Драгослав замер над бездыханным телом Агнии. Он боялся того, что последует за этим ритуалом. Боялся, что будет разрушена его тщательно сплетённая ложь. Великий Волхв с удивлением смотрел на нового царя. Но тут в уме у Драгослава раздался холодный призыв Бога морских пучин: человеческий Дух явил непозволительную слабость. Полоз подсказал Драгославу, как поступить.
– Во имя укрепления царской власти силой Бога Полоза, – проговорил Драгослав ясно, и гости замерли. – Приношу этот дар Богам от сына Полоза, Морского Царя – Горыча. – Царь взял тело ящерицы и бросил его в священную чару с Огнём-Сварожичем.
«Точно неладное творится, – подумал Кудеяр. – Впервые такое кощунство вижу».
Голубой Огонь взметнулся до потолка и осел, а тело ящерицы распалось на мерцающие искры света. Воздух расколол гром такой неистовой силы, что задрожали в окнах стёкла. В зале раздались возгласы испуганных людей. Но тут двери резко распахнулись, будто от ветра, и перед испуганными гостями предстала дева неземной красоты. Её белоснежное платье украшали самоцветы, а венец сиял алмазами. Шёлковое покрывало спускалось с головы белоснежным шлейфом. Агния медленно шла, и восхищённый шёпот разносился по залу. Сам Драгослав замер от невиданной доселе красоты: Агния стала ещё прекраснее, чем была.
– Отец Сварог, – прошептал Перенег, – вот это дева! Теперь понятно, почему царь её от глаз людских скрывал.
Даже Кудеяр не мог отвести от Агнии восхищённого взгляда: молодая, намного моложе самого царя, тоненькая, изящная и гордая. Позабыв себя, князь Мореграда разглядывал волхву. Она шла как настоящая царица, и от её поступи замирало сердце. Ради такой можно всё что угодно сделать, не только ящерицу в огонь кинуть. Теперь Кудеяр понимал Драгослава. Он и сам был готов обручиться с красавицей. А когда волхва взор на него подняла, Кудеяр и вовсе к полу прирос. Мгновения проникновенного взгляда голубых, как небо, глаз хватило для того, чтобы князь Мореграда позабыл все свои страхи и опасения. Теперь Кудеяр думал только о ней – о прекрасной будущей царице. Теперь он был готов служить ей вечно.
Великая Волхва-Мать Сестринского Свагобора, которая вошла вслед за невестой, подвела Агнию к будущему мужу. Великий Волхв взял у черноволосой послушницы с чары белую салфетку и вложил платок в ладонь Драгослава. Через белую ткань сомкнулись руки жениха и невесты, руки, которые принадлежали к разным мирам.
– Согласен ли ты, Драгослав, сын Сварога, взять в жёны Агнию, дочь Свагоры, хранить ей верность и стать для неё защитой, даровать ей своё покровительство и любовь до тех пор, пока не унесут твой Дух Птицы? – спросил Великий Волхв Драгослава.
Царь посмотрел на Агнию. Она улыбалась, и на её щеках проступил розовый румянец. Голубые глаза смотрели с настоящей преданностью и теплом. И почудилось вдруг Драгославу, что всё происходит истинно, без дурного умысла. Почудилось ему, что витязи, Горыч, Полоз были лишь во сне, в дурном сне. Почудилось царю, что трон передал ему отец, и все это время Драгослав честно правил и ждал свою избранницу – прекрасную принцессу далёких островов. Но морок растаял, и холодный голос Полоза напомнил Драгославу о себе. Сковал душу холод, и Драгослав ответил:
– Да.
Великий Волхв согласно кивнул, и Великая Волхва-Мать обратилась к Агнии:
– Согласна ли ты, дочь Свагоры, взять в мужья Драгослава, сына Сварога, и хранить для него верность и тепло домашнего очага, покориться его Слову и даровать ему любовь до тех пор, пока не унесут твой Дух Птицы?
– Да, – Агния улыбнулась.
Тогда Великий Волхв встал подле Драгослава, а Великая Волхва – подле Агнии, и обручающиеся развернулись к Огнивице и капиям Богов.
– Перед свидетельством Богов обручается Драгослав, сын Сварога, с Агнией, дочерью Свагоры, – торжественно проговорил Великий Волхв. – Перед Богами поклялись дети в верности и любви, перед Богами произнесли священные клятвы. И теперь Небесный Огонь заберёт всё, что разделяло Драгослава и Агнию, и свяжет их вместе на веки веков.
Послушница подняла Огнивицу на высокую подставу, Драгослав и Агния опустили руки в чару со священным огнём, и белоснежная салфетка, разделяющая их ладони, распалась сияющими искрами. Теперь Драгослав держал тёплую ладонь Агнии, и у царя вновь учащённо билось сердце. Он не мог себе этого объяснить, даже если бы и хотел.
Зал потонул в шумных овациях, и волхвы, расступившись, склонили головы перед правящей четой.
Часть Вторая
Глава 9
Рыбак
Зимняя подлёдная ловля – дело нелёгкое. Чтобы удить зимой, надо хорошо играть мормышкой. Пожалуй, первое условие для мастерства игры такое: рыболов должен чувствовать снасть как продолжение своих рук. Локти следует упереть в бёдра чуть выше коленей, дабы меньше уставали руки. Правда, можно упереть в бедро только правую руку, а левую держать на весу. Удильник надобно держать в расслабленной кисти, ни в коем случае не сжимать её. В этом нет необходимости, ведь кисть быстро устанет и хорошей игры мормышки не получится. Вот в момент подсечки удильник надо крепко обхватить всей кистью и вытащить рыбу.
Он долго учился искусству подлёдной ловли, целых десять зим. Вначале получалось плохо, руки затекали и болели от холода. Но учитель его, мудрый рыбак по имени Белозёр, у которого он жил и работал, научил его Слову, согревающему в студёную зиму. Научил Белозёр его и терпению, и ловкости рук. И вот, спустя десять лет, он мог рыбачить даже тогда, когда закалённые куда большим опытом зимней ловли мужи покидали озеро – в холодную вьюгу и лютый мороз.
Он прекратил играть мормышкой и замер: рыбак знал, что лещ, который водится в этих водах, будет клевать, как только он остановит мормышку или несколько мгновений спустя. Так и произошло: кивок у удочки опустился, рыболов подсёк и вытащил серебристую рыбку. Муж улыбнулся себе в бороду – рыба попалась знатная. Он аккуратно снял её с крючка и положил в мешок, к остальному улову. «На сегодня хватит», – подумал сварогин, оценивая добычу. Он поправил свиту [37] и надетый поверх неё нагольный кожух [38], собрал вещи, закинул за плечи мешок с рыбой и зашагал в сторону деревни.
Падал снег, укрывая мир белым покрывалом. Ветра не было, и снежинки мягко щекотали кожу, ложились на волосы и плечи. Молочно-белое озеро и такое же белое небо. Тишина. Лишь вдалеке, на берегу среди деревьев, мерцали тёплые огни маленькой деревеньки. Деревеньки, затерянной среди дремучих лесов тайги, на берегу большого лесного озера. Большинство жителей деревни промышляло рыбной ловлей, но были и охотники. Летом на соседнем от деревни перелесье засевали поле. Жила деревня сама по себе, особняком от остального мира: далеко была от больших княжеств и городов. Тихо было здесь, спокойно и тепло, в милом сердцу селе Волынька. Вот название у деревни совсем не рыбацкое. Жители Волыньки друг друга знали и часто устраивали
