Печать воды подтверждена.
Пламя свечи приобрело ярко синий, почти циановый оттенок, а после и вовсе обратилось в воду. Огонь все еще вел себя как огонь, но при этом однозначно являлся водой. Выглядело это довольно необычно.
— Кхм, вода, значит? — рыжий зажег над ладонью слабое пламя и запалил свечу на столе перед собой. Помещение, наконец, озарилось нормальным светом, и только сейчас я понял, что лазурное пламя свечи показывает мир в очень искаженном варианте. В ее свете виднелось лишь то, что может чувствовать — это я сразу понял — и оно было мне во много раз роднее искусственного огня свечи рыжего.
И в этом искусственном свете озарилась рыжая борода и стальной плотный шлем, сдвинутый к затылку. Совсем как толкиновский гном — пронеслось в голове. Вместе с примерным пониманием, что же такое этот самый «гном». Или дворф — то есть подгорный народ. Примерно в это мгновение над головой у рыжего появилась едва заметное имя:
Махаон Бронзобород.
Ну да, как-то так они и выглядели. Полупрозрачная табличка с горящим именем висела прямо над макушкой дворфа и смотрелась более чем уместно. В голове даже возник вопрос, почему я не видел таких табличек с именами раньше, над всеми вокруг — настолько естественным это казалось.
— Махаон?
Брови гнома поползли еще выше:
— Ты видишь мое имя? Ух ты, значит, интеллект у тебя выше восьми. Хороший знак. Хоть и воды тут навалом, все равно приятно видеть мага с головой на плечах. А фамилию мою видишь?
— Бронзобород. — уверенно ответил я.
Гром одобрительно кивнул и осклабился:
— Может, еще и свое имя помнишь? — продемонстрировал дварф свой набор белоснежных зубов
Черт. А вот с этим сложнее. Может, и надо мной есть такая надпись? Я приподнял голову, и рыжий откровенно расхохотался:
— А ты забавный. Но лучше постарайся просто вспомнить сам. Это не так уж и трудно.
Память была почти пуста. Воспоминания вспыхивали мгновенно, буквально на секунду, и тут же гасли. Я инстинктивно потянулся правой рукой к груди и отчаянно взмолился о знаке. В конце-концов, если у меня есть эти печати, то они должны мне как-то помогать, иначе зачем все?
Перед глазами засиял полупрозрачный голубой прямоугольник, значительно больше и подробнее крошечной полоски над гномом:
Сион. Лунный эльф. Ученик чародея. уровень 1.
Сила — 5
Ловкость — 7
Выносливость — 5
Воля — 7
Интеллект — 10
Мудрость — 16
Печать Воды. Печать пустоты.
— Сион, да? — почему-то спросил я у рыжего.
Гном разочарованно кивнул:
— Ладно, так тоже можно. Жаль только, что имя не звериное. А я уж было подумал, достойный ученик выйдет. Но ничего, может, еще повезет в песочнице.
Я оглянулся. Девушка выглядела перепуганной до чертиков, но все же держала себя в руках. Хотя заметная дрожь и заплаканные глаза все равно ее выдавали.
Понятия не имею, что я должен сейчас сказать. Однако в голове была одна довольно простая мысль: главное не быть одному. Все, что угодно, только не быть одному. Лучше убить и сожрать это рыдающее существо собственноручно, чем отказаться от него. Это милость и сочувствие. Потому что худшее проклятие есть одиночество. Все что годно, только не…
Стоп. О чем я только думаю? Это вообще мои мысли? По коже пробежали мурашки. Если прозрачные таблицы с письменами казались мне нормой, то возникшие в голове мысли относительно незнакомки пугали. Подобный ход мыслей и выводы для меня были чем-то новым, и не очень приятным. Что ж, по крайней мере, прежде маньяком я не был. Наверное.
— Ладно, еще печати есть? Вроде бы какая-то примесь в цвете твоей свечи точно имеется, — продолжил гном. — И это. Максимальная характеристика какая, раз уж посмотрел?
— Я отвечу на все вопросы и докажу все что ты хочешь, но ты должен сохранить жизнь этого существа, — решив снова напомнить гному о своих пожеланиях, я многозначительно посмотрел в сторону незнакомки.
Рыжебородый опять нахмурился:
— Да на кой черт? Говорю же, она не соображает ничего. Поверь, я таких уже видел и не раз… Хммм… А, впрочем, черт с тобой. Если этот мусор тебе так нужен, пусть тоже ответит мне на вопросы. Правила для всех одни — ответил — вышел. Не ответил — сдох. Все просто, правда?
Я могу отвечать за себя. Но могу ли я отвечать за жизнь другого существа? Существа, незнакомого и неизвестного мне?
— Я отвечу за нее!
— Нет, так не пойдет. На тестах каждый сам за себя. Тут ведь суть не столько в самом вопросе, сколько в том, что ты вообще в состоянии его понять и ответить. Мне-то плевать, как тебя зовут, да и сфера если не редкая, тоже побоку. Но я должен знать, что ты не клинический идиот и не псих. Таковы правила.
Я снова посмотрел на девушку. Как будто бы чувствуя меня, она вдруг на секунду очнулась от своего странного оцепенения, и в ее стеклянных глазах мелькнул разум:
— Не бросай меня, — прошептала она едва слышно.
А нет, просто показалось. Ее взгляд был действительно абсолютно бессмысленным, как и говорил гном. Только раньше я не придавал этому значения. Тем более, что в комнате с монстрами она была очень даже в своем уме. Иначе мы бы точно не выстояли спиной к спине. Что бы там не последовало после нашей битвы с тварями.
Но сейчас, чего бы не хотел рыжебородый, не похоже, чтобы девушка обладала способностями к осмысленному диалогу. Все ее слова больше походили на стенания или тихую истерику.
— Я понимаю, на пороге каждый держится за кусочки прежнего себя. Но ты уверен, что хочешь оставить жалость частью своей новой жизни? Ты прошел отбор. А у нее, может, интеллекта единичка и ее удел — пускать слюни. Или врожденный пак дебафов на психику такой, что она накинется на тебя самого уже через пару часов, как я вас отсюда выпущу. Поверь мне, парень, такие не живут в любом случае. На ней печать пустоты, а это довольно скверно и пока тут не лечится.
Вот как можно принимать глобальные решения о своем будущем, если ты вообще ничего не понимаешь? Грядущее покрыто даже большим мраком, чем у студента, едва окончившего свой универ.
Странные мысли захлестнули меня, заставляя переживать заново какое-то событие из прошлого. Что это было прошлое я знал точно, вот только странный, набитый непонятными механизмами мрачный мир… по спине пробежали мурашки. Думать об этом решительно не хотелось. Да и сами мысли были вязкими, словно кисель.
А еще, судя по всему, печать пустоты — это плохо. Очень плохо. И будет лучше, если о моей не узнает
