– Ты вернулся, – сказала ведьма без тени удивления, лишь только он перешагнул порог. – Это значит, что ты принял решение?
– У меня нет времени на вопросы, на которые ты уже знаешь ответ, – прервал он ее жестко. – Что я должен сделать, чтоб его остановить?
– Приготовишь отвар и дашь его кому-то, чтоб выпил.
– Что он даст?
– Боль. Много боли. Но даст еще и мощь, чтоб сражаться.
– Я сам его выпью.
– Отвар не дает силу, он может лишь увеличить ту, что уже есть.
– Так для кого мне приготовить его?
– Ты прекрасно знаешь, для кого. – Ведьма вынула из рукава одеяния лист бумаги. – Здесь рецепт и все нужные магические формулы. Все составляющие уже готовы. Много времени у тебя это не займет.
– Почему ты сама этого не сделаешь?
– Я уже говорила. То, что я знаю слова, не означает, что я готова их сказать. Это твое решение и твои последствия. Готов?
Дункан очень хотел повернуться и уйти. Знал, что так и должен сделать. Орден не использует огонь против огня, это было первое, чему его научили. И повторяли бесконечное число раз. Была тысяча причин, чтобы уйти, и лишь одна, чтобы остаться. Он протянул руку и взял лист с рецептом.
– Ты должна это выпить, – сказал Дункан, протягивая пузырек Кассандре.
– Что это? – спросил Эдвин, приглядываясь к сосуду.
– Наш единственный шанс, – ответил командир рекрутов.
Они стояли во дворе Командории 54, рядом с выложенным из серого камня колодцем. Потребовалось несколько часов тяжелой работы, но железная решетка исчезла, полетела вниз. А звук, который она издала при столкновении с дном, был окончательным доказательством того, что темнота на дне колодца не скрывала даже минимального количества воды.
– Я верно понимаю, что у тебя это от ведьмы? – продолжал упорно допытываться бард.
– Да, она помогла мне приготовить этот отвар.
– То есть ты хочешь напоить Касс каким-то странным отваром от персоны, подозреваемой в употреблении магии. Я где-то упустил тот момент, когда мы перестали бороться с такими вещами?
– Это единственный метод, чтобы остановить Гиганта, – настаивал Дункан.
– Остановить перед чем? – не уступал и Шутник. – Мы даже не знаем, что он хочет сделать. Мы даже не знаем, происходит ли что-нибудь вообще.
– Происходит, – вмешалась Касс, явно стараясь не смотреть в сторону колодца. – И все сильней. Уже скоро.
– Может, нам подождать Олафа? – предложила Клара.
– Что это даст? – Дункан начал терять терпение. – Он все равно не примет решения, оставит его мне. Как всегда. Да и не волнует его это. Сгори эта командория ясным огнем, он лишь быстрей попадет в свою любимую Командорию 11. Подальше от всего этого. Если бы он хотел взять на себя ответственность, то был бы здесь, с нами. Вместо этого помогает поддерживать порядок в Новой Сребрнице. О чем это я вообще? Если мы не выстоим, то никакой Новой Сребрницы вообще не будет…
– Ты этого не знаешь, – подключился к разговору Магнус. – И проблема именно в этом: мы не знаем, что случится. А ты предлагаешь нечто, что явно нарушает все принципы Серой Стражи. Лекарство, которое может оказаться хуже болезни.
– У тебя есть идеи получше? У кого-то из вас есть идеи получше? Потому что пассивное ожидание невозможно, а у меня, кроме этого пузырька, нет ничего.
Настала тишина. Конечно, ни у кого из них не было ответа. Они были просто шайкой молокососов. А столкнулись с тем, что было бы не по зубам и большинству опытных Серых Стражников. До сих пор им просто чертовски везло. И Дункан лишь надеялся, что они еще не исчерпали свой запас везения.
Кассандра приняла пузырек и понюхала содержимое. Скривилась, посмотрела еще раз на Дункана, а потом выпила зеленую жидкость одним глотком. Снова скривилась, закашлялась, но кроме этого микстура, казалось, не оказала никакого эффекта.
– Все в порядке? – спросил Люциус.
Девушка покивала головой.
– Гадость.
– И что теперь? – обратился Эдвин к своему командиру.
– Теперь спускаемся вниз, – ответил Дункан со всей уверенностью, какую только смог собрать. Он подошел к колодцу, проверил крепление веревочной лестницы, перебросил ноги через край, остерегаясь обломков решетки, все еще выступающих из камня. Медленно начал спускаться в темноту.
Через несколько метров он полностью потерял ориентацию; пожалел, что впопыхах не догадался сперва сбросить вниз горящий факел. Наконец, его ноги коснулись пола, через подошву он почувствовал железную решетку. Поставил на нее вторую ногу и тут же потерял равновесие. Судя по всему, решетка упала на неровную поверхность. Через несколько болезненных моментов он почувствовал, что лежит на куче высохших стеблей.
– Все в порядке? – донесся до него крик Магнуса.
– Да! Только тут темно. Сбросьте мне факел!
Через минуту что-то упало сверху, пролетев мимо головы Дункана. Драгоценные минуты ушли на то, чтобы найти и зажечь факел, но когда это ему удалось, облегчение тут же уступило место ужасу. Он осознал, что те предметы, на которых он сидит, это кости.
Тут же он вскочил на ноги и огляделся. Они были везде. Старые, высохшие, ломающиеся при каждом его шаге.
Человеческие кости. Черепа, ребра, бедренные кости, везде, куда падал свет, целиком устилающие пол.
– Что там? – спросил Эдвин.
– Кладбище, – ответил Дункан мрачно. – Можете спускаться, я тут ничего опасного не вижу. Пока.
Первым к нему присоединился Магнус. Не забыл привязать к поясу собственный факел. За ним спустились остальные, поступив аналогично. Никто не подал виду, что груды костей производят на него впечатление, что вызвало у Дункана определенную гордость.
– Что это за место? – поинтересовалась Клара.
– Место битвы, – объяснил Магнус, выкапывая из-под скелетов фрагменты оружия и брони. – Очень древней битвы.
– И не одной, – поправила Касс; ее голос звучал странно, чуждо.
Из ямы, в которой они оказались, выходил коридор. Извилистая дорога, спускающаяся все ниже. Ступая по скелетам, они проходили мимо едва видимых картин, представляющих батальные сцены. Некоторые из них были примитивными и очень простыми; другие, напротив, детальными и написанными с размахом. Реализм в них смешивался с фантазией; выписанные с необычной точностью легионеры – и гротескные демоны. Фигуры на картинах, казалось, движутся в свете факелов. Они будто следили взглядом за гостями, за новыми товарищами по оружию. Каждый хруст сломанной кости издавал еле слышный звук. Может быть, шепот. Дункан не был уверен. И вдобавок еще запах. Это не был смрад разложения, но что-то еще более интенсивное. Никто из них не смог бы описать того, что чувствует, но они знали, какие ассоциации рождает это в их разуме. Покой, отдых, сон, смерть. Вскоре их путь подошел к концу. Их глазам открылась огромная пещера, заполненная еще большим количеством людских останков.
– Вы
