«Дура, – ругала она себя. – Лентяйка! А, ладно. Придется припомнить старые уловки».
Но сначала нужно было добыть башмаки.
Она на мгновение остановилась и достала следилку. Поначалу ее взору предстала лишь темнота – плотная бархатистая темнота, прорезанная одной-единственной тонкой светлой линией. Линия медленно росла, становилась все толще, и наконец в ней возникла пара рук.
«Это сундук, – подумала сестра Игнация. – Башмаки лежат в сундуке. Кто-то пытается их украсть. Опять!»
– Это не твое! – крикнула она. И хотя обладатель рук никак не мог слышать ее крик – по крайней мере, без помощи магии не мог, – пальцы на миг замерли. Отпрянули. Даже немного задрожали.
Руки были не детские, сестра Игнация отчетливо это видела. Руки принадлежали взрослому. Но кто он?
Появилась женская нога и скользнула в черный зев башмака. Башмак плотно охватил ступню. Игнация знала, что владелец башмаков может надевать и снимать их по своему желанию, и, покуда он жив, снять с него башмаки против его воли невозможно.
«Ну, это не проблема», – решила она.
Башмаки зашагали к какому-то сараю, в котором, кажется, сидели животные. Тот, кто надел башмаки, явно не умел ими пользоваться. Вообразить только – семимильные башмаки в роли рабочих ботинок! Это же просто безобразие, подумала она. Настоящее преступление.
Владелица башмаков остановилась у хлева, и козы стали обнюхивать ее юбки, тычась в них носом и ласкаясь самым отвратительным, на взгляд сестры Игнации, образом. Затем владелица башмаков пошла дальше.
– Ага! – Сестра Игнация стала смотреть с удвоенным вниманием. – Ну-ка, ну-ка, где ты есть?
Ее взору предстало большое дерево с дверью посередине. Усыпанное цветами болото. Болото было ей знакомо. Вот рядом с ним проступил крутой склон горы с какими-то иззубренными кругами…
Пресветлые звезды! Неужели это кратеры?
Вот тропа. Я знаю эту тропу!
И камни! Я и их знаю!
Неужели башмаки нашли дорогу в старый замок? Точнее, в те края, где этот замок некогда стоял?
Против ее воли в памяти у нее всплыло слово «дом». Это место было ее домом. Даже спустя столько лет. Как ни легко жилось ей в Протекторате, никогда больше она не была так счастлива, как тогда, среди населявших замок волшебников и ученых. Жаль, что им пришлось умереть. Конечно, если бы все вышло, как они задумали, они остались бы живы – ведь у них были семимильные башмаки. Но ни магам, ни ученым не пришло в голову, что в минуту опасности башмаки могут быть украдены ради чьего-то спасения и обитатели замка окажутся в ловушке.
А они-то считали себя такими умниками!
Ни один волшебник не сумел бы перехитрить сестру Игнацию, и доказательством тому – Протекторат. Впрочем, волшебников в живых не осталось, так что доказывать было некому, вот жалость-то. А ей остались башмаки. А теперь и они куда-то подевались.
«Не важно, – сказала себе Игнация. – Что мое, то мое. А мое здесь все. Все».
И она побежала по тропе домой.
Глава 36, в которой карта оказывается решительно бесполезна
Так быстро Луна не бегала никогда в жизни. Ей казалось, что она бежала много часов. Дней. Недель. Всю жизнь. Мелькали валуны, проносились мимо горные хребты. Девочка перепрыгивала через реки и ручьи. Деревья расступались, давая ей дорогу. Она не успевала даже удивиться тому, как легок и длинен каждый ее прыжок. Она могла думать лишь о женщине, которая рычала по-тигриному. Эта женщина была опасна. Только так Луна могла удерживать растущую панику. Ворон вырвался и взлетел, сделав круг у Луны над головой.
– Кар-р, – крикнул ворон. – Кажется, она за нами не гонится.
– Кар-р, – снова каркнул он. – Наверное, я зря так плохо думал о бумажных птицах.
Взбежав по крутому склону холма, Луна остановилась и окинула взглядом окрестности, высматривая преследователя. Вокруг не было ни души. Лес как лес. Девочка села на шершавый камень, открыла тетрадь и уставилась на карту, но поняла, что ее занесло чересчур далеко и место, где она находится, может быть вовсе не изображено на карте. Луна вздохнула.
– Что я наделала, – сказала она. – Как были мы далеко от бабушки, так и остались. Ой, смотри, солнце уже садится. Да еще та странная женщина в лесу… – Она сглотнула. – Какая-то она очень странная. Словами не объяснишь. Только я не хочу, чтобы она повстречалась с бабушкой. Ни за что на свете.
И тут разум Луны вдруг переполнился вещами, которые были ей знакомы, но откуда – она не знала. Сознание ее превратилось в нечто вроде огромного склада с кучей запертых шкафов, которые не просто внезапно оказались отпертыми, но распахнули дверцы и высыпали все свое содержимое на пол. Но Луна совершенно не помнила, чтобы все это кто-нибудь туда клал, вот в чем дело.
Она еще совсем маленькая – непонятно, сколько ей лет, но явно немного. Она стоит посреди поляны. В глазах у нее пустота. Рот приоткрыт. Она не движется.
Воспоминание было таким ярким, что Луна задохнулась от удивления.
– Луна! – закричал Фириан, выбираясь из кармана и зависая перед ее лицом. – Почему ты не двигаешься?
– Послушай, Фириан, – сказала тогда бабушка, – отправляйся к дальнему краю высокого кратера и принеси Луне цветок сердцекровника. Это такая игра, понимаешь? Если ты принесешь цветок, Луна оттает.
– Обожаю игры! – воскликнул Фириан и унесся прочь, насвистывая легкомысленную песенку.
Из подернутого багровыми водорослями болота встал Глерк. Он открыл один глаз, затем другой. Возвел оба к небу.
– Опять лжешь, Сян, – упрекнул он ведьму.
– Это ложь во благо! – возмутилась Сян. – Я просто хочу защитить их обоих! А что еще я могу им сказать? Как объяснить правду так, чтобы они поняли?
Глерк вставал из болота, и по маслянистой темной коже скатывались крупные мутные капли. Кошмар подошел поближе. Луна смотрела перед собой не моргая.
– Мне это не нравится, – сказал кошмар, обхватив двумя руками лицо Луны, а другие две положив ей на плечи. – Сегодня это уже в третий раз. Как это вышло?
Сян застонала.
– Это я виновата. Честное слово, я что-то почувствовала. Как будто тигр шел по лесу, но не тигр, ну, ты понял. Ты же знаешь, о чем я.
– Это была она? Пожирательница Печали? – Голос Глерка стал ниже, и в нем зазвучал опасный рокот.
– Нет. Я боялась ее пятьсот лет. Она приходила в мои сны. Я ни с кем ее не перепутаю. Нет, тут другое. Луна увидела следилку.
Глерк взял Луну на руки. Она безвольно обвисла. Кошмар сел на собственный хвост и опустил девочку на свой толстый живот. Одной рукой он отвел с ее лица волосы.
– Надо все рассказать Фириану, – сказал он.
– Нельзя! – воскликнула Сян. – Сейчас она только краем глаза увидела следилку – и смотри, что с ней стало! Я разобрала следилку, но Луна
