Ансель нервно огляделся.
– Нельзя так говорить. Это некрасиво. Ты ведь теперь супруга шассера.
– Я тебя умоляю. – Я картинно закатила глаза. – Я вроде бы уже четко дала тебе понять, что мне глубочайшим образом начхать, что у вас тут красиво и некрасиво. Напомнить, может? В «Грудастой Лидди» еще два куплета есть.
Он побледнел.
– Пожалуйста, не надо.
Я одобрительно ухмыльнулась.
– Тогда рассказывай, где мне найти своего муженька.
Ансель помолчал немного – размышлял, всерьез ли я угрожаю продолжить свою балладу о выдающихся женских прелестях. Видимо, решил, что все-таки всерьез – и не ошибся, кстати, – потому что в конце концов покачал головой и пробормотал:
– Он, наверное, в зале совещаний.
– Прекрасно. – Я взяла Анселя под руку и игриво толкнула бедром. Он напрягся от моего прикосновения. – Веди.
К моему разочарованию, Рида в зале совещаний не оказалось. Вместо него меня поприветствовал другой шассер. Его коротко остриженные черные волосы блестели в свете свеч, а светло-зеленые глаза, очень выразительные на фоне бронзовой кожи, сощурились. Я едва сдержалась, чтобы не нахмуриться.
Жан-Люк.
– Доброго утра, воровка. – Он быстро пришел в себя и отвесил мне низкий поклон. – Чем могу помочь?
У Жана-Люка все его чувства были написаны на лбу, поэтому распознать его слабость не составило труда. Хоть он и прятал все под маской дружбы, но зависть я могла разглядеть всегда. Особенно черную.
К сожалению, сегодня у меня не было времени на игры.
– Я ищу своего мужа, – сказала я, уже пятясь прочь из комнаты. – Но, как вижу, его здесь нет. Если позволишь, я…
– Ерунда. – Жан-Люк отодвинул бумаги, которые просматривал, и лениво потянулся. – Оставайся. Мне все равно надо передохнуть.
– И как же я могу тебе в этом помочь?
Он откинулся и скрестил руки на груди.
– Что именно понадобилось тебе от нашего дражайшего капитана?
– Нож.
Он фыркнул, проведя рукой по подбородку.
– Пусть твой дар убеждения не знает равных, сомневаюсь, что даже тебе удастся раздобыть здесь оружие. Архиепископ, судя по всему, считает, что ты опасна. А Рид, как и всегда, воспринимает мнение Его Высокопреосвященства как слово Божье.
Ансель шагнул в комнату и прищурился.
– Тебе не следует так говорить о капитане Диггори.
Жан-Люк усмехнулся.
– Я говорю лишь правду, Ансель. Рид – мой ближайший друг. Но также и любимчик Архиепископа. – Он закатил глаза и сморщил губы, будто слово «любимчик» оставило у него во рту неприятный привкус. – Кумовство – страшная вещь.
– Кумовство? – Я вскинула бровь, переводя взгляд между ними. – Я думала, мой муж сирота.
– Он и был сиротой. – Ансель сверлил Жана-Люка злым взглядом. Я и не думала, что он может выглядеть таким… враждебным. – Архиепископ нашел его в…
– Избавь нас от сопливой истории, будь добр? У каждого из нас такая есть. – Жан-Люк резко отстранился от стола, посмотрел на меня и тут же вернулся к своим бумагам. – Архиепископ считает, что видит в Риде самого себя. Они оба были сиротами, оба в детстве озорничали. Вот только на этом сходство заканчивается. Архиепископ создал себя из ничего – сам. Труд его жизни, титул, влияние – за все это он сражался. За все это проливал кровь. – Жан-Люк ухмыльнулся, смял одну из бумаг и бросил в мусорное ведро. – А Риду он все это собирается отдать задаром.
– Жан-Люк, а ты сам – сирота? – спросила я проницательно.
Он остро посмотрел на меня.
– А что?
– Я… Ничего. Это неважно.
И это правда было неважно. Меня не волновали проблемы Жана-Люка. Но быть таким слепцом и не видеть своих истинных чувств… неудивительно, что он несчастен. Проклянув себя за любопытство, я задумалась о другом. Найти оружие было куда важнее – и, признаюсь, куда интереснее, – чем разбираться с извращенным любовным треугольником.
– Кстати, ты прав. – Я пожала плечами, будто от скуки, и прошествовала вперед, чтобы провести пальцем по карте. Жан-Люк с подозрением смотрел на меня. – Мой муж ничего этого не заслужил, и то, как он смотрит Архиепископу в рот, выглядит просто жалко. – Ансель потрясенно посмотрел на меня, но я разглядывала пылинку у себя на пальце. – Ждет объедков, как хороший мальчик.
Жан-Люк улыбнулся – едва заметно и мрачно.
– Да ты коварна, не правда ли? – Я не ответила, и он хмыкнул. – Я, конечно, сочувствую вам, мадам Диггори, но мной вертеть не так легко.
– Неужели? – Я посмотрела на него с любопытством. – Уверен?
Он кивнул и оперся на локти, наклонившись вперед.
– Да, уверен. Рид не идеален, но он неспроста прячет от тебя оружие. Ты преступница.
– Что ж. Это верно. Просто… Я решила, что нам обоим это может быть выгодно.
Ансель коснулся моей руки.
– Лу…
– Слушаю. – Теперь глаза Жана-Люка мерцали весельем. – Ты хочешь заполучить нож, но мне-то что с этого?
Я стряхнула руку Анселя и ответила Жану-Люку улыбкой.
– О, все просто. Если ты дашь мне нож, то этим до крайности взбесишь моего супруга.
Он рассмеялся, запрокинул голову и хлопнул по столу, раскидав бумаги.
– Да ты и впрямь маленькая хитрая ведьмочка, правда ведь?
Я напряглась, моя улыбка едва заметно дрогнула, но я смогла фыркнуть – и лишь на секунду с этим опоздала. Ансель, похоже, не заметил, но вот взгляд Жана-Люка был зорким, и смех его мгновенно оборвался. Он склонил голову, изучая меня, будто пес, учуявший след кролика.
Вот черт.
Я выдавила улыбку, а затем развернулась и направилась к выходу.
– Я и так отняла у вас уже достаточно времени, шассер Туссен. Если позволите, я продолжу искать своего неуловимого мужа.
– Рида здесь нет. – Жан-Люк все еще неотрывно наблюдал за мной. – Он недавно ушел вместе с Архиепископом. Нам доложили, что за городом обнаружилось целое нашествие лютенов. – Я нахмурилась, и он, ошибочно решив, что я волнуюсь, добавил: – Он вернется через пару часов. Лютены не слишком опасны, просто у констеблей нет средств для борьбы со сверхъестественными созданиями.
Я вспомнила маленьких хобгоблинов, с которыми играла в детстве.
– Они вообще не опасны. – Я сказала это прежде, чем успела сдержаться. – То есть… А что он с ними сделает?
Жан-Люк изогнул бровь.
– Уничтожит, разумеется.
– Но почему? – Ансель настойчиво дергал меня за локоть, но я не обращала на него внимания, чувствуя, как начинает пылать лицо. Я знала, что пора замолчать. Я видела в глазах Жана-Люка знакомую искру – это было подозрение. Инстинкт. Мысль, которая уже скоро может окрепнуть и превратиться в нечто большее, если я не замолкну. – Они ведь безобидны.
– Они докучают земледельцам и по сути своей противоестественны. Истреблять их – наша работа.
– Я думала, ваша работа – защищать невинных.
– А лютены разве невинны?
– Они безобидны, – повторила я.
– Их не должно существовать на этом свете. Они рождены от колдовства и оживленной глины.
– А Адам разве не был слеплен из земли?
Жан-Люк медленно наклонил голову, разглядывая меня.
– Да… рукою Господа. Уж не хочешь ли ты сказать, что ведьмы обладают той же властью?
Я замялась, наконец осознав, что несу – и где нахожусь. Жан-Люк с
