– Вань, ты прямо жених! – восхищенно сказала Катерина.
Оглянулся, девушка стоит в дверях и совершенно не смущается, что на ней прозрачная ночнушка. Нет, понимаю умом, что от брата ей нечего скрывать, но, мля, не до такой же степени!!! Ореолы сосков видны, да и точеные ножки хороши. Непроизвольно сглотнул и постарался быстрее за стол сесть да в ее сторону не смотреть. Правда, желание в паху странное, в другой бы момент уже ширинку порвал, а тут словно серединка на половинку. Организм признает девушку сестрой или со мной что-то не то? От таких мыслей я даже забеспокоился, но Катерине сказал:
– Ты бы оделась, охальница!
– Так ты же меня и не в таком виде видел, – зевнув, ответила она мне.
– Блин, Кать! Иди и оденься или спать ложись! – рыкнул я.
– Ой, да ухожу уже, – махнула она рукой. – Зашла посмотреть, как ты тут, и предупредить, что Вениамин Николаевич обзвонился, тебя разыскивает.
Так, что это ротмистру потребовалось? Неужели узнал про Гарри? Каковы могут оказаться последствия? А вот хрен его знает! Орденом точно никто не наградит, а сослать могут. Вряд ли далеко, как и не выдадут Британии, но интриги вокруг императрицы разные плетутся, вполне возможно, что такой подарок с моей стороны кто-то попытается использовать.
– Что ему сказала? – посмотрел я на Катерину.
– Пару раз отнекивалась, но потом пришлось признать, что ты здесь, но спишь, устал после ресторана и до утра от тебя никакого проку, – усмехнулась Катька и вновь зевнула. – Все, я спать!
– Угу, спокойно ночи, – задумчиво буркнул ей, но потом спохватился: – Подожди, где папиросы?
– Твой портсигар на подоконнике, – указала она в сторону окна, после чего ушла.
Действительно, подарок графини Смеевой оказался там, а вот за окном уже солнце всходит, люди начинают отправляться на фабрики и заводы, дворники лениво машут метлами. Черт, уже часов семь, если правильно понимаю! Ротмистр через пару часов объявится, если не раньше. И, кстати, чего это пролетка напротив дома стоит, а извозчик пассажиров не берет? Нетрудно догадаться, что Вениамин Николаевич своих людей приставил. Ждать его не собираюсь, да и дел невпроворот. Плечо вот ноет – проблема, похоже, придется профессору показаться. Отыскал лист бумаги и набросал записку сестрице, с несколькими пожеланиями, после чего покинул галерею. Ларионова не встретил, но Батон, или, правильнее, Сергей, дремавший вместо возницы, подвез меня к больнице и ни словом не обмолвился.
– Михаил, где у нас Семен Иванович? В лаборатории? – задал я вопрос своему завхозу, у которого вид измученный, глаза красные.
– Ой, – потряс тот головой, – простите, Иван Макарович, не признал в таком наряде.
– Наряды у дам, – недовольно буркнул я. – Так где Портейг и почему ты такой замученный?
– Семен Иванович на фабрике, вы ему сами же приказали переезжать.
– Черт! – непроизвольно вырвалось у меня. – Николай Сергеевич здесь?
– Да, Коротков в лаборатории.
– Отлично, – обрадовался я. – Слушай, Михаил, но ты-то чего такой измученный?
– Серафима Георгиевна нагрузила, – кивнул завхоз на кипу бумаг в руке. – Доходы и расходы заставляет проверять, закупки почти на меня переложила. Говорит, что вскоре покинет столицу, замену себе готовит.
От такой новости я на некоторое время не нашелся что и сказать. Уточнил, на месте ли моя младшая компаньонка, но ее нет, решила пару дней отдохнуть, так Михаилу сказала, когда давала наставления вчера вечером. Н-да, какое-то нехорошее предчувствие, терять такую работницу – нож по горлу, но, похоже, Анзор своего добился. Увезет к себе в горы девушку и заточит в какой-нибудь пещере, с него станется. Хм, но если это так, то можно с ними отправиться и поискать круг перехода, а точнее, странное место, где аксакал в моем мире проводил непонятный ритуал, благодаря которому я оказался здесь.
Иду по коридору, вежливо киваю больным и здороваюсь с врачами и сестрами милосердия. Мозг лихорадочно строит планы на ближайшее время, определенный порядок действий намечен, цель поставлена, и к ней подобрался как никогда близко. Появятся ли непредвиденные события? Одно из них почти наступило, Сима сбегает, впрочем, рано или поздно это бы произошло.
– Николай Сергеевич, отвлекись на минутку, – попросил я Короткова, который при моем появлении от микроскопа не пожелал оторваться.
– Ой, Иван Макарович! Тут у меня интересная картинка! – обернулся хирург. – Не желаете полюбопытствовать?
– Потом, – отрицательно качнул я головой. – Вчера со мной неприятность приключилась, плечо пропорол по неосторожности. Гляньте, что там и как, – попросил я и начал раздеваться. – Кстати, как там наша больная себя чувствует после операции?
– Ольга Десмонд? – уточнил хирург, но сразу продолжил, не дожидаясь моего подтверждения: – С ней все хорошо, чувствительность, слава богу, не нарушена.
– Это радует, – поморщился я, снимая с себя рубаху. – Посмотри, если есть необходимость – обработай, пожалуйста.
– Так-с, что тут у нас? – пробормотал хирург, снимая повязку, наложенную моей сестрой. – Колотая рана, сквозная, судя по тому, как двигаете рукой, внутренние повреждения минимальны. Шпага?
– Гм, возможно, но для протокола – арматура. Споткнулся, упал, очнулся – рана, – сквозь зубы ответил я, так как Коротков стал протирать мое плечо спиртом.
– Грязи не вижу, но если это произошло вчера, то прогнозировать сложно, – сказал хирург и наложил повязку. – Так, Иван Макарович, шить тут нечего, но рукой не стоит активно двигать хотя бы пару дней.
– Обезболивающие пилюли дай, – попросил я и пояснил: – Иногда простреливает так, что сознание туманится.
– Укольчик сделать? У меня морфий есть, – направился к шкафу хирург.
– На фиг не надо! – остановил я Короткова. – Разрушать организм не хочу, да и привыкнуть к нему проще простого. Не советую злоупотреблять, про героин и вовсе промолчу.
– Вот как? – остановился на полушаге Коротков. – Интересная точка зрения, Иван Макарович. Считаете, что пользоваться обезболивающим никак нельзя?
– Этого не говорил, – отрицательно мотнул головой, неспешно одеваясь. – Злоупотреблять нельзя, часто ставить уколы, чтобы не возникло привыкания. Поверьте, тот, кто подсядет…
– Слышал, – перебил меня Коротков. – Наверное, стоит работать над созданием обезболивающего, к которому не возникнет привыкания.
– Попытайтесь, хотелось бы получить такой препарат как можно скорее, а наркотики из свободной продажи изъять, спасем очень много жизней.
Николай Сергеевич
