Эдуард подает знак, что они достаточно слушали. Но его раздражение скоро развеивается. Охота прошла успешно, а чудесное обретение белого кречета стало благословением, венчающим этот день.
Энтони подарил кречета Эдуарду, и теперь громадная птица устроилась на почетном шесте прямо за плечом короля и оттуда бросает свирепые взгляды на обедающих. Положение Энтони куда менее выгодное, поскольку он сидит далеко от государя. За королевским столом под искусно вышитым балдахином восседает сам Эдуард со своей любовницей леди Элизабет Люси. Ричард Невилл, граф Уорик, тоже сидит за этим столом вместе с Гастингсом, Гербертом, Венлоком и их женами.
Все, кто сегодня приглашен на пир, одарены нагрудными знаками верных подданных: роза в ободке из серебряных лучей солнца. Вскоре появляются блюда с едой – жареные лебеди, копченый окорок барсука, заливное, жареный лосось, ломбардский заварной крем, пирожные. Слуги разносят медные подносы с мясом, направляемые сенешалем, облаченным в длинное синее одеяние с капюшоном. Почти все блюда очень пряные, и специи – шафран, кардамон, серая амбра, мускатный орех, корица, имбирь – раскрываются на языке Энтони приятным теплом и роскошью восточных земель.
Граф Риверс, отказавшийся рано подниматься ради охоты, сидит за другим столом вместе с супругой Жакеттой. За столом Энтони нет никого из друзей. Он сидит между Джайлсом Кромвелем и Исманией Ружмон-Грей, которые мило болтают об известных охотниках прошлых веков: Нимроде, Херне, Тристане, святом Евстафии, святом Джулиане и Уильяме Твити, который служил егермейстером при дворе Эдуарда II. Энтони не принимает участия в беседе. Он надеется, что теперь, после подаренного кречета, король будет глядеть на него с большей благосклонностью. Исмания внезапно интересуется его родословной.
– Я старший сын графа Риверса, верховного констебля Англии, и он, будучи констеблем…
Но Исмании его отец безразличен:
– Тогда Жакетта де Сен-Поль, вдовствующая герцогиня Бедфорд, видимо, ваша мать. Я слышала, что у нее какое-то необычное происхождение, хотя деталей не припомню.
Энтони рассказывает ей историю Мелюзины[13], после чего Исмания восклицает:
– Так вы произошли от ящерицы! – И продолжает: – До чего же странно, когда семья этим хвастается, все равно что гордиться происхождением от собаки или обезьяны! Впрочем, возможно, мы все в родстве с животными. Разве король и впрямь не напоминает льва? А вот Гастингс больше похож на обычного кота. А на какое животное, по-вашему, похожа я?
От выпитого гипокраса – вина, приправленного имбирем, корицей, кардамоном и перцем, – у Энтони слегка кружится голова, и он, не задумываясь, отвечает:
– На лошадь.
Тут разговор неожиданно обрывается. Энтони уже собирается добавить: «Очень красивую лошадь», когда вдруг понимает, что в зале водворилась внезапная тишина.
Минуя слуг, стоящих в дверях, прямо к королю направляется человек. У него очень темное лицо, а одет он с головы до ног в белое – от шапки, отороченной белым горностаем, до белых кожаных сапог. Только его сокольничья перчатка обильно замарана засохшей кровью.
Без всяких церемоний незнакомец произносит:
– Я пришел за кречетом.
Обойдя стол Эдуарда, он подходит к птице и, накинув ему на голову колпачок, развязывает путы. Люди за королевским столом молчат, зачарованные и, похоже, немного напуганные. С кречетом на запястье странный незваный гость направляется к дверям. Он уже почти достиг их, когда Эдуард кричит:
– Стой! Кто ты? Назови свое имя.
Незнакомец, хоть и замирает, даже не удосуживается повернуться, однако его гулкий голос ясно слышен повсюду. Звук идет будто не изо рта, а из самого нутра, как из большого пустого кувшина.
– Я Эллекен. Эдуард озадачен:
– И какое тебе дело до моего кречета?
– Птица была послана лорду Скейлзу в качестве знака, но теперь я верну ее истинному хозяину.
И с этими словами Эллекен уходит. Зал взрывается аплодисментами: гости хлопают в ладоши и стучат по столам. Они в восторге от причудливой и своеобразной живой картины, устроенной для них королем, однако Эдуарду совсем не весело. Лорд Риверс и Фоконберг, покинув свои места, о чем-то тихо совещаются с королем. Затем к монаршему столу вызывают Энтони.
Эдуард шепотом без всяких предисловий говорит:
– По-моему, я узнал его, хотя был совсем юн, когда видел его последний раз, но твой отец с Фоконбергом оба подтверждают мое предположение. Этот Эллекен служил егермейстером у моего отца. Но вот уже двенадцать лет, как он умер. – И, повернувшись к Риверсу, Эдуард продолжает: – Твой сын привел в мой дворец про́клятый дух. Эллекен было его имя, и здесь потрудилась нечистая сила, но необходимо представить событие в самом лучшем свете. – Затем Эдуард злобно шипит Энтони: – Поди сюда, Скейлз, и встань рядом со мной, пока я буду говорить с гостями, и улыбайся, как я.
Допив бокал, Эдуард изображает на лице улыбку и встает, чтобы обратиться к гостям, и те снова замолкают.
– Сегодня от нашего доброго священника мы слышали, что Пятидесятница – день чудес. Так оно и есть, и так будет и в последующие годы. – Положив руку на плечо Энтони, король продолжает: – Нынче вечером начинается приключение лорда Скейлза: ему предстоит отправиться на поиски белого кречета и вернуть мне птицу. И теперь я припоминаю, что во времена короля Артура на точно таком же празднике Пятидесятницы, как сегодня, в Англии последний раз видели Священный Грааль. С треском и раскатами грома он появился в Артуровой зале, и все рыцари онемели, узрев его лучезарность, залитую благодатью Святого Духа, а затем Грааль внезапно исчез, и никто более не видел его в наших землях. Но на каждую Пятидесятницу отныне и присно, как и во времена короля Артура, рыцари будут получать задания и странствовать по свету, выполняя их, как бывало в те дни, и снова возродится братство отваги и благородства. Наши приключения и деяния запишут для будущих поколений, и те будут читать и дивиться. В дни короля Артура было братство Круглого стола, в нынешние времена для служения этой цели следует преобразовать орден Подвязки. По-моему, уже тридцать лет, как в Смитфилде не проводились рыцарские турниры, и искусство владения копьем и управления боевым конем почти забыто, так что теперь только в книжках можно прочесть о них. Ситуацию надо изменить, и я ее изменю. После мятежа Мордреда не все еще идет так, как должно, но с вашей верной помощью я рассчитываю создать новый Камелот. Англия, которая во время войны только процветает, снова станет великой, вернув земли, которые по праву принадлежат английской короне во Франции и Ирландии. И… я сказал достаточно, а теперь хочу выпить еще.
Эдуард резко садится и отпускает Энтони, который возвращается к своему столу.
Назавтра
