В 1937 году в тюрьме на одном из очередных допросов священник Аркадий Остальский, епископ Бежецкий, в ответах следователю на его вопросы говорил: «Церковь расшатывается вследствие нашего нравственного падения. Следовательно, чтобы укрепить Церковь, необходимо в основу положить наше нравственное усовершенствование. К этому убеждению я пришел в 1935 году, когда в Соловки прибыл епископ Петр Руднев, который много рассказывал мне о нравственных поступках епископата и духовенства и полной разрозненности среди последнего. Уже в это время я пришел к выводу, что после освобождения я буду стремиться к тому, чтобы совершать богослужение в храме. Если это не удается, то быть хотя бы сторожем любого храма, скрыв от верующих свое епископское звание, с тем, чтобы своим высоким нравственным совершенствованием дать образец того, что и наши люди могут украсить Церковь в современных условиях. О борьбе с советской властью какими-то физическими или иными средствами я давно перестал и думать, вследствие того переворота, который я лично пережил, и сам я и Церковь в современном ее состоянии не способны к какой-либо подобной борьбе. Только нравственное усовершенствование служителей Церкви и верующих свяжет их между собой и сделает Церковь гибкой для сопротивления против наступающего неверия».
После 15 лет тюрем и ссылок 29 декабря 1937 года епископ Аркадий был расстрелян[31]. Его завет и благословение Господь дарует исполнить нам, живущим ныне. Исполнить ради славы Христа на земле, ради нашего спасения. Ибо торжествовала Небесная Церковь в дни гонений, обретая в свое святое собрание сонм новомучеников российских. То же, возможно, предстоит и нам.
САМОМНЕНИЕ, СВОЕНРАВИЕ, СВОЕВОЛИЕ
В человеке присутствует три очень сильных основания, которыми противится его падшая натура усвоению нрава Христова. Первое из них — порабощает его ум, это самомнение и своемнение; второе — порабощает его сердце, это своенравие; и третье — порабощает его волю, это своеволие. Все три составляют падший нрав человека, они в совокупности и являются его безнравием, т. е. отсутствием нрава Божия. Безнравие — это мерзость запустения. Мы часто под словом «мерзость запустения» ищем то, что есть вовне… Так оно чаще всего и бывает. Церкви, уклонившиеся в ересь, города, деревни, в которых нет церквей, живут в мерзости запустения. Но и душа человеческая, которая вся обращена в эти три самоугодных гордых основания, тоже находится в мерзости запустения.
Давайте остановимся на этих трех. Первое основание — то, что порабощает человеческий ум — самомнение. Каждый человек его имеет предостаточно. Одни имеют о себе мнение как о человеке достаточно хорошем, благонравном, добром, способном, развитом, высокообразованном. Например, один говорит: «Я образованный человек». Почему? — «У меня диплом высшего образования». Другой говорит: «Я тоже образованный человек, хотя и ниже тебя, потому что у меня аттестат зрелости за среднюю школу, но я закончил ее на „4“ и „5“». А другой говорит: «А я зато закончил на серебряную медаль», а третий говорит: «А я на золотую». В этот момент они выказывают самомнение, потому что человек сам выбирает себе критерий, которым оценивает себя и через то претендует на определенное отношение к себе людей.
Святитель Феофан Затворник рассматривает в книге «Путь ко спасению» такое самомнение: «Я христианин». И это самомнение «дает» ему право теперь всех непременно воцерковлять. А есть ли на это благословение Божие? Но человек не вникает в Промыслы Божии, не слышит воли Божией. Он имеет самомнение, что христианство — это лучше, чем не христианство. И он считает своим долгом воцерковить всех — колдунов, баптистов, атеистов, всех своих соседей и родственников, руководствуясь при этом лишь своим самомнением. В самомнении человек не предается в руки Божии, не руководствуется волей Божией, не она составляет ценность его жизни. Ценность в его жизни он сам.
Другим основанием является своемнение — это значит иметь свое мнение на все и вся вокруг. Это крайне тяжелое заболевание человеческого ума. Постараемся вникнуть в суть этого и понять, в чем же заключается его тяжесть.
Уверовавшему человеку необходима встреча с нравом Христовым. Величайшей возможной встречей со Христом для каждого христианина является встреча в Таинствах. Часто иных личных отношений с Господом мы не имеем. Ведь сейчас Господь среди нас телесно не пребывает, и поэтому мы не можем встретиться с Ним воочию, так как друг с другом встречаемся повседневно. Откуда мы сможем познать нрав Христов? Есть только три источника: Таинства, где Господь подает Свою благодать, Слово Божие, Евангелие, а также труды Святых отцов, раскрывающие его содержание. Святые отцы раскрыли для нас в своих творениях образ Христа. Образ нрава Христова мы сможем узнать только с помощью Евангелия и святоотеческих трудов.
Своемнение — это способность человека обо всем составлять свое немедленное (или же после некоторых трудов) суждение о том или ином явлении, вещи или событии. Давайте представим, как встречается с Евангелием не жажда нрава Божьего, а человеческое своемнение. В этом случае человек составляет свое, личное мнение о прочитанном. Например, он читает Заповедь Божию: «Блаженни нищий духом». И приходит в ступор. Своемнению не на что опереться. Многие помнят, наверное, первую встречу с этой заповедью… Какая-то полная тайна в этой Заповеди, совершенно неведомо, о чем в ней говорится… Постепенно читая святоотеческие толкования, человек потихоньку-потихоньку начинает вмещать в себя содержание этой заповеди. И с какого-то момента он, как ему кажется, ясно понимает, что это такое. И говорит: «Теперь я понял Заповедь Божию». Увы, с момента, как он сказал «понял», и началось торжество его своемнения. Потому что не уразумел, а понял. А эти два слова имеют различное содержание.
Слово «понял» подразумевает под собою «взять», схватить, владеть. Так гордый человеческий ум, оставаясь вне Бога, пытается объять собою окружающий его мир. Но ум человеческий ограничен. Ни глубину, ни высоту, ни широту, ни долготу мира, микро и макрокосмоса он реально объять не может. Тогда гордость человеческая идет иным путем. Она составляет свое суждение о глубине или высоте, о широте или долготе, о качестве или свойстве, о характере или настроении. Этому суждению придает законченный вид и тем удовлетворяется, полагая, что в предмете или событии, или явлении ничего более нет.
Действительно, в мире вещественном все предметы имеют законченный вид. Этот вид может быть описан, повторен. Возьмите
