– Иван Макарович, если я правильно поняла, вы предлагаете и расходы делить пропорционально? – задумалась Сима.
– Да, все верно, – улыбнулся я. – Честно предупреждаю, что в ближайшее время дохода от типографии не жду. Но, сама понимаешь, все может резко измениться. Впрочем, если решишь не участвовать в данном деле или остановишься на пяти процентах, то возражать не стану, оставляю за тобой решение. Прикинь риски, хочешь пятью процентами рисковать – твое право, решишь, что пятнадцать – нормально, с удовольствием заключу такую сделку.
Вадим удивленно с меня на девушку взгляд переводит, но помалкивает. Ему подобное предлагать не стал, жить парню на что-то нужно, да и не такой я альтруист, чтобы за каждого платить. Нет, он отработает, однако не факт, что наше сотрудничество продлится долго, в деле парня не видел, а Симе доверять в какой-то степени могу. Не совсем прав, что пока не устроил ей проверку, времени не хватает на все, да и не давала она мне повода для подозрений.
– Решу и бумаги составлю, мне на все про все часа два потребуется. Подождете? – о чем-то сосредоточенно размышляя, сказала девушка.
– В данный момент отлучусь, но к тому времени, когда ты все подготовишь, – вернусь, – обрадовался я и посмотрел на Вадима: – Действуй, когда потребуются деньги, то обращайся к Серафиме Георгиевне. Подыщи помещение, но, прежде чем заключить договор об аренде, покажешь его мне. Всё. Свободны! – направился я на выход из кабинета и у двери остановился, оглянувшись на переглядывающихся нового редактора газеты, у которой еще нет названия, и девушку. – Так, чего ждем? На выход и за работу!
Явно находясь под впечатлением от разговора, Вадим и Сима из кабинета вышли. Но прежде чем отправиться на поиски наряда для бала в резиденции императрицы, меня задержала сестрица. Катерина, уперев руки в боки и сверкая глазами, выпалила:
– Братец! Мне необходимо с тобой переговорить!
– Хорошо, пойдем, мне смокинг купить нужно. Поможешь выбрать, заодно и поболтаем по дороге, – кивнул ей в сторону выхода из больницы, не желая устраивать сцен при пациентах, которых приличное количество в коридоре и все в нашу сторону головы повернули.
Катерину буквально распирало от возмущения. Какая шлея ей под «хвост» попала – непонятно, но гадать не желаю, сама выскажется. Мы вышли на улицу и направились пешком в сторону магазинов одежды: пролетку ловить не стал, идти не так далеко, да и не знаю, что мне сестрица скажет.
– Ваня, может, снимешь с меня наказание? – задала вопрос Катерина.
Удивленно покосился на девушку, та идет и чуть ли не кипит от возмущения, но пытается держать себя в руках и даже прохожим улыбается.
– Хм, Катя, ты же хотела мне высказать что-то, но решила этого не делать. Боюсь, за такое короткое время нахождения в больнице ты ничего не поняла и не разобралась, – медленно ей ответил, ожидая взрыва, который последовал:
– Иван! Ты меня сослал в свою больницу, чтобы окунулась в грязь и боль! Не желаю там больше находиться! Писать картины даже не могу!
– Так там не постановочная боль, ты ее начинаешь чувствовать, и это хорошо, – ответил я и кивнул в сторону лавочки: – Присядем.
Катерина отрицательно мотнула головой, пришлось и мне стоять – при даме не принято на лавочке штаны просиживать.
– Вань, то, что писала раньше, и увиденное в больнице – совершенно разные вещи, их нельзя ставить на одну планку, – говорит Катерина, закусив нижнюю губу. – Пойми, несправедливости очень много, своих взглядов не пересмотрела. Ты в корне не прав! Даже у тебя в больнице людей делят на тех, кто может заплатить, и…
– Скажи, – перебил я ее, – если ты за свою работу не получишь ни рубля, то что тогда? Как проживешь? Что станешь есть, на какие шиши купишь краски и одежду? А может, начнешь бесплатно полотна раздавать?
– Не утрируй, – поморщилась Катерина.
И все же столица пошла девушке на пользу, она уже не та селянка, набралась словечек и различных выражений, начала одеваться в современном стиле. Ха, поймал себя на мысли, что данные наряды намного лучше выглядят, чем из моего времени. Правда, купальные наряды у дам тут оставляют желать лучшего, толком ничего не разглядеть. Эх, погодка хороша, может, и в самом деле отправиться за город и искупаться? Точно, решу вопрос с Катериной и одеждой – тогда можно и отдохнуть. Вообще-то можно и даму какую-нибудь на пикник пригласить, но на примете никого. Да и сестрица непонятно чего хочет.
– Кать, ты видела, как в больнице работают, поверь, большинству в империи деньги с неба не падают. Да, есть те, кто прожигает жизнь и пользуется тем, что родичи наработали. Подобные люди будут всегда и везде, – говорю, понимая, что словами вряд ли взгляды сестрицы изменю. – А потом, рассмотри простую закономерность. Если всех облагодетельствовать и разделить поровну все достояние империи, уравняв всех под одну гребенку, то кто-то обязан встать во главе. У этого человека появится охрана, определенные привилегии, он начнет пользоваться благами, которые не будут доступны всем. Вокруг этого человека начнутся интриги, люди захотят его благосклонности. Появятся новые чины с благами, и все вернется на круги своя. Задумайся об этом.
– Так ты меня отпустишь? – задала вопрос Катерина, заметно успокоившись.
– Конечно, но не в данный момент. Составь мне компанию, в том числе и на бал к императрице. Приходить одному – моветон, а больше и попросить некого, – со вздохом сказал.
Брать с собой Катьку опасно, но она девушка разумная, подставы от нее не жду.
– Ты меня к императрице с собой возьмешь? – удивленно спросила сестрица.
– Рот закрой, а то влетит еще кто-нибудь, – усмехнулся я, а про себя порадовался внезапно пришедшей идее.
На пару дней Катерина из жизни выпадет, перед ней встанет тяжелейшая проблема – платье и украшения. Что бы она мне в уши ни пела, на балу захочет выглядеть не хуже других. Вот пусть и побегает, помучается по примерочным и тяжелейшим выбором цвета туфелек и самого платья, – смеюсь, но в каждой шутке…
– Мне надеть нечего! – словно прочтя мои мысли, воскликнула сестра.
– Так купи, – пожал я плечами, посмеиваясь про себя, – какая проблема, деньги выделю.
Гнев из Катерины улетучился, лицо стало озабоченным, а когда она узнала, что бал через три дня, то потребовала ускорить шаг.
В ателье мне ожидаемо не понравилось, мерки снимали раз пять, уточняли про фактуру смокинга, цвет. (На хрена? Он все равно черный!)
– Уважаемый вы мой, голубчик, старый Фима знает толк в нарядах, и черный не всегда является таковым! Оттенок есть у любого цвета, а про фактуру, плетение ткани – молчу! – наставительно поднял вверх указательный палец портной и потряс им. – Ничего, сделаю из вас идеального и важного господина.
– Мне бы, мля, джинсы с кроссовками, рубаху нараспашку, – тяжело вздохнул я, пробормотав себе под нос.
– Это вы о чем? – услышал мои слова портной.
– Да так, о прошлом, – хмыкнул в ответ. – Так когда на примерку приходить?
– Завтра к
