- Это я водоплавающая крыса? – закричал Синдбад, - Ты сам старая летающая обезьяна, врожденная ошибка эволюции!
Два капитана продолжили свой горячий диалог на языке одного вымершего народа, который я не понимал, но точно знал, отчего этот народ вымер. На всякий случай полез во внутренний карман и проверил пробку. Потревоженный джинн, что-то сонно пробормотал и снова затих.
Корабль Синдбада мы нашли примерно через полчаса после встречи с птицей Рух. «Белый Кролик» камнем спикировал к небольшой флотилии, стоявшей на якоре в неприметной бухте. Живописно одетые загорелые матросы с борта кормили собравшихся вокруг плезиозавров финиками и изюмом. Ящеры довольно урчали и просили еще. «Белый Кролик» завис над самой водой, и стал похож на выпрыгнувшую из воды и неизвестно почему, застрявшую в воздухе, как муха в янтаре, архаичную подводную лодку. Капитан, наплевав на наши с Кейси требования гнать дирижабль на Север, заявил, что он сначала разгрузится, а потом уже подумает куда лететь.
От возмущения Кейси хотела сломать ему что-нибудь, но вовремя вспомнила о заклятии Быстрой Руки и остановила свой благородный порыв. Встав у перил ограждения, она нервно ударила по ним кулаком. Перила сломались. Капитан поморщился и ничего не сказал, а возившийся возле открытого люка Марафетус, вздрогнул. Ифриты, устав пересказывать друг другу одни и те же истории тревожной боевой юности, решили часть их вывалить на хрупкие ушки моей невесты. Они поведали, как в составе пятого противослонового ударного огнеметного батальона имени Султана Саида Закопанного В Песок, участвовали в осаде Карфагена. Рассказ Кейси, похоже, заинтересовал.
- Странно, о шпангоут моей души, я вижу, как ломают твой любимый корабль, а ты даже не порываешься отрубить голову нахалу? – сказал Барму, поднявшийся на мостик по сброшенной веревочной лестнице, загорелый парень с восточными чертами лица и короткой черной бородкой. На нем были шикарныеалые атласные шаровары, заправленные в умопомрачительные сапоги из тонкой кожи непонятно какого зверя. Увидев таких красавцев, не одна модница на Большой земле удавилась бы от зависти. Костюм дополняла тельняшка, на которой я с удивлением увидел фиолетовый штамп «МО России». На боку болталась абордажная сабля с простым эфесом, а за спиной висел немецкий Шмайсер. Так мы познакомились со знаменитым Синдбадом – Мореходом, прославленным контрабандистом, путешественником из старинного рода Синдбадов – угнавших Ковчег с горы Арарат.
Нас Барм представил как туристов и очень важных персон, которые зафрахтовали его посудину и любезно согласились по пути забросить груз героически сражающимся повстанцам. В определенном смысле, он был, конечно, прав. Потом капитан в красках рассказал о нападении пограничного патруля джиннов и о том, как я мужественно с ним совладал. Для подтверждения правоты его слов, пришлось показать бутылки. Синдбад после этого нас явно зауважал. Оказывается джинн, мирно спавший у меня за пазухой, никак не хотел верить Бармалеусу, что в больших ящиках находятся яйца динозавров, а не самое сильное оружие алладинистов, и только мое вмешательство смогло его в этом убедить. Я тряхнул бутылкой, джинн выругался и попросил впредь не будить по пустякам. Свой рассказ о тяжелых боевых буднях капитан закончил глубоким умозаключением, что теперь потребуется много денег на ремонт поврежденной «Черной амальгамы» и на поправку здоровья старшего помощника Марафетуса, очень сильно повредившегося рассудком от перенесенных испытаний, поэтому цена груза естественно возрастает. Синдбад, как истинно восточный человек ни сколько не удивился, а стал торговаться. Именно этот торг и закончился бурными дебатами на языке давно вымершего народа.
Наконец, диспут о преимуществах воздухоплавания над мореплаванием завершился и плавно перетек в сугубо деловые переговоры. До меня долетали лишь обрывки фраз: «Пиастры», «динары», «чтоб, я сдох», «бедный Марафетус», «целый ящик целакантам на корм», «не жмоться, освобожденный народ поставит памятник», «памятник мне не нужен, деньги давай». Наконец, придя к взаимовыгодному консенсусу, капитаны ударили по рукам и решили по восточному обычаю, впрочем, не только восточному, обмыть удачное завершение рискованного предприятия. Синдбад, как радушный хозяин стал звать нас к себе, на «Черный мститель», это же усиленно предлагал и наш капитан, расписывая роскошь убранства и искусство повара на корабле Морехода, но мы с Кейси решительно отказались. Нас терзали смутные сомнения, что «Белый кролик» при первом удобном случае отправится в полет без нас. К тому же мне очень не понравилось, как этот загорелый обладатель русской тельняшки строит глазки моей невесте. Все понимаю, давно парень в море, без женской ласки, соленые волны, качка и все такое, но что самое неприятное Кейси, похоже, его знаки внимания нравились. Она мило улыбалась слушая рассказы ифритов об их участии в Пятнадцатой Пунической войне и временами стреляла глазками в Синдбада. Ну, это, уже ни в какие ворота не лезло. «Что она себе позволяет!», - подумал я. Ничто не внушает такой веры в свои силы, как наличие в кармане запечатанной бутылки со спящим пожилым джинном.
Наконец наглый Мореход сдался и, согласившись отметить победу на «Белом кролике» отправился к себе, отдать, как он сказал «необходимые распоряжения». Врет он, врет, на самом деле, подонок пошел, наверное, афродизиаками запасаться. Я вообще не знаю, как он к Кейси подступится, она девушка простая, может легко ему что-нибудь сломать, или оторвать.
Солнце почти село, на берегу, в джунглях, кто-то дико орал, судя по звуку, ломал вековые деревья и бил огромным кулаком в грудь. Океан загадочно фосфорецировал. Плезиозавров разогнали или сожрали громадные морские зверюги, кружившие теперь в опасной близости к кораблям.
-А зори здесь дикие, - сказал я Марафетусу, который, свесившись через перила, кормил их своими шоколадными зайцами. Зверюгам, название которых я забыл, зайцы нравились, они призывно виляли многотонными хвостами и щелкали полутораметровыми клыками, но вскоре обе нырнули и всплыли уже к верху брюхом.
- Не надо было их кормить шоколадом вместе с фольгой, - сказал я негру и плюнул за борт.
За столом звенели бокалами и произносили тосты. Пахло шашлыкамии вкусным дымком. Когда ветерок уносил эти запахи в сторону берега, там начинали громко бить барабаны, а деревья ломались с утроенной силой. Синдбад не сводя с Кейси глаз, играл на бадде, Для тех, кто не знает, поясняю, бадд – это не биологически активная добавка, а такой экзотический восточный музыкальный инструмент, помесь мандолины и гитары. Под его заунывные звуки Мореход исполнял старинную профессиональную песню контрабандистов «Эй, маньяк – ты с лышком долго плавал». Кто такой был этот
