«Вот блин, его понесло не в ту степь. Столько возмущается, хотя уже достиг всего, чего хотел. Победил, но продолжает выносить мозг. Ненавижу эту черту его характера. Но то, что Нит стал главным, для меня только плюс, ведь, учитывая его ко мне отношение, у меня появился хороший союзник. Если что-то пойдёт не так, Норай сможет мне помочь. Что ж, иногда общение вовсе не вредит! Ах, ещё и халявная еда будет, если надавлю на жалость! Просто за-ме-ча-тель-но».
Эрестер и кареглазый сидели на краю прудика и общались уже около десяти минут, не замечая, что за ними пристально наблюдают. Кроули стоял чуть поодаль, не в силах оторваться от этой «парочки». Вся его белоснежная форма была в крови, как и уголки рта. Вернувшись с задания, вампир хотел сменить одежду и принять душ, но никак не стоять и смотреть на горничную. Основатель не в первый раз видел их вместе, и это ему явно не нравилось. Раньше недовольство заключалось в том, что оба много болтают… Но, слава Богу, работают. А сейчас всё было немного сложнее — внутри Кроули происходило что-то вовсе непонятное. Видя горничную рядом с самодовольным типом, Юсфорд непроизвольно хмурился, чувствуя нарастающую злость. Ему так и хотелось расчленить парня ни за что. Причины этой агрессии напрягали мужчину. Он не так давно понял, что привязался к голубоглазой и не хочет её с кем-то делить, будь то даже обычная беседа. Всё тщательно проанализировав и сто раз посомневавшись, клыкастый осознал — девушка ему не безразлична, и его к ней тянет не как к источнику крови, а как…
«Этого просто не может быть», — сто раз твердил себе Кроули, пытаясь отдалиться от юной особы как можно дальше, но в итоге вновь и вновь возвращался — потакал своим желаниям. Обуздать их не получилось, а от этого страдала гордость бессмертного: «Я ведь вампир, а она лишь жалкая человечишка! Но она моя… Моя скотинка». Самобичевание пожирало его изнутри, как и проснувшиеся человеческие чувства, от которых не терпелось избавиться, но и отбрасывать их насовсем вовсе не хотелось. Противоречия, словно качели, то сближали вампира с Вай, то отдаляли, и с этим нужно было что-то делать. Нельзя оставлять чувства без внимания. Да, такое случается слишком редко, но случается! Один шанс из тысячи, о котором будешь жалеть, если упустишь.
Аристократу надоело ждать и сомневаться. Плюнув на всё, он просто подошёл к смертным, надеясь так приглушить свою ревность.
— Разве ты не должен выполнять свои обязанности, скот? — холодно кинул Основатель, даже не смотря в сторону Нита. Он непрерывно оглядывал серовласую, которая вовсе сникла, увидев Юсфорда.
— Извините, господин! Я немедленно приступлю к своим обязанностям, — выпалил шатен, подпрыгнув от неожиданности. Он мельком взглянул на Вай, а затем, поклонившись, ушёл.
Кроули молча наблюдал за девушкой, которая не удосужила его даже мимолётным взглядом. Голубоглазая неторопливо мотала ногами, страшась поднять голову и увидеть пронзительный взгляд в свою сторону. В голове крутился лишь один смертельно важный на данный момент вопрос: «Когда же он уйдёт?» Минута сменяла минуту, но вампир даже не двинулся. Тогда Вай решила покинуть злосчастное место самостоятельно. Только Эрестер приподнялась и тут же почувствовала давление на плечах. Аристократ плавно обхватил девушку и, придвинувшись достаточно близко к уху, спокойно произнёс:
— Я голоден.
За этой фразой последовал сильный толчок, и голубоглазая влетела прямо в бортик пруда. Спина нещадно заныла, и Вайлет стиснула зубы, чтобы не завыть от боли. Серые волосы наполовину намокли, а хрупкие руки упёрлись в широкую грудь, но вампиру было всё равно.
— Прекратите, прошу вас, — выдавила из себя юная особа, ощутив мерное дыхание возле своей шеи.
— О-о-о, так ты всё же заметила меня. Видимо, мне нужно поступать именно так, чтобы привлечь твоё внимание! — тон аристократа показался Вай очень странным — не холодный как обычно, а неровный, недовольный.
Несчастная уже приготовилась к укусу, но в следующее мгновение шокировано открыла рот. Влажный язык мучительно медленно стал водить по бледной коже, вырисовывая непонятные круги. Пальцы смертной вцепились в испачканный плащ, как в спасательный круг.
— Хва-тит, — прерывисто шепнула покрасневшая до ушей горничная, но не получила никакой реакции в ответ.
Сильные руки обхватили её талию мёртвой хваткой, не оставляя ни единого шанса вырваться из плена. Ожидание укуса сводило с ума, ведь то, что сейчас вытворял монстр, нравилось смертной. Но она этого совершенно не хотела, ведь от таких действий её гордость разлеталась на мелкие кусочки. Нужна была доза боли, чтобы вернуться в реальность. Юсфорд слегка прикусил кожу, и Эрестер тихо застонала, внутри проклиная себя за слабость. А аристократ наслаждался своей властью над беспомощной и жаждал полного подчинения.
— Н-не надо, господин, — закусывая губу, просила юная особа, чувствуя себя очень непривычно. Ей было щекотно, стыдно, но приятно.
Наконец острые клыки аккуратно прокусили плоть, но вместо привычной боли Вайлети почувствовала эйфорию. Её тело задрожало, а изо рта вырвались тихие, сдержанные стоны. Кислорода критически не хватало, и дыхание из-за этого участилось. В голове мыслей почти не осталось, и впервые Эрестер не хотелось сбегать от бессмертного. Юсфорд же наконец хоть немного утолил свою жажду. На поле боя он пил кровь врагов, но ничто не могло удовлетворить его.
Кроули почувствовал, что пора заканчивать, иначе голубоглазая умрёт. Трудная задача была выполнена, и мужчина прекратил свою трапезу, неохотно отстраняясь.
Служанка тяжело дышала и робко смотрела на своего хозяина, не в силах оторвать от него свой взгляд. Она прекрасно видела азарт в глазах хищника и невольно дрожала, медленно покоряясь ему. Девушке хотелось провалиться сквозь землю от стыда; она никогда не чувствовала себя так растеряно, и это пугало. Маленькая капелька девичьей крови сорвалась с уст Основателя, падая на розовые губы смертной.
Это была последняя капля.
Аристократ чуть наклонился, глядя то в голубые глаза, то на искусанные губы. Его взгляд был туманным, мутным. Кроули мог бесконечно наблюдать за столь невинным лицом, но просто не смог… больше не смог сдержать себя.
Юсфорд вцепился в губы девушки жадным поцелуем, вводя ту в ступор. Вай пыталась оттолкнуть наглеца, но быстро сдалась, осознавая собственную беспомощность. Его клыки царапали губы Эрестер, а всё из-за
