Его внимание привлекли какие-то крики в глубине села. Медленно повернул коня в ту сторону и въехал между постройками.
– Мы не пойдем! – визжал один из крестьян.
– Прошу не глупить, – пробовал убедить его Люциус. – В Новой Сребрнице вы будете в безопасности.
– Еще одни? – спросил Магнус, подъезжая к стоящей рядом Амелии.
– Уже пятая семья, – подвела итог девушка. – Трудно им удивляться, старый Нолан тоже не хочет уходить.
– Сейчас его убедим, – заверил Великан, выдавливая из себя успокаивающую улыбку.
– Это мой дом, господин! – задирался хозяин. – С деда-прадеда! Не оставлю его каким-то дикарям.
– И я заверяю вас, что он будет тут же и стоять по возвращении. А меж тем вам действительно безопасней будет за частоколом, с сотней легионеров для обороны, – продолжал аргументацию все более раздражающийся Монах.
– Большинства вещей мы и упаковать не успеем. Мне что, половину скарба оставить и дом на сожжение? И для чего, чтоб дать себя закрыть в ловушке без выхода? Уж лучше нам в леса уходить и скрываться там, как прадеды учили.
– Нет времени! – вмешался Магнус громким, не допускающим возражений голосом. – Выбор у вас простой. Можете идти с нами, найти убежище для ваших семей и возможность защищать их, как положено мужчинам. Или можете укрыться в лесу и молиться, чтоб склавяне вас не нашли. И поверьте, смерть на поле битвы пустяк по сравнению с тем, что вас ждет, если налетчики возьмут вас живыми. Но, как я сказал, это ваш выбор! Так что или пакуйте ваши задницы на телеги, или идите подыхать в одиночестве. Но, что бы вы ни выбрали, выбирайте быстро, потому что остальные торопятся добраться до безопасного места.
Ответа крестьянин не нашел. Подозвал семью и с досадой начал грузить на телегу часть своего скарба.
– Резко ты его, – сказал Люциус. – Этот человек, конечно, дурак, но…
– Нет, не дурак, – прервал его Магнус. – Просто не хотел оставлять свой дом на добычу толпе варваров. И он не должен становиться перед таким выбором. Так или иначе, у нас нет времени на разговоры и раздумья. Время не ждет.
– Пожар, – крикнул кто-то, и все взгляды обратились на встающий над лесом столб дыма.
– Новая Сребрница горит!
– Нет, слишком близко, – оценил Люциус. – Это скорей чей-то хутор. Например…
– Ферма старого Нолана, – закончила Амелия невесело.
Магнус поднял коня в галоп и помчался трактом на восток.
* * *Огонь угасал медленно. Траву близ сожженных построек покрывал ковер сажи. Прибывшие на помощь легионеры бесцельно кружили вокруг.
– Не выжил никто, – сказал Магнус, сдавая рапорт Дункану. – Мы нашли пять тел. Три обугленных, скорей всего это сам старый Нолан и две его младшие внучки, Юлия и Карита. Петя и Татрия лежали там.
Он указал на ближние кусты и добавил:
– Обнаженные, окровавленные. Судя по ранам, затравили их собаками. Ну и ножами добили… Хотя трудно сказать, от чего конкретно погибли. И нигде нет тела Ариты.
– Может быть, сумела сбежать. – Голос командира рекрутов звучал не особенно убедительно.
– Может быть… Если где-то укрылась, то уже бы вышла. Если убежала, то направится либо в командорию, либо в Новую Сребрницу. Скоро узнаем… Но уверен, что ей не удалось. – Голос Магнуса был как морозный ветер. – Забрали ее, чтоб поразвлечься перед битвой. А когда уже останется от нее окровавленный кусок мяса, убьют ее. Или того хуже, обратят в рабство и будут таскать за собой по Чаще, чтоб ее мучения продлились подольше. Так ведь происходит, когда эти звери кого-то похищают, верно же?
– Да, чаще всего, – неохотно признал Дункан.
– Ты много путешествовал. Скажи, везде так же, как здесь?
– Войны и грабежи бывают во всех частях Империи… Но нет. Не так часто и не так кроваво, как на Границе. В Вольных Городах и на Центральных Территориях попадаются места, где веками не видели насилия страшней, чем пьяная драка на свадьбе.
– Это должно быть… хорошо. Жить в таком месте. А не в этом проклятом кровавом захолустье.
– Не время для таких мыслей. – Командир рекрутов огляделся. – Как Амелия это перенесла?
– Она сильная, ни одной слезы не уронила. Но они были ее семьей четыре года, это должно быть… – Он заколебался. – …наверное, ужасно быть женщиной в этом мире.
– Хороним мертвых и уходим. Это наверняка был лишь отряд разведчиков, но главные силы не могут быть далеко. Наше время на подготовку истекло. Возьми десятка полтора людей и заберите остаток наших вещей из командории, вечер уже близко. – Дункан поколебался. – Магнус, мне нужно знать, что ты сосредоточен. Хватит и того, что я слишком много времени трачу, пытаясь забыть произошедшее.
– Я сосредоточен. – Великан вышел из задумчивости. – Я готов. Завтра эти твари убедятся, насколько я готов.
* * *Эдвин сидел на верхушке башни и поглядывал на людей, суетящихся во дворе командории. Эвакуация подходила к концу и уже вот-вот они должны были тронуться в Новую Сребрницу. На войну. Эдвин никогда не считал себя воином, да и быть им никогда не хотел. Битва на жизнь и смерть хорошо звучала в балладах, но в реальном мире несла слишком большую вероятность… скажем прямо, смерти. И при этом не такой героической, о которой слагают песни. Эдвин был уверен, что когда человек умирает, то на поле битвы не появляются ни ангелы, ни валькирии, ни другие провожатые в последнюю дорогу. Только боль и пустота.
– Почти уже пора. – Голос Кассандры вырвал его из задумчивости.
– Не подкрадывайся так. Хочешь, чтоб меня удар хватил?
– Я и не подкрадывалась, ты просто меня не услышал. – Девушка оперлась о балюстраду. Все еще серьезно хромала.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше. Раны быстро заживают. Люциус даже говорит, что неестественно быстро. – Изобразила, что рассказывает страшную историю и вот-вот скажет самое ужасное.
– Ну лишь бы не слишком быстро, а то Дункан тебе еще велит принять участие в этой битве.
– А я и так намереваюсь.
– Что? – Бард не поверил собственным ушам.
– Намереваюсь сражаться в этой битве.
– Ты же ранена. Я серьезно думаю, что ты сделала уже достаточно для этого места. Никто не вправе требовать, чтоб ты приняла участие еще и в этой бойне.
– Я не могу сидеть без дела. Ты же сам всегда говоришь, что нужно драться за то, что любишь. За свое место на свете.
– Не я говорю, а авторы баллад. И ты сражалась уже достаточно.
– Больше нет Матильды, чтобы нас защищать. Теперь я сама должна быть сильной. – Касс кивнула головой. – Сражаться за свой дом.
– Дом? Я бы не назвал это место домом.
– Это самый лучший дом, который у меня был в жизни. Первый от самого раннего детства. И здесь моя семья.
– Никогда об этом так не думал. У меня, наверное, никогда не было места, которое я
