кровью артиста. Тот хмыкнул.
- Я прямо как склянка на полке у знахарки. Дайте одеяло, надо его укутать. И молитесь всем богам - это единственное, что остается. Рана глубокая, я вообще удивляюсь, как он столько протянул.
Наступила гробовая тишина. Секунды превратились в часы. Время потянулось со скоростью улитки. Поленья мерно потрескивали в камине, выплевывая вверх искры, даря тепло и свет. Фрэд закемарил на сундуке, забыв, что тот полон человеческих черепов. Даниэль посапывал у двери, так и не сбросив мокрую и грязную одежду. Бодрствовал только Сандер Бальамо. Он судорожно покусывал то губы, то ногти. Маг знал Прохора всего несколько часов, но переживал за него так, словно был с ним знаком всю жизнь.
Рана на запястье мага затянулась, не осталось и следа. Артист никогда не задавался вопросом, может ли алхимия старика Алонса действовать на других, но очень надеялся на это. Король хороший малый, будет жаль, если безносая приберет его к себе.
И вдруг давящую тишину нарушил громкий вздох, разбудивший разом и писаря, и мастера, а затем дом содрогнулся от нечеловеческого крика. Прохор, покрывшийся испариной, резко сел и тяжело задышал…
Глава 10.
- Ага! - завопил Фрэд, подпрыгивая до потолка и хлопая в ладоши. - Что я вам говорил?!
Даниэль вскочил с лавки, опрокинув ее на пол, и в мгновение ока очутился подле Государя. Изобретатель сгреб Короля и сжал в объятиях, что было сил.
- Как же я рад! Ты даже не представляешь! – на лицо Прохора полились слезы радости.
- Мне больно, - прохрипел Король, и мастер ослабил хватку.
- Извини, - Даниэль утерся рукавом. – Просто… Я уже не верил, а тут… Уф!
Прохор осмотрелся, стянул лохмотья, оставшиеся от рубахи, и стал разглядывать ужасный шрам на груди. Мистер Шок облегченно вздохнул и подошел к камину и повесил над огнем чайник.
Гнетущую тишину нарушил Прохор.
- Ничего не понимаю. Объясните, что произошло? Почему я жив? – Король посмотрел на друзей. – Фрэд?
Писарь сел рядом со своим Королем.
- Мы чинили бричку, - мастер кашлянул в кулак, и летописец поправился. – Хорошо, Даниэль чинил телегу, и тут молния как вдарила! Сосна вспыхнула, потом громыхнуло, и наша кобыла показала нам подковы.
- Потому что кто-то ее не привязал! – буркнул изобретатель, улыбаясь во весь рот.
Фред махнул рукой и продолжил рассказ.
- Так вот… Мы пошли обратно. Смысл чинить повозку, если кобыла сбежала? Мы вернулись, а вас нет. Что делать? Попили отвара, поспали чуток, а потом… - Он покосился на мастера. – Потом Даниэль вскрыл замок на сундуке, а там – человеческие черепа. Я тоже нашел один, там, в рыцарских доспехах. Я сразу понял, что кузнец и есть душегуб.
Мастер снова закашлялся.
- Опять он все понял. А я тогда что делал? Ваше Величество, - Даниэль
