Поцеловать еще раз.
И еще раз.
И еще.
Не отдавая себе отчета, Тейт увлек Фостер в свои объятия. Он наклонился, удерживая ее бережно и нежно, как драгоценный подарок, каким она и была, и поцеловал ее – долгим, глубоким поцелуем, который хотелось продлить на всю жизнь.
Они одновременно коснулись ногами земли. И не разомкнули объятий. Фостер подняла руки, обхватила его за плечи и ответила на поцелуй с такой страстью, что у него снова закружилась голова.
– О. Мой. Долбаный. Бог! Мы думаем, что их уже нет в живых, а они чем тут занимаются? Целуются! – пробормотала Сабина, когда они с Финном выбежали из-за угла амбара и чуть не налетели на них.
Фостер неохотно прервала поцелуй. Улыбаясь Тейту глазами, она прошептала:
– Думаю, нам нужно лучше тренировать наших любимцев.
19
ТЕЙТНочь выдалась необычайно ясной. По-летнему теплой. Удивительно звездной. Тейт, Фостер, Финн и Сабина расположились вокруг жаровни на Земляничных Полях, заняв места, которые тут же назначили «своими», и Фостер принялась нанизывать на шпажки пухлые, похожие на облака, маршмеллоу. Рядом на блюде своей очереди ждали крекеры Грэма и куски темного шоколада.
Фостер вздохнула и поднесла две шпажки к огню, поворачивая их, чтобы суфле не подгорело. Наконец она посмотрела на Сабину:
– Ладно, теперь задавай свои миллионы вопросов.
– Господи! Наконец-то. Значит, так: если я понимаю правильно, хотя и примитивно, вы с Тейтом спели серенаду гигантскому нисходящему торнадо…
– Это называется «воронкообразным облаком», пока оно не коснулось земли, – перебил Сабину Тейт.
Сабина, прищурившись, посмотрела на него.
– Семантика сейчас не главное.
– Будь осторожен, – произнес Финн нарочитым шепотом. – У нее начинается психоз. А это опасно для окружающих.
– Финн, тебе не терпится увидеть настоящий психоз? – невинным тоном произнесла Сабина.
– О, нет, нет, нет. Плавали, знаем.
– Вот, держи смор. – Фостер передала Сабине теплый липкий сэндвич на бумажной тарелке.
– Блюдо мира от твоего народа? – Глаза Сабины озорно сверкнули.
– У тебя отличная память, – заметила Фостер. – С темным шоколадом все становится вкуснее.
– Я тебя понимаю, – согласилась Сабина и, надкусив обжигающе горячий сэндвич, продолжила: – На чем я остановилась? О, да. Вы ублажали воронкообразное облако песней Синатры.
– Это не просто песня Синатры, это «Леди Удача», – уточнил Тейт.
– А это так важно – какая песня? – спросил Финн.
– Вообще-то, я начинаю думать, что да, важно, – сказала Сабина. – Стало быть, вы спели ему, и воронкообразное облако удалилось вместе с остальными облаками. Но потом вы каким-то образом остановили дождь и заставили все облака исчезнуть. Я имею в виду, посмотрите туда. – Сабина подняла взгляд к усыпанному звездами небу. – Ни единого облачка. Для этого вы спели еще одну песню?
– Нет, мы просто… хм… – начал было Тейт, но умолк и посмотрел на Фостер. – Как, черт возьми, мы это сделали?
Фостер дернула худеньким плечиком.
– Ну, не знаю, на самом деле мы просто попросили их уйти. Я что-то сказала о том, как мне хочется, чтобы дождь отправился куда-нибудь в Сиэтл. Короче, после того как воздушная музыка смолкла и воронкообразное облако рассеялось, все остальное получилось само собой.
– Да, а потом я представил себе, что вытираю белую доску, уговаривая облака разойтись, – сказал Тейт.
– Уже без всякого пения, так что, выходит, песня – не главное. Как вы думаете, все дело в этой… как вы ее называете… воздушной музыке? – спросил Финн, принимая смор от Фостер.
– Я думаю, музыка воздуха звучит, когда мы делаем правильные вещи, – ответила Фостер.
– Да, как только начинает звучать музыка и мы видим воздушные потоки, вот тогда все встает на свои места.
– Постой-ка, вы слышите музыку в воздухе? – Сабина застыла со смором в руке.
– Да, мы слышим и видим ее, – ответил Тейт.
Сабина быстро спросила:
– И как вы себя чувствуете, когда слышите музыку и видите воздушные потоки?
Тейт и Фостер обменялись взглядами, и настала очередь Тейта пожать плечами.
– Думаю, хорошо. Ну, сначала было страшновато, но потом Фостер напомнила мне, что до этого, когда она дирижировала воздушным оркестром, все строилось на ее ощущениях – она чувствовала себя расслабленной и счастливой. Верно, Фостер?
Фостер кивнула.
– Да, ведь когда я злюсь, поднимается ветер и случаются всякие неприятности.
– Именно это я и имею в виду! Хорошо, допустим. Вы укротили торнадо и стену облаков, но потом ты, Тейт, взмыл в воздух. Что ты почувствовал при этом? – Сабина подалась вперед, впиваясь взглядом в Тейта и напрочь забыв про смор.
– Высшее счастье и облегчение. В прошлый раз, когда мы пытались остановить торнадо, все закончилось неудачно. Даже трагически. Сегодня вечером обошлось без жертв. Никто не пострадал, так что я чувствовал себя победителем.
– Но ты говорил, что потом почувствовал всякие странности и будто бы начал исчезать? – спросил Финн.
– Да, я не чувствовал ничего такого, пока не обнаружил, что у меня нет рук. И вот тогда все смешалось. Голова стала ватной. Фостер пришлось меня спасать. – Он перехватил ее взгляд, и медленная, нежная улыбка появилась на его лице. – Не то чтобы я возражал. Наоборот.
– Да-да, мы видели, – сказала Сабина. – А потом Фостер тоже полетела. Верно?
– Ну, думаю, скорее болталась в воздухе. Но да, оторвалась от земли.
– Каким образом? – сгорая от любопытства, спросила Сабина.
Фостер задумалась, прожевывая кусочек смора, и ответила так, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Я просто увидела, что Тейту нужна моя помощь и мне надо подняться к нему, вот все и получилось. Я оказалась там, наверху. Рядом с Тейтом.
– Что ты чувствовала? – не унималась Сабина.
– Я переживала за Тейта, но прежде всего мне просто хотелось туда попасть, чтобы успокоить его. Он явно сходил с ума от страха.
– И вот она появилась рядом со мной, и, как только коснулась моей руки, мне сразу полегчало. А потом она запела эту милую колыбельную, и все стало вообще суперски. Я сразу успокоился. Конечно, я был счастлив, что она рядом. Все снова встало на свои места. – Тейт отвечал на вопрос Сабины, но не сводил глаз с Фостер. Ее щеки пылали так ярко, что даже в мягком свете костра он видел ее румянец. Но она не отвернулась и не отбрила его колкостью. Она смотрела на него – и улыбалась.
– Что за песня? – спросила Сабина.
Не дождавшись ответа ни от одного из них, Сабина дотянулась до Фостер своей длинной ногой и легонько пнула ее.
– Ой, что?
– Девочка, постарайся быть внимательнее. У нас тут серьезная дискуссия, и мне кажется, я кое-что поняла. Какую песню ты спела, чтобы благополучно приземлиться вместе с Тейтом? – спросила Сабина.
– «Лунную реку» из… – начала было Фостер, но Сабина подхватила конец фразы:
– «Завтрака у Тиффани».
– Вот видишь! Люди еще помнят эту песню, – поддразнила Фостер Тейта.
– Я
