Войска перспектива воевать с Русью не вдохновила. Все нестройно загалдели и выразили сомнение в необходимости такой срочной мести, высказав справедливое мнение, что души предков, ждавшие этого столько лет, вполне могут подождать еще немного. В этом нет ничего удивительного. Насколько я знаю, (так написано в «Кратком курсе истории Вновь Обретенных территорий») наши западные соседи предпринимали ряд попыток захапать славянские земли. И все они заканчивались очень плачевно. Большие потери, громадная контрибуция, сильнейшие разочарования в своей непобедимости. Славяне дрались лихо, пленных предпочитали не брать (а чего церемониться, ведь ясно сказано «Кто к нам с мечом придет…», так что, ребята не обижайтесь) и еще до нашего открытия Зазеркалья отбили у рыцарей охоту ходить воевать Русь. Но сейчас…
- Обкурился наверно. – вынесла вердикт Кейси. – Начал с ослов, а закончил крестовым походом.
- А где идейные вдохновители? – спросил я.
- Вон, - ответила Кейси, - стоят в сторонке, за самоходками.
Глава 54 О идейных вдохновителях, нормальных предателях и гномьих слезах
В тени больших самоходных осадных орудий, замерла группа людей в монашеских рясах с низко опущенными капюшонами.
- Не похожи они на монахов. – сказал я. – Выправка у них как у нашего зампостроя. Явно кадровые военные. А балахон с капюшономможет каждый напялить.
Странная компания в серых балахонах невозмутимо стояла среди растревоженного людского моря. В войсках явно начали преобладать пацифистские настроения, отдельные несознательные рыцари требовали бросить заниматься опасными политическими играми и перейти, наконец, к турниру. Ландскнехты заявили, что у них есть контракты повыгодней и побезопасней, и лишь одни волынщики не знали, куда себя деть.
Педро обвел взглядом бурлящее воинство и сказал, не очень громко, но так, чтобы все услышали:
- Хотя, трусам золото ни к чему…
- Мы не трусы, - возмутился командир волынщиков, - просто с русскими воевать – безнадежное дело. Не понимают они, что разбиты, хоть кол на голове теши, дерутся до последнего! А если и сдастся кто в плен, добра не жди… Вон в прошлой компании взяли рыцари в плен мужика и говорят: веди нас в обход сторожевых крепостей прямо к стольному граду, иначе мы тебя быстро на голову укоротим. А мужичок и отвечает: «Не извольте беспокоиться, я и сам состою в глубокой оппозиции к нынешнему московскому режиму и, можно сказать, сплю и вижу, свержение ненавистного монарха и установление просвещенного европейского правления и в веру вашу католическую страстно перейти желаю. Поэтому проведу вас самой короткой дорогой через болота, в обход блокпостов богатырских и полей минных. Мне за вашего царя жизни не жалко». Рыцари обрадовались, что хоть один нормальный предатель в этой дикой стране нашелся, и потопали доверчиво за ним через трясину. Только больше их никто никогда не видел. А мужик, говорят, долго в Москве, на базаре, латами торговал. А вы говорите трусы, трусы. Не трусы мы, а опасаемся, не назовут ли борзые летописцы наш славный поход ослиным разгромом?
Я думал Педро его прямо на месте и укокошит, за пораженческие настроения. У него от ярости даже перья на шлеме зашевелились, но барон сдержался и сказал:
- Правильно опасаетесь воины, враг наш могуч и опасен, но сегодня и мы сильны как никогда! Ведь у нас теперь в руках непобедимое Оружие Возмездия! Его принесли наши великие союзники с Большой Земли. С ними, чтобы помочь нам в справедливой борьбе, пришла целая армия воинов, которым не страшна сама смерть!
При этих словах танковые люки открылись и оттуда высунулись – скелеты! Скелеты одетые в танковые комбинезоны! Все содрогнулись и попятились от бронированных чудовищ. Я чуть не свалился с подоконника. И в этот монахи вытащили из-под ряс небольшие мешочки, высыпали их них на ладони какой-то порошок, дунули… Легкое белое облачко поднялось вверх и растворилось над войсками.
Кейси сдернула меня вниз, мгновенно оторвала подкладку от куртки, и приказала нам дышать через тряпочку, закрыв нос, рот и уши. А голос Педро все гремел за окном:
-Вперед, мои воины! Не знайте пощады! Не ведайте жалости! Забудьте про страх и совесть! А если и суждено умереть на поле боя, то не стоит об этом жалеть. Боги с радостью встретят и проводят в райские кущи тех, кто погиб с мечем в руке, проливая вражескую кровь. Крушите врагов и помните, что рядом с нами в бою всегда наш великий вождь и учитель, могущественный маг и кудесник сэр Уинстон Черчилль…
Рыцари радостно закричали, загремели оружием и, судя по звукам, отбросили пацифистские настроения и собрались дорого отомстить за поруганную честь осликов. Звучали призывы наказать, убить, порубить, искромсать, четвертовать и повесить на каждом столбе.
Раздалась команда становиться на погрузку, взревели танковые моторы, забряцали оружием марширующие ландскнехты, но все перекрыл тревожный и пронзительный звук Драконьего Рога.
Я снова безрезультатно подергал дверь и хмуро глянул на Кейси.
- Во-первых, сэр Уинстон Черчилль, - поучающим тоном сказала она, - не американец, а англичанин, во-вторых, он давно умер, а в-третьих, барон вполне мог послать войска в бой с именем Сталина, Брежнева, Авраама Линкольна, Мартина Лютера Кинга, или президента Сталлоне. Нашел кому верить! Барону Педро Голубому!
Я снова со злость дёрнул дверь. Она даже не шелохнулась.
- Скажи, малыш, - спросил я у гномика, - а дедушка тебя случайно не учил взламывать двери?
- Нет, - серьезно ответил Вася, - эту дверь не взломаешь. Она заговоренная.
- Неужели такой замечательный дедушка не предусмотрел ничего на случай непредвиденных обстоятельств? Если хозяин платить откажется, или заплатит, но мало…
- Конечно, предусмотрел, - сказал Вася, - но не здесь, а в большом зале…
- И что там за сюрприз? – спросила Кейси.
- Люстра – ответил гном.
- Люстра? – спросил я. – Теперь понимаю. Она меня так током долбанула. Если бы не это… Но неужели твой дедушка на самом деле думал, что барону вздумается на ней когда-нибудь покачаться?
- Качаться на ней барону бы не пришлось. – сказал Вася. – Если люстра вдруг упадет, такой большой «бабах» будет, что замок сразу придется на капремонт закрывать. Ведь висюльки на ней не простые.
- Лихо придумано, - восхитился я. – А если бы барон честно расплатился, сюрприз так бы под потолком и оставили, на всякий случай?
- Нет, - ответил Вася, - зачем добро бросать, все украшения заменили бы
