— Селиверстов, Ильвес, дуйте к нашим. Сообщите полковнику, что видели.
— А ты?
— Я? А я пойду, поговорю с этими… Очень хочется.
— Командир, а не пойдешь ли ты… далече? — Селиверстов презрительно сплюнул. — Ты меня за кого держишь? Вместе пойдем. Поговорим.
Курсант промолчал, лишь кивнул согласно. Что же, спорить не было смысла — все равно не послушают. Хромов и сам бы не послушал. Вздохнув, он кивнул и приказал:
— Тогда двигаем опять к пруду, а там уже до домов рукой подать. Оружие проверили — и пошли. Вы, — он обернулся к местным, — сидите здесь. Авось пронесет. С богом, парни!
До домов они смогли добраться без происшествий — видать, немцы были слишком заняты. Да и немного их было, приехавших — от силы человек десять, в местном гарнизоне если и больше, то — чуть. В общем, по сторонам особо не посмотришь, а потому их предприятие не выглядело совсем уж безнадежным. Да, у немцев перевес десять к одному, но на большой площади, по двое-пятеро. Отловить их поодиночке вполне реально. Сложно, однако реально, благо нападения они не ждут, плюс безнаказанность развращает. А вот потом можно и поговорить, за жизнь или за смерть — это уж как получится.
Они шли к тем игрокам со штыками — не потому, что испытывали к ним особую ненависть. Точнее, парни, может, и испытывали, а вот у Хромова мозги сейчас работали холодно, четко и отстраненно. Остальных придется искать, местоположение же этих умников достаточно четко локализовано. Стало быть, и начинать проще всего с них. Даже если они уже закончили, вряд ли ушли далеко.
Как оказалось, и впрямь закончили. Человек, над которым солдаты издевались, лежал в пыли, лицом вниз, и на спине его расплылось пятно крови, на фоне синей рубахи кажущееся фиолетово-черным. Что же, ему не повезло, равно как и пацану с топором, и тому, кого пристрелили в самом начале… Скорбеть некогда, это война, ребята. И Хромов к случившемуся был морально вполне готов. Потом, когда все закончится, он вольет в себя пару стаканов трофейного пойла, снимая накопившийся стресс, а пока выпустит кишки тем, кто здесь отметился. И это полезнее и достойнее, чем рефлексировать.
На первого немца они наткнулись почти сразу. Встреча оказалась неожиданной для обеих сторон, вот только разведчики ожидали, что она рано или поздно случится, а фриц не ожидал. Он просто вышел из-за угла, поправляя китель — очень похоже, тут же, у забора, справлял малую нужду. И все, что он успел сделать — это приоткрыть от удивления рот. А потом штык СВТ ткнул его точно под нижнюю челюсть, и фриц, отвратительно трепыхнувшись, осел на землю. На руки капнуло теплым, и, стряхнув убитого с винтовки, Хромов не удержался, сорвал лопух и тщательно обтер сначала оружие, а потом ставшие вдруг липкими пальцы. Товарищи смотрели понимающе…
— Вперед!
Еще один немец попался буквально сразу же. Тоже… гм… облегчался. Впрочем, он уже заканчивал, и Хромов не стал его торопить. Дождался, когда этот смертник натянет штаны, после чего продемонстрировал молодецкую стать во всей красе. Как оказалось, этот тоже был не готов к неожиданностям, а зря. И, прежде чем фриц опомнился, Хромов успел добежать и с размаху, как по мячу, пробил ему ногой в пах. Получилось шикарно!
Крик не состоялся, умер в зародыше. Вместо него на суд благодарной публики излился какой-то сип, глаза у немца выпучились и стали похожи на два мячика для пинг-понга. Однако ни упасть, ни даже сложиться противнику Хромов не дал — сгреб за шкирку, развернул, прикрываясь… Защита из человеческого тела так себе, винтовочную пулю не остановит, но выпущенную из пистолета или автомата — вполне. Лучше, чем ничего, а сейчас нельзя было пренебрегать ни одним шансом.
Никто не выскочил. Что же, тем лучше. Посмотрев на немца, Хромов сообразил, что после такого удара тот вряд ли сможет разговаривать. Во всяком случае, в ближайший час точно. Перестарался, жаль. Ну и ладно. Короткое движение, и немец обмяк — со свернутой шеей не живут.
— А ловко ты его, командир, — шепотом выдал комплимент Селиверстов, подхватывая труп за ноги и уволакивая в густые заросли крапивы.
— Выберемся — научу, — так же шепотом ответил Сергей. — Скоро ты там?
— Уже, — Селиверстов выбрался обратно, потирая ожоги от злющего сорняка. — Томас, долго ты еще там будешь?
— Иду, — Ильвес догнал их, держа в каждой руке по винтовке. — Куда их?
— В крапиву кинь, некогда возиться. Тут еще двое рядом. Где они, кстати?
Истошный визг был им ответом. Нечеловеческий визг. Хромов приник к щели в заборе. Ну да, так и есть, двое оставшихся фрицев ловят по двору поросенка, а шустрая хрюшка вовсе не желает быть съеденной. Мечется, отчаянно ныряя то под высокое крыльцо, то между ног у незадачливых охотников. Просто замечательно! И, естественно, в азарте никто не обратил внимания на три тени, перемахнувшие через не такой уж и высокий забор. А потом стало слишком поздно.
Селиверстов тенью вырос позади «своего». Немец был высоким, спортивным парнем, по сравнению с ним разведчик выглядел замухрышкой. Но сейчас это ничего не значило. Короткий высверк ножа — и немец оседает, хватаясь руками за горло, и между пальцами у него брызжут фонтанчики крови, алыми каплями ложась на остатки не до конца вытоптанной травы. Его товарищ не успевает ничего понять — и падает от короткого удара прикладом. Спасибо Громову за науку! Ильвес страхует, настороженно поводя вокруг стволом автомата, но все спокойно. Хозяева дома, если они вообще еще здесь, сидят внутри и кашлянуть стесняются, а немцев поблизости вроде нет. Самое то, чтобы «языка» порасспросить.
— В дровяник его, — Хромов подхватил немца за шиворот. — Томас, помогай!
Эстонец забросил автомат за спину, ухватил немца за ноги. Теперь страховал их Селиверстов, у него получалось даже лучше. Несколько секунд — и пленного убрали подальше от чужих глаз, убитого и вовсе кинули под забор. Правда,
