— Мы наткнулись на какую-то подстанцию вспомогательного энергоснабжения. Спиро утверждает, что через ее подключение можно выйти напрямую в коммуникации главного центра управления, а оттуда уже дотянуться до связи.
Я посмотрел на полоску заполнения энергии иала, подключенная напрямую к «перчатке» основа транслировала данные прямо на цифровой интерфейс. Пока что потрачена едва ли треть от доступного объема накопителей. И то, подозреваю, основную часть съели два применения чрезмерно энергоемких «слез».
— Сколько вам понадобится времени? — спросил я, осторожно выглядывая за угол бокса и пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь густые клубы черного дыма, что заполнили единственную на базе улицу.
Сейчас бы здорово пригодилась прошивка «Острый взор» с термовидением.
Хана замолчала, должно быть советуясь с хакером, затем заявила:
— Пять минут, не больше.
— Хорошо, поторопитесь. Мы с Грешником пока выдвинемся чуть вперед и будем готовы вас прикрывать, — сказал я, делая характерный жест штурмовику, он занял позицию на другой стороне дороги.
— Принято.
Эфир замолчал, но ненадолго. Пока мы с Грешником медленно продвигались вперед, внимательно обшаривая глазами каждый закуток и держась настороже, Боцман успел заскучать.
— Ребята, вы там еще долго? Меня что-то начинают напрягать все эти турели, коих здесь разбросано в изрядном количестве.
Шутник, блин, мертвые железки его напрягают. А нам тут приходится дышать дымом и замирать при каждом шорохе, опасаясь контратаки. Чутье подсказывало, если бойцы Кобальта пойдут в атаку, то сделают это всем кагалом сразу. Нас сметут — не заметят. Пока спасало одно, слишком активное применение тяжелого вооружения с первых минут боя создало впечатление, что в нападении участвуют серьезные силы. Сидят небось, запрашивают данные с датчиков, пытаясь понять, куда и как бить. А как поймут, что здесь всего двое (трое, считая Хану), то сразу навалятся толпой.
Также серьезное преимущество давала первая сетевая диверсия. Вирус повредил не только автономные системы обороны, но и комплексы наблюдения, включая общую связь.
Но ведь это не может длиться бесконечно. Рано или поздно починят. И тогда в нашей дерзкой вылазке будет поставлена большая жирная точка…
Под ногами скрипнул осколок стекла, я остановился, повел головой. Подчиняясь рефлексам, ноги сами согнулись в коленях, опуская тело за небольшое укрытие из смятого куска металла. Никогда не оставайся на открытой местности, это правило в меня вдолбили еще в ранние годы.
— Ну что там, вы скоро? — проронил я, вновь активируя канал связи со вторым в группе мистиком.
— Почти закончили.
— Что сканеры? — это я уже обратился к Грешнику, встроенные в технодоспехи сенсоры имели больший охват, чем простое человеческое зрение. — Есть что-нибудь?
— Юго-восток, скопление большого количества живой силы противника, — доложил штурмовик. — Похоже, концентрируются в единый кулак.
— Нам звездец, — матюгнулся я, не сдержавшись. — Надо срочно валить. Хана, торопи Спиро. Нас, походу, сейчас убивать будут.
— Осталось совсем немного, не ждите, отходите к глайдеру. Мы догоним.
Разумеется, никто никуда не пошел. Остались на месте, дожидаясь окончания заливки вредоносных скриптов. К счастью, за оставшиеся две минуты до отхода кобальтовцы так и не двинулись с места. Наверное, возились с испорченной электроникой.
— Ходу, ходу, — подбодрил я товарищей, выбегая последним через распахнутые настежь ворота.
Позади осталась разгромленная база со взорванными жилыми блоками и выведенной из строя аппаратурой.
— Быстрей! Сюда! — Боцман махнул рукой.
Техник примостил глайдер почти впритык к заграждению, опасаясь ракетного удара из глубины атакованного форта. Спорная тактика. От управляемых снарядов, умеющих круто изменять вектор движения, не спасет. Впрочем, для них имелись парочка дополнительных генераторов силового поля. Они послабее основного, пробитого чуть раньше, но парочку попаданий реактивных подарков должны удержать…
— Уходим, дело сделано, — я плюхнулся на переднее сиденье.
Остальные не останавливаясь заняли свои места. «Гадюка» рванула с места, моментально перейдя на форсаж. Пассажиров вжало в спинки кресел. Стремительные порывы ветра заставили прикрыть глаза и пожалеть об отсутствии защитных очков.
— Не могу поверить, что все получилось, — нервно воскликнула Хана. — Думала, нас поймают.
Брови девушки несли следы легких подпалин, лицо изобиловало разводами сажи, зато глаза блестели боевым задором.
Я не сдерживаясь хохотнул, напряжение нависшей смертельной опасности постепенно отпускало.
— Прошли по самому краю, — я обернулся назад, проверяя, не идет ли погоня.
Вроде нет, чисто. Что весьма радовало.
— Дурдом, — я выдохнул с облегчением.
Покосился влево на Боцмана, верхушка спинки его кресла отсутствовала напрочь — результат попадания мощного лазера вражеского штурмовика. Не успей бывший звездолетчик спрятаться, и его так же могло разрезать. Жуткая смерть.
Долго радоваться удачному завершению дела мне, к сожалению, не дали.
«Запрос на внешнее соединение».
Неожиданно всплывшая иконка с надписью перед глазами застала врасплох. Судя по значку, передача шла прямиком на интерком «основы». И не от члена группы, а откуда-то еще. Чего не могло быть по определению, потому что мы находились далеко от локальных сетей гильдии Хром.
«Идентификация входящего сигнала», — не получив согласия на открытие канала коммуникатор принялся определять, кто там пытался выйти на связь.
А я между тем все гадал, как это вообще возможно. Пока не вспомнил про апгрейд «Гадюки». Среди прочего оборудования сюда установили довольно неплохой передатчик, имеющий весьма внушительный радиус охвата приема. Как-то не сообразил сразу.
Между тем глайдер скользил над поверхностью земли, все больше отдаляясь от форпоста Кобальта. С каждым пройденным километром вероятность преследования все сильнее уменьшалась.
Иконка сменилась изображением символа гильдии Хром. Отправленный обратно сигнал вернулся, информируя, что на другом конце находится кто-то из своих.
Странно, вроде договорились соблюдать режим радиомолчания во время операции. Что-то случилось?
Я мысленным усилием нажал на прием. К некоторому удивлению, вместо заурядной аудиосвязи открылся полноценной видеоканал с потоковой передачей данных.
— Фэй? — нахмурился я.
Блондинка-инженер выглядела очень напуганной, в глазах девушки плескался неприкрытый страх, едва не переходящий в ужас. С развернувшегося экрана звучали крики, грохот, слышались взрывы. Судя по какофонии, позади нее развернулось самое что ни на есть ожесточенное сражение.
Что за дела? Она ведь оставалась в Улье. Откуда там война?
— На
