Аспект приставки:
Странствующий. Вы в путешествии, вы гость везде. Нет места, которое вы могли бы назвать своим домом. Для класса "монах" домом может являться монастырь, храм, уединенная от цивилизации пещера или собственноручно построенная хижина.
Мысли завертелись в голове как бешеные. Выбранная мной до этого стратегия мирного сосуществования уже казалась абсолютно бесперспективной. Вопрос вовсе не в уровнях и личной силе, просто меня внезапно озарило — никто, в том числе и я, не считает местных рошванцев хоть сколько нибудь искусственными. Они естественно двигаются, общаются, подчинены социальной иерархии и явно гораздо лучше осведомлены о том, как работает Система. И очень заинтересованы в нас, бессмертных. Мы не можем для них быть чем то иным, нежели орудиями, повязанные договорами и присягами. Но пока нет зафиксированной привязки к их нации…пока бессмертный свободен от всех оков и обязательств, то всё, что ему дадут — это миску каши после тяжелого трудового дня. И обещания. А держать его на месте будет именно утренняя жрачка. Тем, кто испытал лютый утренний голод после поднятия характеристики, гарантия хорошо пожрать — это почти привязка. И сладкие слова о том, что "усё будет хорошо".
Вот этого мне нахрен не надо. Я прямо чувствую, что как только период лихорадочной колонизации станет чуть менее лихорадочным — за бессмертных возьмутся всерьез.
Что это может быть? Неизвестно. Уговоры, умасливания, шантаж, подкуп. Параноик внутри аж воспылал. И резко успокоился — грубых действий Система не простит. Но вот тысячу и одну попытку рекрутерства ждать определенно стоит. "Пустым" деваться некуда. Натурально. В обозримом везде нет иных тренеров, согласных, грубо говоря, сделать их людьми. "Сталь" вопрос другой — тут нужно несоизмеримо меньше времени, чтобы получить готового действовать бессмертного. Короче — надо валить. Уходить внаглую, в пустоту, хотелось даже сказать "в бабке, в глушь!". Причем срочно, деревенька почти достроена, возводят последние хлевы и таскают жерди на заборчики. У реки лежит неслабый массив одинаковых бревен, в том числе и принесенных мной — будут возводить частокол. И потом, за оказавшимися тут "лишними" бессмертными придут дяди. И пообещают миску супу в другом месте. А тут суп просто кончится.
Казалось бы, что тут такого? Не гонят. Так вкалывай хоть десяток лет, живи, чутко оглядывайся по сторонам, копи крупицы знаний. Но вот загвоздка лично моих тараканов — эти люди для меня никто. Новый мир, новый старт — никаких долгов и обязательств. Я прихожу в него здоровым, свободным и бессмертным после двух десятков лет измывательств и снова подставляю шею под чье то ярмо? Нет уж.
Что держит бессмертного? Два очень крепких поводка — знание языка и какие то жизненные перспективы. В будущем. Но насколько далеко это будущее, насколько к нему будет трудный путь, зависит от местных властей. И они его облегчат точно не собираются никому, слишком уж легко прозвучали запомненные мной слова про "полувековую присягу". Что потом? Авантюристам — длительные задания на разведку, охрану, сопровождение. Работящим — какую нибудь косточку за освоение нужной Империи профессии. С выплатой "студенческого займа" лет эдак на сто. И так далее, тому подобное. Неплохой…"обучающий жизни" сценарий.
Меня перекосило.
Я поднял голову, встал и выпрямился. Глубоко вдохнул и выдохнул. Закрыл глаза. Перед внутренним взором внезапно предстал тропический остров. С белейшим песком, пальмами и голубой, прозрачной водой. Хочу. Хочу туда. Буду там жить, познавать дзен, изобретать новый стиль кунг фу и просто страдать херней. В детстве совсем маленьким бывал на Черном море, но не помню ничего. Зато вдоволь налюбовался на сочные и привлекательные фотографии по Интернету. Тепло круглый год, масса съедобных растений, девственные моря-акияны полные рыбы. Познание мира? Ремесла? О, я обычный парень своего времени — а значит мой мозг буквально грандиозное кладбище различной информации. Медитация мне в помощь, найду чем заняться и что совершенствовать. А план как уйти покрасивше в закат нарисовался сразу же.
Уйти так, чтобы ни одна собака не тявкнула, что я что то должен.
Интерлюдия.Митрослав и Обра скучающе грелись на солнышке посреди главной площади деревни. Оба стражника сбросили свои кожаные куртки, сняли шлемы и выпростали рубахи наружу. Они сидели в теньке оставленного посреди поселения дерева и лениво наблюдали за трудящейся Пришлой. Делать им было абсолютно нечего. Старшина Ковыль, отряжая их сюда, предупредил, что пару седьмиц парни будут валяться и набирать жирок. Мать предупредила, что еще долго не будет никаких напастей, а Пришлые слишком слабы, чтобы что то мочь. Ну что они могут то, даже "стальные"? Напасть? Так стража — это воины того же цвета. Да и набирают в них с 10й ступени. Да и Мать накажет Пришлых сурово, гораздо суровее, чем рошванцев — если те задумают нарушить закон. Знай себе лежи, жуй травинки, наблюдай за зреющей под солнышком сушеной рыбой, что рядами вывешена на жердинах и все.
Тем не менее, в тени дерева отдыхали не два деревенских дурачка, способных только девок мять или мужиков дубинами метелить. Да, обычные солдаты легкой пехоты, но они прошли муштру ТАМ, получили свое первое обмундирование ТАМ и были в первых рядах разбужены ТУТ. Обра с Митрославом хоть и валялись двум кабанами, но как те же кабаны могли вскочить и быстро домчать по слову Матери туда, где творилось неладное. А там разобраться.
Тем временем нечто очень похожее на "разобраться" вальяжно входило на неказистую площадь деревеньки Корюши. Парни не сразу почуяли неладное, оба слишком увлеклись наблюдением за Пришлой. Мелкая магичка, одетая только в нательную рубаху, которая ей была аж до пят, производила вид взъерошенный и злобный. Она быстро, но с существенными усилиями таскала от реки к будущему дому старосты стираное белье, где его принимали более рослые бабы и развешивали на просушку. Глаза доблестных стражей порядка манила серьезных размеров грудь магички — облепленная мокрой тканью, она частично высовывала свой белоснежный верх, когда Лилисанна тащила белье от реки и взволнованно брынькала туда сюда, когда девушка торопилась за следующей партией. Митрослав то еще хоть как то отрывал глаза и не забывал моргать, а вот Обра, у которого жена была еще в магическом сне, пялился истово и неотрывно. Посему неладное заметил как раз Митрослав.
К дому старосты с некоторой ленцой подходил мужик. Среднего роста, массивный, но жилистый как сволочь и лысый. Так то ничего стоящего внимания — шел он спокойно, никаких предупреждающих отметок Мать над ним не повесила. Лысый?
